Помни о микротанцорах

Я находила счастье в этой мысли.

Когда мне было плохо, я об этом думала. И мне становилось тепло. Так было еще два года назад. Мы все были очень счастливы и это счастье простиралось в будущее на тысячу лет. Но что случилось? Почему все так? Где связь событий, где закономерность? Почему хорошое разрушается так быстро? Отвернись и обними меня, сейчас я буду плакать.

– Связь между событиями такова, – сказал Гектор, – что ее нельзя назвать ни по-настоящему закономерной, ни по-настоящему мистической. Может быть, все мы персонажи чужого сна.

Космический лифт был натянутой полиборазоновой струной диаметром в восемь метров. Верхний конец этой струны крепился к космической станции; станция вращалась по орбите так, что струна всегда оставалась натянутой. При сильных бурях струна звенела и пела, но слышать эту музыку можно было только у подножия лифта. Вот уже много лет лифт не работал; станция, оставшаяся без людей, уже давно пришла в нерабочее состояние. Когда-нибудь струна оборвется – и тогда все

438 километров этого исполинского сооружения рухнут вниз. Если это случится, пострадают только леса: относимая вращением земли, струна упадет в сторону востока, а на востоке от лифта нет ни одного человеческого поселения.

Вся тяжелая конструкция поддерживалась на весу тягой космической станции, раскрученной по орбите. Для того, чтобы не оторваться от земли, лифт имел корни: квазибиологические устройства, постоянно прорастающие в глубину грунта. Одни корни отрастали, другие отмирали, при этом направление и рост корней контролировались главной сетью.

В ту ночь у подножия лифта оставалось сто двенадцать человек. Большинство из них использовали лифт как жилье. Временами они наведывлись в город за подуктами, используя вертолет-тарелку с микровинтом или даже микровинтовые кресла: эти одноместные вертолеты весом всего тридцать килограмм почти не занимали места, хотя летали не слишком быстро. Когда главная сеть начала сдавать, вертолеты перестали летать, потому что без управления с земли они не могли держать равновесие. Теперь оставалась единственная дорога, которая связывала лифт с городом – и эта дорога шла через лес. Но в ту ночь защита дороги была прорвана.

В поселке началась паника. Весь маленький поселок размещался среди корней лифта. Здесь стояли легкие раскладные домики, несколько магазинчиков и комлекс развлекательных устройств. Под корнями оставалось еще много пустоты. Первыми в эту пустоту проникли лизарды.

Тогда люди, оставшиеся в живых, отступили с поверхности на первую палубу лифта. Здесь они могли продержаться до тех пор, пока хватит продовольствия. Или до тех пор, пока будут держать корни лифта. Уже давно не отрастали новые корни, а старые с каждым днем потрескивали все громче.

Внизу, среди величественно-мощных воздушных арок корней, бесновалось море жизни. Там, во тьме, громадные тени пожирали мелких, а мелкие – совсем маленьких. Все это кровавое буйство было счастливо, самоуверено и самодостаточно. Природа больше не нуждалась