Плавающая Евразия

Вопрос, который задал Нахангов, был средней сложности, ибо содержал в себе и утверждение и отрицание.

- В связи с предстоящей в этом году встречей нашей планеты-матушки с кометой Галлея кое у кого в душе зашевелилось вредное суеверие. Связаны ли эти слухи о предстоящем землетрясении с полетом к нам кометы и влияет ли притяжение Галлея на землетрясение вообще? Лично я думаю, что не влияет...

- Очень здраво рассуждает товарищ Нахангов, - сказал с экрана академик Шарумов...

- Откуда он узнал, что Нахангов "товарищ", а не "гражданин"? - спросил Давлятов у Мирабова, но, не получив ответа, скептически усмехался: Товарищ "бункер".

- Очень здраво, - повторил Шарумов. - Никакая комета и планета, луна, солнце не влияют на землетрясение. Так же как планета Земля не влияет на лунотрясение, марсотрясение, венеротрясение и так далее и тому подобное... что же касается суеверия, то с ним надо бороться, как со вредным пережитком прошлого. Я - оптимист и знаю, что мы успешно уничтожили все прошлое, которого уже и нет. Есть лишь отдельные выверты прошлого в сознании психически неуравновешенных наркоманов, алкоголиков и - кхе! кхе! девиц легкого поведения. Наша задача - выскребывать из их сознания эту муть... Главное, чего мы добились, - изгнали из сознания граждан Бога, дьявола, ангелов, грехопадение и очищение, злобный порыв и раскаяние, то есть весь вредный букет религии. Избавившись от всего этого, граждане наши стали душевно спокойнее, не терзаются, не мучаются, работают, уверенные в своем завтрашнем дне. За это им надо сказать "спасибо". Обществу, откуда изгнана религия, не страшны отдельные дуновения суеверия, хотя с этим злом надо бороться до конца... Надеюсь, товарищ На-хангов, я ответил на ваш вопрос... хотелось подробнее, убедительно, посему не жалел ни своего времени, ни уважаемых телезрителей...

"Убедили!" - хотел сказать ему Нахангов, звонивший в студию прямо из бункера. И стал подробно набирать номера телефонов, чтобы пригласить Шарумова выступить с сообщением на предстоящем конгрессе, но линия была намертво занята.

Интуитивно чувствуя, что на следующий вопрос должен отвечать не кто иной, как фемудянский академик, связанный в его сознании воедино с до- . носчиком Шаршаровым, Давлятов успел пробиться на студию.

- Что вы сделаете в момент землетрясения: вынесете на руках больную жену или кубышку с миллионом? - Ведущий развел руками, укоризненно глядя на экран. - Вопрос гражданина Салиха... Ну я же просил, граждане... вопросы чисто научного свойства, а не личные, бытовые... Будете отвечать? обратился он к фемудянскому академику, который побледнел от злости и перекосился.

- Буду! - решительно заявил академик-фемудянин. - Я не из тех, кто любит избегать острых, пусть даже нелепых вопросов! - И, вцепившись злыми глазами и пытаясь сразить Салиха через стекло экрана, сказал: - Да, у меня есть жена, к счастью, пока не больная. А кубышка с миллионом есть у вас, я уверен. Заработанные обманом, лжепророчеством, шельмованием честных людей. То, что вам удалось сделать в годы культа, не повторится! Не пройдет ваш номер!

Мелис не выдержал и расхохотался. Ударив Давлятова по колену, воскликнул:

- Ну как, Руслан Ахметович, получил сдачу? Так-то! Только не пойму, почему ведущий назвал вас Салихом...

- Перепутал, наверное, - сконфуженно ответил Давлятов, но тут же отделался строгим: - Ты чего распоясался?! Веди себя прилично в интеллигентном доме.

Мелис вырвал из рук Давлятова телефонную трубку.

- Пусть ведущий извинится за свою оплошность. Полукровку Руслана называют теплокровным Салихом, - и тщетно пытался дозвониться в студию.

- Не надо, Мелис, успокойся, - устало проговорил Мирабов. - Мало ли кого как называют, не в этом суть. Меня тоже иногда путают с Наханго-вым... простите, с товарищем Наханговым, но от этого я ведь не перестаю быть Мирабовым, отцом Хури, хотя у меня нет бункера. Но, если честно признаться, я часто ловлю себя на желании быть таким, как Нахангов. Большим руководителем, сильным человеком, которого все боятся и обожают на службе и дома... Быть в числе тридцати избранных из тьмы, из миллиона - почетно и волнующе. Ступайте с Хури, побегайте по двору.

- Теплокровный Салю, - загадочно проговорил Давлятов, глядя вслед Мелису и Хури. - А мы, значит, холоднокровные амебы... Ну и подсунули вы мне типа, - обратился он с укоризной к Мирабову. - Я еще от него холодными кровавыми слезами буду плакать - помяните мое слово...

Все это было похоже на безобидное брюзжание, Мирабов знал, что Давлятов давно не спал так спокойно. С той ночи, когда за стенкой своей спальни почувствовал дыхание Мелиса. Не будь его в доме, Давлятов наверняка сошел бы с ума, ибо с каждым приходом Байбутаева ощущал тугую петлю вокруг шеи...

XI

Даже статуправлению градосовета точно не известно, во что обходится каждодневно Шахграду и его жителям напряжение от ожидания. Какими цифрами обозначится спад деловой активности на рабочих местах, болезни, тоска и неуверенность? Неизвестно и социологам, как поведут себя дальше в подобной ситуации шахградцы, что прочертится нового в их психологии, привычках и нравах. Но одно уже ясно: мрачное предсказание имеет далеко идущие экологические последствия.

Даже многомесячная, изо дня в день ведущаяся по телевидению передача, знакомящая шахградцев с основами экологии, не смогла бы повернуть разом живой интерес граждан к животным, насекомым и пернатым, добрым, хотя и давно забытым друзьям человека...

И теперь уже не редкие одиночки, а толпы шахградцев, спешащие на службу, по разным другим делам, сновали взад-вперед по улицам и площадям, крепко держа на поводке немецких овчарок, пуделей, пинчеров, азиатских лопоухих собак, пытавшихся остановиться у каждого столба, чтобы обнюхать его. Домохозяйки, бегущие в магазин, привязывали своих четвероногих друзей прямо на тротуаре, и те незлобиво лаяли на прохожих, которые в других обстоятельствах непременно возмущались бы... сейчас же, даже если озлобленная чья-то овчарка пыталась зацепить проходящего мимо гражданина за брюки, гражданин дружелюбно отвечал на выпад, приговаривая:

- Ах ты защитник наш остроухий... Ах ты страж наш неусыпный...

Возле зданий, на стоянках автомашин теперь слышался хрип и лай собак. Служащие выглядывали из окон, обсуждая достоинства породы, ждали перерыва, чтобы вынести защитникам остатки с обеденного стола.

У Общества собаководов-любителей выстраивалась длинная очередь желающих получить щенка, цены на них у частных владельцев подскочили в десять раз. Самым популярным чтением на работе, в очередях и дома была брошюрка под названием "Поведение животных перед сильным землетрясением", где описывались наблюдения за четвероногими и двукрылыми, начиная с камчатского землетрясения в 1792 году до алтайского, происшедшего 2 ноября 1978 года. Животные чувствовали приближение землетрясения за несколько часов, за несколько минут. Выдержки из брошюрки читались вслух и живо обсуждались: "Бежавшие в упряжке лошади вдруг остановились и начали жаться одна к другой... Коровы были напуганы, свиньи бросались со дворов... Выли собаки и шакалы, в беспокойстве ржали лошади... В озере рыба вся ушла куда-то, и рыбаки не поймали ни одной... Лошади тревожно ржали, рвались с коновязей, коровы и быки отворачивали морды от корма, птицы в беспокойстве метались... Собаки и кошки в страхе жались к своим хозяевам... Заревели верблюды, завыли собаки, петухи заголосили невовремя... Змеи и ящерицы ушли из нор... Шпиц хватал за одежду, скулил, пытаясь стащить хозяйку с кровати... Пинчер сначала залаял, затем громко завыл, подняв морду к потолку и как бы показывая, откуда идет опасность. Овчарка открыла дверь, стащила со спящего одеяло, вскочила на кровать, выла, предупреждая, затем бросилась из дома... Овчарка вдруг рванулась с места и, схватив ребенка из коляски за рубашку, кинулась в дверь... Муравьи, захватив куколок, уходили из муравьиных куч..."

- Почему не людей? - спросил Мелис, прервав чтение. - Руслан Ах-метович, вы были бы рады, если муравей вместо куколки захватил бы вас и выволок из падающего дома?