Дорога Славы (сборник)

— Но как мы выберемся обратно?

— Мы можем там, внутри, поставить пару этих штук друг на друга и снова подтянуться наверх. В худшем случае, ты заберешься мне на плечи, подтянешься вверх, а потом поднимешь меня.

Если бы я хорошенько подумал, я бы никогда на это не пошел. Но мы попытались сделать это, и нам удалось — я уцепился кончиками пальцев за уступ и уже хотел отпустить его.

Но тут я почувствовал колющую боль в боку и упал.

Я пришел в себя, когда Хэнк сильно потряс меня.

— Разве ты не хочешь поглядеть, как все выглядит здесь, внутри?

Я оттолкнул его.

— Теперь я не хочу смотреть даже на царицу Савскую. Разве ты не видишь, как мне плохо? — я закрыл глаза.

Должно быть, я потерял сознание. Когда я снова очнулся, Хэнк сидел передо мной с карманным фонариком в руках.

— Ты долго спал, друг, — сказал от тихо. — Теперь тебе лучше?

— Лучше, но не намного.

— Соберись и идем. Ты должен это увидеть, Билл. Ты этому не поверишь. Это величайшее открытие со… со… ох, да не все ли равно. Против этого и Колумб покажется халтурщиком. Мы будем знамениты, Билл.

— Ты можешь идти. А я заболел.

— Где у тебя болит?

— Везде. Живот у меня твердый, как камень, — и ужасно болит.

— Билл, — спросил Хэнк серьезно, — тебе не удаляли аппендикс?

— Нет.

— Гмм… но тебе должны были это сделать!

— Как мило, что ты сказал мне об этом именно сейчас.

— Не двигайся! Лежи спокойно!

— Конечно, — я оперся на локоть. Перед моими глазами все поплыло. — Хэнк, послушай. Ты должен вернуться в лагерь и рассказать им все. Они должны прислать сюда трактор.

— Билл, — тихо сказал Хэнк, — ты же знаешь, что у нас нет трактора.

Я попытался решить эту проблему, но в моем мозгу все перепуталось.

— Тогда они, по крайней мере, должны прийти сюда с носилками, — сказал я слабым голосом и снова опустился на пол пещеры.

Немного позже я почувствовал, как он что-то делает с моей одеждой. Моей кожи коснулось что-то ледяное. Я попытался ударить его, но не попал.

— Спокойнее, — сказал он. — Я нашел немного льда. Если ты не будешь двигаться слишком резко, он не соскользнет.

— Я не хочу!

— Ты должен это сделать. Если ты отбросишь лед, прежде чем мы окажемся снаружи, я ничем не смогу тебе помочь.

Я был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Я снова лег и закрыл глаза. Когда я снова открыл их, то, к своему удивлению, почувствовал себя лучше. Хэнка рядом не было, и я окликнул его. Когда он не ответил мне, я испугался.

Потом он подошел ко мне и махнул карманным фонариком.

— Я уж было подумал, что ты ушел, — сказал я.

— Нет. По правде говоря, я не могу выйти отсюда. Я не могу забраться ни на выступ, ни на кристаллы. Я уже пробовал, — он поднял сапог. Я увидел на нем кровь.

— Ты ранен?

— Переживу.

— Не знаю, — произнес я. — Никто не имеет представления, где мы находимся. Кажется, нам придется помереть с голоду. Но, честно говоря, мне все равно.

— Кстати, о еде — я прихватил с собой кое-то из ленча. Не очень много, потому что ты спал ужасно долго.

— Не говори о еде! — простонал я и прижал руки к своему боку.

— Мне очень жаль. Но послушай, разве я тебе не говорил, что мы не можем выбраться наружу?

— Конечно, ты…

— Я тебе сказал, что я не могу выбраться наружу.

— И какая в этом разница?

— Не ломай над этим голову. Но я думаю, что мы сможем сделать это. Эта твоя идея насчет трактора…

— Трактора? У тебя что, шарики зашли за ролики?

— Тише. Тут, позади нас есть что-то вроде трактора — или, лучше сказать, экипажа.

— Что такое?

— Пожалуй, мы будем называть это машиной. Я думаю, что она, по крайней мере, сможет перенести нас через кристаллы. Мы можем использовать ее в качестве моста.

— Хорошо, — подкати ее сюда.

— Она не катится. Она… э-э… ходит!

Я попытался встать.

— Я должен взглянуть на нее.

— Тогда отойди немного в сторону. Ты лежишь у нее на пути. С помощью Хэнка мне удалось встать на ноги.

— Я иду с тобой.

— Сменить тебе лед?

— Может быть, потом.

Хэнк повел меня внутрь пещеры и показал мне эту штуку.

Я не знаю, как мне описать этот шагоход, — может быть, вы видели его на фотографии. Если бы тысяченожка превратилась в металлического динозавра, это и был оы шагоход. Верхняя го часть была выполнена в виде ванны или корыта, которое опиралось на тридцать восемь ног, по девятнадцать с каждой стороны.

— Это самая сумасшедшая штуковина, которую я когда-либо встречал, — сказал я. — Ты никогда не сможешь подогнать к выходу это чудовище.

— Подожди! — крикнул он мне. — И если ты уж сказал, что эта вещь сумасшедшая, тогда ты должен увидеть и другие аппараты.

— К примеру?

— Билл, как ты думаешь, что представляет из себя эта пещера? Я считаю, это ангар для космического корабля.

— Что? Не будь ребенком. Ведь в ангаре же нет космического корабля.

— Он здесь.

— Ты хочешь сказать, что ты видел космический корабль?

— Я не знаю этого наверняка. Он выглядит совершенно иначе, чем все, что мне известно под этим названием. Но если это не космический корабль, тогда я не знаю, для чего еще должна служить эта штука.

Я хотел сам взглянуть на нее, но Хэнк воспротивился.

— В другой раз, Билл. Мы должны вернуться в лагерь. Иначе будет слишком поздно.

Я не сопротивлялся. Бок у меня снова разболелся.

— Ну хорошо. А что нам теперь делать?

Он подвел меня к задней части шагохода. Корыто здесь опускалось почти до самого пола. Хэнк помог мне взобраться на него и сказал, что я должен лечь на дно. Потом он пробрался к другому концу.

— Парни, которые построили эту штуку, должно быть, были горбатыми, приземистыми и четырехрукими. Держись крепче!

— Ты знаешь, как им управлять? — спросил я.

— Я уже проехал на нем пару метров. Абракадабра! Держи крепче свою шляпу! — он засунул палец поглубже в одно из отверстий.

Эта штука задвигалась, тихо, мягко, без всяких рывков. Когда мы выехали наружу, под лучи солнца, Хэнк вытащил палец из отверстия. Я сел. Эта штука выехала из пещеры на две трети, оставив кристаллы позади себя.

Я вздохнул.

— Ты сделал это, Хэнк. Если теперь ты сменишь лед, я, может быть, выдержу, пока мы не придем в лагерь.

— Минутку, — сказал он. — Я хочу попробовать еще кое-что. Тут есть еще пара отверстий, которые я не обследовал.

— Лучше оставь их в покое.

Он не ответил. Затем он занялся ближайшим отверстием. Машина внезапно пошла задним ходом.

— Гопля! — сказал он и вытащил палец. Потом машина снова двинулась вперед.

Со следующим отверстием он был осторожнее. Наконец он обнаружил такое отверстие, которое заставило шагоход слегка приподнять нос и, как баггерную лопату, отклониться влево.

— Так, — радостно сказал он, — теперь я знаю, как управлять этой штукой. — Мы поехали вдоль каньона.

Хэнк ошибался, если верил, что он может управлять этой машиной. Она была подобна новейшему автомобилю с полуавтоматическим управлением, водителю которого нужно принимать только самые общие решения. Когда, например, шагоход подошел к мосту, образованному кристаллами, он остановился и не захотел идти дальше по этому мосту. Он самостоятельно забрался на небольшой холмик и по его склону обошел кристаллы. Казалось, что он может переставлять ноги по своему усмотрению.

Когда мы достигли места выхода льда, которое мы Пересекли по пути наверх, Хэнк остановил шагоход и сменил лед на моем животе. Передо льдом машина, очевидно, не испытывала никакого страха, потому что она без колебаний пересекла маленький глетчер.

Мы подъехали — или подошли — к лагерю.

— Это самое необычное средство передвижения во все времена, — радостно сообщил мне Хэнк. — Если я получу на него патент, я стану богачом.

— Оно же принадлежит тебе. Это ты его нашел.