Кейс Пандоры часть 2 (СИ)

- Вы нарушаете порядок, - с каменным лицом заявил охранник, потирая висящую на груди номерную бляху.

Женщина необычайно проворно отвесила дочери подзатыльник, а котенка стегнула мокрой тряпкой так, что он жалобно мяукнул и метнулся в сторону. Девочка зашлась громким безудержным плачем.

- Вам будет вынесено предупреждение, - механистичным, равнодушным голосом продолжил вещать охранник.

- Лина, иди в дом, - сдавленно произнесла женщина, и девочка направилась к группе неброских одноэтажных строений, уловив в голосе матери нотки, при которых ослушание чревато неприятностями.

Макс ощутил, как к горлу подступает комок липкого омерзения. Такого он не чувствовал даже во время стычек с самыми отмороженными бандитами, которые получали удовольствие, причиняя боль своим жертвам. Тут было что-то другое, омерзение иного порядка. Сомнений больше не оставалось - эти сгорбленные, униженные люди использовались здесь, фактически, в качестве рабов.

Макс попробовал заговорить с одним из них, но тот испуганно замотал головой и отвел взгляд. Стоящий неподалеку охранник гневно выпучил глаза, а наблюдатель в сером сделал неопределенное суетливое движение руками. Ощутив приступ сильного раздражения, Макс злобно сплюнул на безупречно чистую кладку и быстрым шагом направился в консульство.

Величественное трехэтажное здание, выполненное в футуристическом стиле, находилось в глубине сектора, недалеко от стены, окружающей Бастион. Несмотря на уже закрепившееся негативное отношение к городу, Макс испытал смесь уважения и восхищения, осматривая это сооружение. Несомненно, здесь потребовалось большое вложение сил, времени, знаний, технологий, и похоже, что этот памятник послевоенного возрождения был возведен руками коренных горожан. Макс получил подтверждение этим мыслям, прочитав памятную табличку у входа в здание.

Внутри взгляд скользнул вдоль длинного широкого коридора с множеством мелких ответвлений и бесконечным количеством дверей, а от числа имен и номеров на справочных листах заболели глаза. Поэтому Макс решил обратиться к миловидной девушке в неизменном форменном костюме синего цвета, сидящей за столом недалеко от входа.

- Прошу прощения. Мне нужно поговорить с советником Фейнманом, но я не могу разобраться в этих многочисленных надписях и терминах.

Девушка смущенно улыбнулась, но потом как будто вспомнила что-то, и на ее лицо набежала тень официальности.

- По какому вопросу? - сухо осведомилась она.

- По вопросу передачи ему письма от мэра Геско, - Макс, которому уже надоело давать объяснения, старался сохранить хотя бы нейтральный тон,

Девушка стала стучать по клавиатуре, внимательно всматриваясь в стоящий перед ней монитор.

- Второй этаж, кабинет 212А, - после некоторой паузы, сказала она. - Но, боюсь, что сегодня идти к нему бессмысленно. У советника неприемный день.

- Что? Не понял. Он здесь, или нет?

- Да, он на месте, но не принимает. Мужчина, вы куда?

Макс уже не слушал, быстро поднялся по лестнице и шел по центральному коридору второго этажа, отмечая номера мелькающих дверей. Попадавшиеся навстречу местные советники и прочие бумажные крысы бросали удивленные взгляды на путешественника в боевом снаряжении, но ничего не говорили.

Найдя дверь с нужным номером, Макс решительно открыл ее и оказался в небольшом кабинете, наполовину заставленном шкафами для бумаг. В углу за массивным письменным столом сидел мужчина лет сорока пяти, на первый взгляд показавшийся Максу более благородным, а точнее, менее мерзким, чем граждане города, которых он видел до этого.

Советник, вскинув брови, удивленно уставился на непрошенного гостя, и степенно произнес:

- Молодой человек, вы ошиблись дверью, а даже если и нет, я не могу принять вас сегодня. У меня много работы, и есть определенный график.

- Это вы называете работой? - Макс небрежно указал на кучу бумаг, и не дожидаясь ответа, продолжил:

- Я не знаю, что такое график, но дело у меня именно к вам, и серьезное, - он достал конверт. - Это письмо от Говарда, мэра Геско. Предугадывая ваше желание отложить его, или даже выбросить, могу сказать, что речь в нем идет о проблеме, непосредственно связанной с вашим городом, а именно, об утечке радиации в грунтовые воды, которые попадают в эту область, - Макс широким жестом обвел вокруг. - Я лицо не заинтересованное, выполняю просьбу Говарда, которому обязан жизнью. Мне просто нужно передать вам письмо, а ему ваш ответ на него.

- Так, так, гм... Ну что ж, возможно, я смогу прочесть его через пару дней, и еще через какое-то время дать ответ. Но сейчас, я должен попросить вас удалиться. Правила есть правила.

- Через пару дней? У вас с головой все в порядке? - Макс еле сдерживался, чтобы не закричать. - Фейнман, протрите очки! Вы тут с ума посходили все, что ли? Что тут творится вообще? Объясните мне, я же вижу, что вы чуть более вменяемый, чем остальные? Рабы, правила какие-то идиотские! Вы же сами себя изнутри сожрете, город даже осаждать не нужно будет, просто возьмут ослабленный голыми руками!

Советник, казалось, был в некотором замешательстве, и ответил не сразу.

- Я не знаю, кто вы, молодой человек, но вынужден признать, что частично согласен с вашими мыслями. Проблемы есть, но на данном этапе переделать устройство этого города невозможно. Это огромная инерционная система, причем существует она не в каких-то технологиях, а в головах людей. Дайте мне письмо.

Фейнман, нахмурившись, быстро прочитал текст, и нервно постучал пальцами по гладкой поверхности стола.

- Такой вопрос я не смогу решить единолично, - пояснил он. - Требуется совещание нескольких специалистов. Я попробую организовать обсуждение как можно быстрее, но ответ будет не ранее, чем через пять дней.

- Я вернусь через неделю, - глухо сказал Макс и вышел из кабинета.

Он покинул консульство, быстро миновал внутренний сектор, на этот раз не осматриваясь по сторонам, и зашел в бар, только там вдохнув полной грудью.

- Ну как? - поинтересовался Джо, невеселым видом показывая, что скорее всего знает ответ на этот вопрос.

- Да почти никак, - Макс махнул рукой. - Ответ будет через неделю, то есть, хорошо, если будет, и очень маловероятно, что положительный. Впрочем, мне все равно, я свою работу сделаю, а потом пусть сами разбираются. Поброжу несколько дней в окрестностях Бастиона, посмотрю, что тут происходит, постреляю. А пока, дай мне два пива. Нет, три.

Макс расположился в углу зала и стал медленно потягивать хмельной напиток, пытаясь снять скопившееся напряжение. После второй бутылки в голове возникла спасительная мысль: а чего я, собственно, дергаюсь? Бумага доставлена, ответ, пусть и отрицательный, будет передан Говарду. Ну да, отвратительный город с высокомерными гражданами и забитыми рабами, так что с того? Вон, в Капкане дела еще хуже обстоят. Моя ли это забота?

После третьей бутылки со всеми этими рассуждениями было достигнуто полное согласие, и Макс расслабленно развалился на стуле, наблюдая за посетителями. Местных жителей и заскочивших в город по делам путешественников было, на первый взгляд, примерно поровну. Путников можно было отличить по быстрым движениям и громкому голосу, а также походному снаряжению и оружию, которое здесь можно было не снимать. Впрочем, и у некоторых местных на поясах висели довольно серьезные приспособления, с близкого расстояния без проблем прошивающие укрепленную кожаную броню. Сейчас в зале, помимо прочих, находились двое обвешанных оружием суровых мужчин в бронежилетах из металлических пластин. Ребята налегали на алкогольные напитки, судя по всему, расслабляясь после тяжелого перехода.

- Видишь тех двоих? - спросил Джо, когда Макс подошел к стойке.

- Да, трудно не заметить, взгляд цепляется.

- Довольно известные парни среди путешественников, их имена уже при жизни начинают обрастать легендами. Вон тот, белобрысый, со шрамом на лбу, по кличке Бухой, больше десяти раз в одиночку добирался до южных районов и обратно. Многие караванщики были бы счастливы заполучить такого проводника в свои ряды, предлагали ему огромные деньги, но он почему-то всегда отказывался. Один раз он почикал группу мутантов недалеко от Калифорнийской республики, причем это не слух - группа местных рейнджеров застала конец схватки, и они утверждают, что видели Бухого среди кучи трупов этих тварей, когда он, оправдывая свое прозвище, пьяный в стельку, гонялся с дубиной за единственным выжившим мутантом, завывавшим от ужаса. Интересно, что сам герой ничего не помнит, и склонен считать эту историю домыслами, накрученными вокруг своей персоны. А его приятель, по прозвищу Святой, - бармен указал на второго, темноволосого, с обильной проседью мужчину крепкого телосложения, - знаменит, кроме прочего, тем, что умудрился загреметь в ряды религиозных фанатиков из Фриско. Сложно сказать, как они смогли запудрить ему мозги, но он неделю провел в их бункере, а потом прошелся по некоторым городам среднего сектора, проповедуя свет и любовь. Для большей убедительности своего учения он пользовался вспомогательными средствами, такими, как огнестрельное оружие и взрывчатка, парень отлично владеет навыками подрыва. Потом он в этом "просветленном" состоянии встретился с Бухим, который был потрясен изменениями, произошедшими с его другом, и у них состоялся серьезный разговор, после которого оба направились в Фриско, и знатно повеселились. Говорят, после этого секта на год приостановила свою деятельность, а эхо взрывов местные китайцы помнят до сих пор, утверждая, что это был ответ их бога на деятельность сектантов. Правда, Бухой со Святым считают по-другому, - ухмыльнулся Джо.