Искусство умирать

вался в протыканиии своего тела тонкими иглами насквозь. Постепенно иглы становились все толще и толще и наконец, – какое счастье! он умер под восхитительные аплодисменты восхищенной толпы. Еще бы – ведь не каждый способен на такое.

Иногда судьба предоставляла человеку случайную возможность умереть красиво.

Большинство людей такую возможность использовали. Елена испугалась.

– Но это будет красивое самоубийство! – сказал капитан.

Елена снова с ужасающей точностью неизбежности и неотвратимости (как это иногда бывает во сне) представила, что произойдет раньше. – Нет!!!

– Что нет? – спросил удивленный капитан и Елена вспомнила когда и где она видела эту сцену. Не совсем эту, не совсем видела, но…

– Я вспомнила, – сказала она, – я точно вспомнила. Я читала такой рассказ.

Того самого писателя, который выдумал машину для игловой смерти. Я помню сюжет.

Там вынимали приговоренного из машины и вместо него в машину входил судья. И командовал собственной казнью. Вот это было красиво!

– Как ты сказала? – задумался капитан.

– Я сказала, что нужно заставить Швассмана вытащить того несчастного учителя, раздеться самому, самому войти в машину и самому командовать своей казнью. Но это не будет его красивым самоубийством, ведь на самом деле командовать будем мы!

– Отлично придумала! – сказал капитан. – А что потом?

– Да все что хочешь! Потом, если захочешь, можешь разнести эту старушку Землю всесте с собой! Так красиво еще никто не умирал!

– Действительно, – сказал капитан, – мозги у тебя работают. Куда ты?

– В туалет, – ответила Елена.

65

– Как продвигаются переговоры? – поинтересовался журналист.

Швассман, не отвечая, посмотрел на центр площади. Истязаемый сейчас кричал громко, ритмично и равномерно. Казнь продлится еще долго. Жаль. Если его вынуть из машины сейчас, то он выживет, только шрамы останутся. Это плохо, нельзя же так делать. Преступление должно наказываться. Ни один преступник не должен избежать своей участи. Я не могу этого позволить.

– Я согласен, – ответил Швассман, – я войду в машину и буду командовать казнью. Это будет великая смерть. Но я ставлю одно обязательное условие: после того, как от меня останется скелет, необходимо продолжить процедуру с теперишним приговоренным. Приговор отмене не подлежит. Закон выше всего. Вы согласны?

Капитан согласился и Швассман стал расстегивать рубашку. Казнимый взвизгнул и издал вопль какой-то особенной, нечеловеческой протяжности. Швассман был абсолютно спокоен.

Две девочки устали стоять и сели прямо на камни площади (камни были искусственными, а потому мягкими). Они сосали пищевые таблетки и запивали их витаминным сиропом. Вдруг экраны погасли. Они нависали, реяли над толпой, бросая исполинские тени, почти сравнимые с тенями облаков.

– Что такое? – спросила первая девочка, – мне это не нравится!

– А мне нравится, – откликнулась вторая, сейчас будет что-то страшное!

– С чего ты взяла?

– Так не будут же прерывать казнь из-за просто так.

На