Последний шанс

— Что именно? — нетерпеливо заёрзал в кресле Макфейн.

— У Стива и Руди на днях была повторная встреча. К моему большому сожалению одной встречи с излияние чувств нетрезвого Стива им показалось недостаточно и теперь у журналиста с учёным, видимо, завязываются приятельские отношения, — выпалил Джеймс и стал оценивающе смотреть на Макфейна.

— Этого и следовало ожидать. Что тут удивительного? — видимо желая больше убедить себя нежели Джеймса в ничтожности происходящего и оправдать свою забывчивость, Макфейн заговорил резкими рубленными фразами. — Ну, встретились в баре два молодых человека, выпили парочку пинт пива языки и развязались. Тут же нашлась общая тема для разговора что и следовало ожидать. Меня вот, больше волнует, чтобы Стив не сболтнул лишнего о моем проекте или ещё того хуже не стал жаловаться на то, что институт зажимает его проект спасения человечества от болезней. Руди опытный журналист и газета в которой он работает выходит очень большим тиражом. Даже, если Стив не сболтнёт лишнего, просто неудачно обронит несколько слово о государственном проекте. Все, журналист ухватится за Стива как лев за молодого козлёнка. И помяни моё слово — выжмет из Стива все соки до последней капли и тогда нам вселенской газетной шумихи не избежать. В этом случае мы останемся без государственного проекта, а это уже попахивает вредительством нашему государству, — запыхавшись от напряжения и отдуваясь закончил Макфейн.

— Это все и так понятно, Макфейн, — сохраняя спокойствие, ответил Джеймс.

— Так, что тогда тебе не понятно, — начал злиться советник, хотя, сам понимал, что Джеймс в этой ситуации совершенно ни причём и ему самому давно надо было изолировать журналиста от учёного. Совсем закрутился с работой по Венуэлле, с покупкой продуктовой компании в России, подготовкой выступления в комиссии безопасности. Понимая, что он сам виноват в создавшейся ситуации, Макфейн ещё больше сердился на Джеймса.

— Непонятна сама почва, на которой они сошлись, — задумчиво произнёс Джеймс.

— Я же тебе говорю. Бар пиво, девочки, — кипятился Макфейн.

— Нет, они два очень разных человека. Не может у них быть общей темы. Здесь определённо, что — то другое, а насчёт девочек, ты неправ. Стив по уши влюблён в терапевта Эмили Роус из институтской амбулатории и никого, кроме неё не видит и не хочет видеть. Это у него, видимо, серьёзно. Любовь, скорее всего, — пожал плечами Джеймс.

— Так уж и не видит никого? — ехидно спросил Макфейн.

— Я приказал выставить за Стивом наружное наблюдение. Народу у меня не много, поэтому за ним ходит в основном один и тот же человек. Так вот этот учёный за неделю так и не заметил за собой слежки, — Джеймс хмыкнул и сложил на круглом животе руки.

— Профан. Что тут может быть такого удивительного? — усмехнулся Макфейн.

— Удивительное тут то, что он редко вообще, что — либо вокруг себя видит. Учёный постоянно, о чем — то думает, а в институтском кафе на салфетках ведёт записи. И это вместо того, что в перерыве спокойно наслаждаться обедом и доставлять себе удовольствие поглядеть на красивых женщин, а в институтском кафе, ей богу, есть на кого посмотреть. И ведь молодой. и неженатый парень, — сказал Джеймс.

— А что от там записывает? — заинтересовался Макфейн.

— Какие — то формулы. Иногда он салфетки комкает и бросает в тарелку, а когда и уносит с собой. Мои люди взяли пару салфеток с его записями. Я показал их своим знакомым учёным, ничего особенного — разные химические формулы, — махнул рукой инспектор.

— И какие выводы напрашиваются в этой ситуации? — советник поглядел на Джеймса.

— Не могли они вести беседы только о женщинах. Первый раз разговор они вели, скорее всего, об Эмили, но на второй встрече у них была совершенно другая тема беседы. Интерес журналиста к работам Стива я ещё как — то могу объяснить. Но, что может быть такого интересного для Стива в журналисте? — поднял в вопросительном жесте палец Джеймс.

— Хорошо, я понимаю твои сомнения, но есть же много других тем для разговоров. Спорт, например, — примирительно поднял обе руки Макфейн.

— От спорта Стив очень далёк. Он даже утреннюю гимнастику не делает, — отрицательно покачал головой инспектор.

— Ну, поставили бы «прослушку» наконец, = — раздражённо кинул Макфейн.

— Мы так и сделали, все уже установлено.

— Ну так что же ты тянешь кота за хвост? Ты ведь знаешь, о чем они говорили, — недоверчиво покосился советник.

— В том то и дело, что не знаю, — хлопнул себя по коленям от разочарования инспектор.

— Как нет? — удивился Макфейн.

— Записи разговоров Стива и журналиста у нас не получились, — Джеймс пс огорчением посмотрел на советника.

— Почему не получилось? — раздражённо засопел Макфейн.

— «Глушилка» работала, — обрубил Джеймс.

— Что за «глушилка»? — удивлённо посмотрел на инспектора советник.

— Журналист не дал нам возможность прослушивать их разговоры. Он пользуется техническими средствами для глушения разговоров. При попытке записи или прослушивания электронным способом слышен только один сплошной шум, — с лёгким раздражением сказал Джеймс.

— Так он знал, что вы за ним следите? — удивлённо спросил Макфейн.

— Да, знал и на последней встрече он намеренно продемонстрировал, что понимает, что мы за ним ходим. Мало того, журналист показал Стиву наших следопытов, а после этого повёл Стива к себе в номер. Что они там делали, мы, к сожалению, не знаем, — подытожил разговор инспектор.

— Вот это уже интересно, — Макфейн отвернулся к окну и стал пристально что — то разглядывать.

— Я бы сказал, чрезвычайно интересно, — попытался вывести советника из задумчивости инспектор.

— Ты думаешь журналист является чьим — то агентом? — наконец заговорил Макфейн.

— Не обязательно агент, журналисты часто пользуются спецсредствами в своей профессиональной деятельности для защиты информатора, но я решил перепроверить журналиста и начал наводить на него необходимые справки. Нельзя его сейчас трогать. Возможно можем упустить крупную рыбу, — забросил свой крючок Джеймс.

— Ты в этом уверен? — продолжая обдумывать сказанное инспектором, медленно произнёс Макфейн.

— Помню ты в прошлый раз обещал журналиста отозвать. Так вот, я хотел тебя предупредить, Макфейн, чтобы ты не отзывал его пока, не надо устраивать ему возвращение на работу. Повремени, пока я не разобрался кто он такой.

От упоминания о не сделанном, Макфейн скривился как от зубной боли.

— Очень много дел было. Упустил момент, — отвернувшись, проворчал хозяин кабинета.

— Может это и к лучшему, что было много дел. На меня возложена ответственность за безопасность государства в моем регионе, и я просто не могу поступить по — другому. Надо быть уверенным, что он всего лишь журналист, — успокаивающе, но твёрдо произнёс инспектор.

— Но и я, Джеймс, если ты помнишь, тоже работаю в интересах государства, — уже значительно спокойнее произнёс советник.

— Все верно, Макфейн, но я не прощу себя, если я упущу на своей территории чужого агента. Можешь продолжать свой проект по Венуэлле, но журналиста пока не трогай. Договорились? — примирительно сказал инспектор.

Джеймс встал из — за стола и направился к выходу. Макфейн проводил его задумчивым взглядом.

— Хорошо, Джеймс, будь по — твоему. Но дай знать, когда закончишь проверку журналиста, — совсем успокоившимся голосом произнёс советник.

— Пока, Макфейн. Я обязательно дам тебе знать, когда узнаю истину.

Глава 10. В отеле

Руди и Стив не спеша прогуливались по постепенно затихающему к ночи маленькому городку. Одиночные прохожие на пустынных улицах спешили по домам. Было уже поздно и люди хотели побыстрее оказаться дома, где светло, тепло и надёжно. Завтра новый рабочий день и людям нужно было успеть хорошо отдохнуть, но Стив вокруг себя ничего не замечал. Он был в предвкушении научного открытия, граничащего с чудом. Он пытался сам осуществить программу «здоровый человек» и неожиданно столкнулся с уже реализованным природой образцом, бери и пользуйся. Изучай и пытайся воспроизвести подобное. «Хотя здесь я загнул лишку. Как можно пользоваться живым человеком? Сейчас ведь не доисторические времена и как с ним договориться на серию экспериментов? Да и кто этот счастливчик?» — спорадически возникали в голове Стива мысли.