Право выбора (СИ)

- Нет. Меня никто не запирал... просто я... - Голос испуганно замолчал, словно боясь сболтнуть чего-то лишнего.

- Просто ты по какой-то причине не можешь пока выйти на поверхность?

- Да. Они сказали, что не будут со мной говорить, чтобы меня проверить. Я думала, это не страшно. Думала.

- А может, хоть с Сестренкой и по секрету?

- Нет.

- Тебе запрещено?

- Ей запрещено! - "насупился" голос, и наш герой почувствовал, что, кажется, начинает переступать рамки дозволенного.

- Тебе легче стало?

- Да. Все благодаря тебе, - "улыбнулся" голос. - А как тебя зовут?

- Марк, - представился Марк, и только сейчас вспомнил, что не назвал ей своего имени. Это было как-то... не по этикету, что ли.

- Странное имя. Опиши себя?

- Ну.., - замешкался мужчина, не зная, с чего, собственно, начать. Если и были в природе вещи, способные его смутить, то одной из них являлась адресованная ему просьба: "Опиши себя". - Рост где-то сто семьдесят сантиметров, вес около сотни килограммов, волосы короткие, темные. Раньше носил шерсть на лице, но это пока не одобряется. Ну а еще глаза зеленые.

Наверное, глупо было описывать себя в таких единицах, как сантиметры и килограммы. Тут, скорее всего, по старинке мерили все дюймами, фунтами и футами, и следовало бы "перевести" для нее свои параметры на местные мерки. Хотя, может быть, он опять, как всегда, озадачивался на ровном месте?

- А ты?

- Я...? - замялся голос. - Я самая обычная. Две руки, две ноги, волосы до плеч, глаза синие.

По ее "интонации" Марк понял однозначно - врет! Ну или, как минимум, не договаривает. Однако решил не развивать дальше эту, судя по всему, крайне болезненную для собеседницы тему, связанную с ее внешностью.

***

Гудящая сирена-будильник резко, как тормозной парашют, выдернула Марка из объятий Морфея. Черт возьми, а ведь за период его "практики" в хосписе он даже соскучиться по ней успел. Вчерашний полночный разговор сейчас казался ему не больше чем сном, которым он, судя по всему, и являлся.

- Тантра, ты тут? - осторожно мысленно поинтересовался он, дабы лишний раз удостоверится в своих догадках. Как он и ожидал, ответом ему была тишина. Все-таки вся эта беседа ему приснилась. В глубине души он об этом сожалел. Тантра, сидящая где-то взаперти в подземелье. Она была милая. Возможно, он смог бы с ней подружиться. Именно подружиться. Было в ней что-то такое, названия чему Марк, как ни старался, сформулировать не мог. Самым близким синонимом было, наверное, слово "настоящесть". Если, конечно, такое слово вообще существовало в природе.

Совершив на "автопилоте" все столь привычные уже ему действия, как приведение в порядок постели и утренняя гигиена, Марк выскочил во двор на построение и оказался там... первым. Это было что-то новенькое. Их сиятельство вечный первый месье Альвар явился только спустя минут десять. При этом двигался он явно никуда особо не торопясь и то и дело при этом сладко потягиваясь.

Господин полковник подтянулся спустя еще минут десять.

***

Про "самое интересное" полковник не соврал ни капли. "Интересности" и вправду было хоть отбавляй. Марк, как оказалось, был к ней совершенно не готов

Итак, дано: абсолютно пустая комната, небольшой лохматый щенок и нож. Условия задачи: щенок проглотил некий небольшой контейнер. Цель: извлечь данный контейнер за весьма ограниченное время. Как вам такая ситуация? Нет, мужчина смутно догадывался, чего именно от него хотят. Но он даже в самом страшном алкогольном бреду на такой поступок никогда бы не решился.

Нож моментально полетел в сторону, ударился о стену и, отскочив от нее, с характерным металлическим звоном упал на пол.

- Иди сюда мой хороший... - Мужчина присел на корточки, вытянув вперед правую руку, и тихонько засвистел, подзывая к себе щенка. Животное приближаться не торопилось, а очень даже наоборот, забилось в угол и, непрерывно скуля, теперь глядело оттуда на человека полными ужаса глазками.

***

Тефтель был хорошим псом. Псом немного взбалмошным, как и все прочие собаки породы "беспородная обыкновенная", но зато верным и ласковым. Появилось у них в доме сие чудо незадолго до того, как Марк должен был поступать в начальную школу. Причем появилось по отработанной не одним поколением детей схеме: внучек долго и упорно выпрашивал у деда собаку, настоятельно игнорируя все доводы старшего поколения, да так упорно, что старческое терпение не выдержало напора и треснуло. Естественно, классическим условием было то, что заботиться о ней мальчишка будет сам.

Вначале мальчишка, отнесся к этому легкомысленно и с классическим девизом: "Да-да, дедуля, конечно, сам". Однако уже после первого же полученного Марком ремня за украденные и съеденные животным тефтели для супа (именно тогда, кстати, животное и переименовалось из благородного Барона в рядового Тефтеля), как-то быстро начал осознавать ответственность.

Дед Никон в вопросах воспитания был весьма консервативен.

Пес шкодил достаточно много и разнообразно, но дед никогда не угрожал выгнать его на улицу. Нет. Все было гораздо проще и гениальнее. За недостойное поведение Барона-Тефтеля наказывался в первую очередь его хозяин Марк, и только потом сам пес. Именно в тот период жизни Марк и усвоил раз и навсегда, что "мы в ответе за тех, кого приручили". И речь тут шла не только о домашних питомцах.

Сколько же всего Марку в то время пришлось волей-неволей освоить! Навыки были разные и порой более чем специфические. Например, умение вызывать у собак рвоту минимум пятью разными способами. Ибо Тефтель, земля ему пухом, душа его к звездам, имел привычку (не иначе как будучи в прошлой жизни хомяком, а в этой просто пойдя на повышение до собаки) постоянно таскать во рту что-то несъедобное. А, как известно, если что-то долго носится во рту, то оно, рано или поздно, будет либо выплюнуто, либо проглочено, а пес чаще все-таки глотал.

Когда Тефтель умер, причем умер достаточно рано и по собственной глупости, Марк первый раз в жизни заплакал от потери кого-то близкого и такого родного. Второй раз он так же заплакал только когда не стало деда.

***

Главная драма данной ситуации оказалась в том, что все те способы заставить собаку экстренно очистить желудок, которые сейчас сумел вспомнить Марк, требовали обязательного наличия под боком хоть каких-нибудь подручных средств, а оных в поле зрения, естественно, не наблюдалось. Методика же с "голыми руками" требовала явно больше времени, чем выделялось ему по условиям испытания. Да и долгое отсутствие практики в этой области тоже играло свою роль.

Щенок, кое-как зажатый между ног сидящего на полу Марка, постоянно скулил на сверхвысоких частотах и никак не давал мужчине возможность засунуть себе в пасть хотя бы один-единственный палец. Прокушенная мелкими зубками в нескольких местах кисть начинала побаливать.

***

- Давай! - протянул ладонью вверх руку в его сторону полковник, когда Марк после сигнального гудка вышел из помещения.

- Я не смог. - В этот раз он даже не подумал отвести взгляд.

- Жаль. Очень жаль, - произнес Вальтер, и мужчина был готов поспорить на собственную правую почку, что полковнику НА САМОМ ДЕЛЕ его жаль. - После всего пройденного тобой это должно было быть не самым сложным. Ты видел смерть.

- Но я не являлся ее причиной! - с нескрываемой ледяной злобой в голосе ответил собеседник. - Я не живодер!

- Понимаю. А теперь, послушай, что я тебе скажу, - перешел на "ты" военный. - Представь, хотя бы на секунду, что у этого животного внутри могла оказаться... ну, например, бомба с отравляющим газом, и твоя жалость к нему может обернуться массовой гибелью людей. Зная это, ты бы все равно так не поступил?

- Я не знаю...

- А я знаю, - вздохнул командир. - Ты бы все равно так не поступил! Эта твоя "гуманность" могла теоретически послужить причиной смерти множества людей, включая твою собственную. Мы не всегда делаем то, что хотим. - Полковник на какое-то время замолчал, словно раздумывая, сказать ли еще что-то, или все-таки не стоит.