Нашествие

Камнепад давно закончился, и теперь впереди, там, где он произошел, дороги больше не было. По пути сюда мы два или три раза наталкивались на подобные места - дорога, только что вырезанная заново бульдозером, на каком-то протяжении казалась совершенно гладкой в сравнении с соседними участками, и было понятно, что она восстановлена или отремонтирована совсем недавно. Сюда тоже на днях придет бульдозер и будет неспешно вгрызаться в каменистый склон под неумолкающий грохот скатывающихся вниз камней, закрепляя пройденные метры пластиформовой пеной. Но все это произойдет позже. Сегодня же впереди была сплошная осыпь, противоположный край которой терялся в тумане.

Я вдруг понял, что стою совершенно один, и обернулся. Валент с Рашидом уже шли назад, к машине. Когда я перелез через задний борт, Валент вполголоса разговаривал по рации, надев наушники и отвернувшись к борту, Рашид устраивался за рулем, а Берта обматывала бинтом голову Криса. Сквозь бинт проступала кровь. Я решил отложить свои расспросы на потом.

Валент не хотел брать меня в эту поездку. Назавтра на Каланд-1 должен был так и так идти транспорт с Галлау, и совсем не имело смысла, уверял он, трястись часов шесть в вездеходе ради сомнительной экономии времени. Но пока я летел с базы на Галлау, где находилось управление группой контакта, я успел понять, что транспорт может и не полететь. Здесь такое случалось, и довольно часто. Я, правда, пока что не понял, чем это было вызвано. Рисковать я не мог, времени и так было в обрез, а на Галлау делать мне было совершенно нечего. По крайней мере, до тех пор, пока я не повидал онгерритов. И людей, которые работают рядом с ними. И потом, если уж отправляться на Каланд, то тем путем, который подвернется. Не дело наблюдателю выбирать наилегчайший путь.

Кроме совета, что дал мне Граф, существовало еще одно обстоятельство, вынуждавшее меня побывать на Каланде. То, о чем я думал, направляясь туда, было маловероятным, но вполне возможным. По крайней мере, оно многое бы объяснило. Природе не чуждо повторение, и то, что в принципе возможно, чья возможность доказана хотя бы одним прецедентом, рано или поздно может возникнуть вновь. О том случае на Агьяре в 350-м, когда шестеро членов группы контакта попали под полный ментальный контроль группы аборигенов, сегодня по дипломатическим соображениям мало кому было известно, но даже если бы Зигмунд не напомнил мне о нем во время подготовки, как об одном из маловероятных вариантов, я вспомнил бы о нем сам. Проверка была необходима, тем более, что заодно могли раскрыться другие обстоятельства.

Валент снял наушники, убрал их в нишу в борту вездехода, повернулся к Рашиду:

- Ну как, ты готов?

- Давно. Пристегивайтесь.

- Что, уже едем? - спросила Берта. Она закончила перевязку Криса и теперь устраивала его на сиденье. Бинтов она не пожалела, и теперь голова Криса напоминала огромный кокон. Или, скорее, раз в десять уменьшенное гнездо льяга с Тсасуры-2. Я даже поежился от этого сравнения.

- Да. Пристегнешь его?

- Да я сам, - пробормотал себе под нос Крис, с трудом дотягиваясь до фиксатора. - Объезжать будем?

- Ну не возвращаться же, - ответил Валент, усаживаясь на свое место.

- Готовы? - не оборачиваясь спросил Рашид.

- Трогай. - Валент даже не взглянул в мою сторону. Видимо, безопасность наблюдателя его не беспокоила - мой фиксатор что-то заело, и я едва успел справиться с ним и выдвинуть подголовник, как мы поехали.

Рашид развернул вездеход на пятачке перед разрушенным участком дороги и двинул его вверх по склону. Псевдоколеса легко, не сдвинув с места ни единого камня, забрались на бортик из крупных булыжников, уложенных сверху для защиты дороги от мелких осыпей, на какое-то мгновение вездеход застыл, а затем плавно, как по равнине поехал вперед. Мне еще не приходилось так ездить. Если бы не поза - почти лежа на спинках кресел с ногами, задранными выше головы - если бы не медленная, не больше пяти километров в час скорость, если бы не стук иногда срывавшегося вниз из-под псевдоколеса камня, то могло бы показаться, что мы едем по равнине - настолько ровной, почти плоской была поверхность склона, видимая в очерченном стеной тумана круге в полусотне метров радиусом. Если бы не замотанная бинтами голова Криса, если бы не серьезные, сосредоточенные лица Валента и Берты, которые сидели у бортов, держа наготове излучатели и внимательно оглядывали окрестности, если бы, наконец, не постоянное ощущение тревоги, которое ни на мгновение не покидало меня на Кабенге, то можно было бы подумать, что я приехал провести здесь отпуск. Привычный стереотип землянина: приключения - это достояние отпускного времени, на работе им не место. Мы сами ищем приключений, когда отдыхаем. Но если они находят нас, вмешиваясь в работу, значит что-то неладно.

Мы проехали так не меньше километра, когда туман вокруг начал редеть, и стало заметно светлее. Пару раз на нашем пути вставали нагромождения скал, но Рашид, видимо, вел машину по карте, и он умудрялся как-то протискиваться сквозь узкие проходы, лишь изредка задевая бортами о камни, торчащие по сторонам, и снова выводили вездеход на ровный склон. Временами псевдоколеса, не находя опоры, пробуксовывали, мелкие камни летели из-под них вниз по склону, а один раз в узком проходе между скалами сдвинулась и потекла вниз вся осыпь под нами, но мы выбрались и минут через пятнадцать вдруг оказались под ослепительными лучами горного солнца. Это длилось всего несколько секунд, затем клочья облаков вновь окутали нас, но еще через пару минут облачность оказалась внизу. Тогда Валент отложил свой излучатель, потянулся вперед и тронул Рашида за плечо.

- Найди участок поровнее и остановись. Пора перекусить, - сказал он.

Тот кивнул. Еще минут пять мы карабкались вверх, потом повернули направо, в сторону скального массива, выступавшего в полукилометре от нас. Внизу, метрах в двухстах под нами сверкало бескрайнее море облаков, из которого кое-где торчали отдельные горные вершины. Дул довольно холодный ветер, и я, посмотрев на своих спутников, последовал их примеру - накинул на голову капюшон и включил подогрев. Склон горы слева все так же уходил в небо - темно-синее, без единого облачка. Солнце сияло почти в зените. Мы медленно, со скоростью пешехода двигались поперек склона, пока, наконец, не выехали к верхней кромке скал, где катившиеся сверху камни, задерживаясь, образовали относительно ровную площадку. Рашид остановил двигатель, вездеход медленно осел, скрипнув днищем о камни, и все стихло.