Посол без верительных грамот (сборник)

– В самых общих чертах, Анатолий. Знаю о находке в Скандинавии и о гипотезе, что высокоразвитые антропоиды посещали Землю уже три миллиарда лет назад. И о том, что в нашей Вселенной не обнаружено и следов такой цивилизации. И что вы надумали искать ее во Вселенной с иным течением времени. И что для этого снаряжен хронолет «Гермес», в члены экипажа которого пригласили и меня. Этими скудными сведениями и ограничивается мое знание программы хронорейса.

– Но ведь это самое существенное! – воскликнул Бах. – Что-либо добавить не берусь.

– Ты не берешься, другие возьмутся, – сказал Кнудсен. – Не знаю, будет ли верна добавка, но что существенна – ручаюсь.

– Надумали менять программу рейса? – удивился Бах.

– Не я, а наш общий друг Никитин. – И Кнудсен с улыбкой показал на покрасневшего Аркадия.

– Лучше в другой раз, я не подготовился, – попросил Аркадий.

– Рассказывай, как придет в голову. А чтобы помочь тебе, я изложу вкратце твою концепцию – доказательства представишь сам. Так вот, друзья, Аркадий считает, что наша основная цель – отыскать в иных мирах человекообразную цивилизацию, представители которой миллиарды лет назад посетили Землю, – в принципе своем ошибочна, ибо такая цивилизация невозможна и потому не существует. Я правильно излагаю, Аркадий?

– Правильно. Но это…

– Понимаю. Только вступление к идее, а не сама идея. А вот и идея. Человек не естественное создание природы, а искусственная конструкция, продукт какого-то эксперимента. Поэтому надо искать не другую антропоидную цивилизацию, а того экспериментатора, который пустил в биологическое существование человека… Но где гарантии, что экспериментатор конструировал человека по своему образу и подобию? Тот неизвестный конструктор разрабатывал не только человека, но и все биологические формы. Какая – его подобие? Амеба, рыба, бык, обезьяна?

– Новый вариант Высшего Разума? Чепуха! – воскликнул Бах.

Аркадий, вспыхнув, с обидой сказал:

– Не мешало бы раньше выслушать мои аргументы, а потом говорить, чепуха или не чепуха.

– Для чего? Идея, что человек – искусственник, отнюдь не нова. Почти во всех религиях людей порождают субъекты, именуемые богами, то есть существа со сверхъестественной мощью и волшебной способностью не считаться с законами природы. Правда, говорится не о конструировании людей, термин туманней – творение. Но уже в библейской легенде о сотворении первой женщины трактуется, что тело Евы нарастили на ребре, вынутом у ее будущего мужа Адама. Иначе, предлагается ясный метод конструирования с применением исходного материала – ребра. Твоя концепция об искусственном производстве биосуществ не имеет ли истоком такие религиозные сказания?

– Религиозные сказания мне и в голову не приходили. Я слишком мало знаю историю религий. Я исхожу из научных данных.

– В частности, из работ твоей геноструктурной лаборатории, – обратился Кнудсен к Марии. – Когда пришло твое согласие на участие в хронорейсе, Аркадий проштудировал все, что опубликовано тобой и твоими сотрудниками.

Мария ласково посмотрела на Аркадия. Ее доброжелательная улыбка воодушевила его.

Воинственный Бах спросил с вежливостью, какой одаривал лишь противников, заслуживающих не опровержения, а уничтожения:

– Какой же из блестящих экспериментов нашего друга Марии Вильсон-Ясуко породил в тебе, друг мой Аркадий, идею о Высшем Разуме? Или лучше говорить о Высшем Существе, а не о Высшем Разуме?

– Можешь говорить как заблагорассудится – термины Высший Разум и Высшее Существо принадлежат не мне, а тебе, – сдержанно возразил Аркадий.

– Я бы сказал по-иному – высококвалифицированный геноинженер. И докажу, что этот термин соответствует реальности.

– Подождем Асмодея, он появится через десять секунд, – сказала Мария.

– Ему тоже полезно ознакомиться с темой спора.

Асмодей уже открывал дверь, когда Мария заканчивала фразу. Он на мгновение задержался на пороге – высокий мужчина лет тридцати пяти, стройный, жилистый, крупноголовый, с худым, быстро меняющимся лицом – сейчас оно приветливо улыбалось. И он был нарядней всех мужчин – та же одежда сидела на нем изящней.

– Общий привет, друзья! – Асмодей поклонился. У него был высокий веселый басок с металлическим звоном. – Я не опоздал?

– Не опоздал! – Мария показала на кресло рядом с собой. – Садись и слушай. Нам предстоит познакомиться с интересными идеями. – Она кивнула Аркадию. – Итак, мы слушаем.

Аркадий начал с того, что еще недавно и не думал о происхождении человека. Изготовление аппаратов для навигации в разных токах мирового времени представлялось ему операцией куда сложней, чем сотворение человека. Ибо производство хроноштурманских механизмов совершалось в человеческой истории впервые, чего нельзя сказать о создании людей. Знакомство с геноструктурными исследованиями открыло ему новый мир. Нет, он и раньше знал, что биоэкспериментаторы способны переконструировать маленькую ящерицу в огромного дракона, наделить двурогого барана целой бороной рогов, вырастить у вороны крылья. Он не слишком удивился бы, если бы к нему привели говорящего козла и тот скромно попросил просветить его в интегральном исчислении. В принципе он спокойно приемлет любую новизну – раз искусственная конструкция практически осуществима, она уже не искусственна, а естественна. Его удивило не новаторство, а, наоборот, консерватизм биоконструкторов.

– Консерватизм! – не удержался Бах от восклицания.

Кнудсен тихо радовался, что помощнику удалось поразить академика. Мария слушала со спокойным любопытством. Бах сверкал глазами, парадоксы мысли вздыбливали его на схватку.

– Да, консерватизм, – продолжал Аркадий. Какая бездна неизменного, давно отработанного сохраняется в каждой новой конструкции! Только потому и удается переконструировать животных. Основные жизненные отправления у всех одни и те же. И тогда он задумался о человеке. И понял, что человек – биологический автомат. Все основные жизненные процессы в организме человека совершаются сами собой, не требуют осознания и осмысления. Люди автоматически дышат, переваривают пищу, засыпают и просыпаются, рождаются и умирают, автоматически вырастают из зародыша в ребенка, из ребенка во взрослого, автоматически приобретают способность создавать потомство. И сознание, и воля могут лишь крохотно замедлить или ускорить эти процессы, но бессильны взять их под свою власть. Еще ни один человек не отменил неизбежности старения и смерти, хотя многие жаждали. Просто повелеть своему желудку не выделять соки для пищеварения – и такого пустячного воздействия на свои жизненные процессы человек лишен.

– Автоматизм жизненных функций свойствен и животным, – заметил Бах.

– Да, и животным! И животным даже больше: человек способен осознать, что он автомат, а животные лишены такого самопостижения. Вот этот автоматизм и лежит в основе конструирования новых пород животных. Геноинженер меняет у подопытных существ один автоматический процесс на другой, такой же автоматический, одно автоматическое свойство преобразует в другое. Несколько составных частей заменены в генонаборе барана или коровы – и вот на голове барана частокол рогов, а на боках коровы крылья. И ни сам геноконструктор, ни тем более баран с коровой уже не способны не допустить выращивания абсолютно им ненужных рогов или крыльев. Творение новых пород животных становится в принципе проще творения новых механизмов.

– Хлестко, хлестко! – произнес Бах, и не понять было, осуждающе или одобрительно.

– Но если возможно переконструировать живые организмы, то неизбежна мысль: а не искусственные ли они создания вообще? Конечно, курица возникает из яйца, а дуб из желудя; живую курицу не собрать искусственно из ее анатомических частей. Но в первом образце той курицы не участвовал ли чей-то расчет? Завтра можно будет ввести в питательный раствор рассчитанный набор генов и потом увидеть, как из бассейна тяжело карабкается наружу лохматый бычок. А через сто лет? А через тысячу? Никто не наложит запрета на возможность такого эксперимента!