Закон эволюции - роман завершен (СИ)

- Словно на несколько лет в прошлое вернулся, - признался Маркус.

Они пообедали, сидя возле взлетной полосы в тени ближайшего ангара. Почти интимная обстановка, особенно для летчика, обвенчанного с небом. Спагетти с пикулями и соусом оказался превосходным, на второе пошли сырники в сметане.

- А что, охраны в музее нет? - спросил астронавт, помешивая кофе в пластиковом стаканчике.

- О какой охране речь, если весь персонал - военные? - хмыкнул Каспар и добавил: - само собой, что ночью тут остается пара дежурных, а вся территория под видеонаблюдением.

После обеда Маркус посетил главное здание. Такого количества стреляющих экспонатов он не видел за всю свою жизнь. Более ста тысяч единиц огнестрельного оружия, самые старые из которых отделяла от самых новых целая тысяча лет. Разумеется, интерес представляли лишь образцы, начиная с двадцать второго века, но и их было такое множество, что осмотреть все даже за целый день - задача нереальная.

Что Маркус уяснил для себя сразу - так это то, что концепция огнестрельного оружия не поменялась. Изменились технологические и конструкторские нюансы, нарезное оружие для боя на средних дистанциях вытеснили гладкоствольные мелкокалиберные автоматы со стреловидными поражающими элементами, а на коротких расстояниях почти безраздельно властвовали автоматические дробовики, заряженные разнообразными боеприпасами, включая кумулятивные.

- А для чего вообще нужен кумулятивный патрон в стрелковом оружии? - удивился Маркус, - разве технологии шагнули так далеко, что позволяют обычному дробовику поражать бронированную технику?

Экскурсовод озадаченно приподнял бровь: астронавт умудрился задать неожиданный для старого солдата вопрос. Тем не менее, ответ был исчерпывающим.

- Они не для техники. Кумулятивные боеприпасы создавались на случай войны с Японией. Современные японские солдаты, как вы понимаете, киборги, способные использовать, помимо собственных кибернетических частей тела, еще и дополнительные экзоскелеты. Несколько таких у нас выставлены на втором этаже. Киборг в подобной моторизованной броне весит полтонны, а некоторые образцы и за тонну переваливают. Как вы понимаете, это практически легкий шагающий танк, сочетающий в себе подвижность и маневренность, недоступную для пехотинца, вооружение, способное вывести из строя боевую технику, и броню, отлично защищающую от классического огнестрела, включая крупнокалиберное оружие. Слишком маленькая цель для противотанкового оружия, для легких гранатометов слишком быстро двигающаяся, гранаты летят медленно, стрелять ими по солдату, бегущему со скоростью тридцать-сорок километров в час, непросто. Однако кумулятивные боеприпасы для гладкоствольного оружия, летящие со скоростью обычных пуль, решили проблему. Киборг ведь не танк, смонтировать на него активную защиту нельзя, солдат погибнет от ее срабатывания.

Маркус обдумал услышанное.

- А у нас, стало быть, экзоскелетов нету?

Экскурсовод снисходительно улыбнулся:

- Вообще-то, есть. Есть даже пара экспериментальных подразделений с экзоскелетами. У нас в музее имеется несколько образцов. Хотите походить в одном из них? Гарантирую, что если вы пробежитесь в нем до конца взлетно-посадочной полосы и вернетесь - у вас пропадет желание когда-либо снова влезть в экзу. Натрете кровавые волдыри везде, где только можно, за пять минут. Носить экзоскелет в штатном порядке может лишь киборг с более прочными, нежели человеческая плоть, конечностями и хребтом. Военные специалисты рассматривали моторизованную броню как средство крайнего случая, но потом все работы остановились. Да и зачем нам это? Японию, случись что, мы можем просто из космоса разбомбить.

Зал с экзоскелетами астронавт тоже посетил, осмотрев как целый экземпляр, одетый на манекен солдата-киборга, так и отдельные части, разобранные для наглядности.

Дело уже шло к вечеру, когда Маркус и Каспар покинули музей, не осмотрев и половины выставочных залов. Садясь в машину, Коптев внезапно подумал, что ни одного космического истребителя он не видел.

- А космические корабли в музее есть?

- Нет. Наша космическая программа не так уж и стара, нам пока что нечего ставить в музеи, все используется. Ну спутники старые, ракеты-носители там, прочая дребедень - все это выставлено в космическом музее. Но вас, полагаю, интересуют современные боевые корабли.

- Именно.

- Только на специальных базах, которых у нас всего две. И в космосе.

- Понятно. Я, собственно, что спросить хотел... За всей этой кутерьмой я так и не узнал, а как сейчас с развитием космонавтики дела обстоят?

Каспар пристегнулся, завел машину и сказал:

- С момента вашего отлета было сделано несколько ключевых открытий. Первое - синтетическое ракетное топливо, чрезвычайно эффективное и содержащее в себе еще и окислитель. По сравнению с тем топливом, которое использовалось в ваше время, эффективность выше в четыре раза, если считать с окислителем. Если, положим, современная вам ракета-носитель при массе в семьсот с лишним тонн выводила на низкую околоземную орбиту едва ли сорок пять тонн груза, то это какие-то шесть процентов. Вся остальная масса - огромный корпус и сотни тонн топлива и окислителя. Космические челноки, которые возили на орбиту части вашего "Пионера", весили по двести тонн с грузом, при стартовой массе комплекса...

- Две тысячи тонн, Янек, я знаю это. Сам на них летал.

- Действительно, - хмыкнул Каспар, - кому я рассказываю. Словом, максимум десять процентов полезной нагрузки. При том, что еще из этих двухсот тонн челнока собственно груза всего шестьдесят-семьдесят тонн. Неудивительно, что создание "Пионера" потребовало таких титанических усилий. Одним словом, новое топливо, изобретенное девяносто лет назад и названное "прометий", кардинально изменило картину. Теперь для доставки того же груза требуется топлива в четыре раза меньше. Не четыреста тонн, а сто. Дальше вы, как астронавт, все поймете сами.

Маркус прекрасно понимал. Сокращение массы топлива в четыре раза - уменьшение веса ракеты вдвое, если не втрое, и это только на топливе экономия. Уменьшаем топливные баки - снижаем вес. Снижаем вес - можем продолжать избавляться от топлива. Получается...

- Выходит, теперь масса полезного груза у одноразовой ракеты составляет... процентов тридцать?

- Почти угадали. Тридцать семь - тридцать девять. Именно потому одноразовые ракеты перестали использоваться. Неэффективны. - Он достал наладонный компьютер, попиликал, нажимая на экран, и сказал: - примите фотографии.

Маркус вынул ПЦП, нажал на пиктограмму письма и первые несколько секунд не мог понять, что же он видит на фото. А затем пришло озарение: странная конструкция на космодроме - не что иное, как центральная ступень, состоящая из бака и двигателя, к которой присоединены три таких же аэрокосмических истребителя, как те, которые прилетели встречать "Пионер". Летательные аппараты соединены концами своих коротких крыльев, словно взяли центральную ступень в треугольник.

- Вот так мы выводим на орбиту истребители, - пояснил Каспар, - центральная ракета-носитель в заправленном состоянии весит всего сто сорок тонн. Пустая - меньше сорока. Каждый истребитель - по сорок с небольшим. Основную тягу обеспечивают маршевые двигатели самих истребителей, на орбите звено отцепляется от носителя, имея полные баки. Как видите, полезный груз составляет шестьдесят процентов общей массы. Сама ракета остается там же, в космосе. После орбитальный грузовоз ловит ее, снимает двигательный модуль и возвращает на Землю. Корпус остается на орбитальном складе: копим материалы. Они нам еще пригодятся, либо на орбите, либо для постройки лунной базы лет через двадцать. Прометий открыл новую эру.

- Потрясающе, - выдохнул Маркус.

- Согласен, - кивнул Каспар, выруливая на дорогу.

***

По дороге в город у Каспара зазвонил ПЦП. Тот выслушал абонента на той стороне, дал отбой и сказал: