Древолюция (СИ)

Поборцев проснулся от выстрелов. За окном полная тьма, видимо, еще глубокая ночь. Он прислушался. Тишина. Неужели и впрямь стреляли? Может, почудилось, и кто‑то просто проехал мимо на тарахтящем мотоцикле? Сколько времени? Алекс взял лежащий на табуретке мобильник и нажал клавишу, подсветив экран. Пять утра. Спать!

Но звук приближавшейся милицейской сирены не дал заснуть. И где‑то совсем недалеко вновь грохнул выстрел. Разборки? Здесь, в Дымове? Поборцев спустил ноги с кровати и нащупал кнопку выключателя. Щелкнул — но света не было. Еще интересней. Впрочем, откуда знать, может, в этой глубинке перебои со светом — дело обычное. Но дядя вроде не жаловался.

После вчерашнего возлияния дядя Петя спал сном праведника, из соседней комнаты доносился его богатырский храп. Алекс выглянул в открытое окошко. Почти полная темень, сквозь которую смутно виднелись очертания соседских домов. Даже свет нарождавшейся Луны не мог разогнать этот мрак. Город буд‑то украли, он исчез, существовал лишь он, Поборцев, да прохладный дощатый пол под ногами. И еще храпящий дядя. Если бы не два последних фактора, подумал Алекс, можно легко представить, что я в открытом космосе. Правда, там нет такого чудного воздуха!

Его «восьмерка» стояла под фонарным столбом, но раз отключили свет… Где‑то мелькнул луч карманного фонарика. Потом проехала машина, и свет ее фар на некоторое время осветил пустынную улицу. Звук двигателя удалился, затем Алекс услышал визг тормозов и звонкий удар. «Припарковался!» — весело подумал Поборцев.

Прохладный ночной воздух выветрил остатки сна. А не прогуляться ли? Заодно посмотреть, что там за буча со стрельбой приключилась. Он оделся, дверь закрывать не стал и, напоследок прихватив смартфон, спустился по крыльцу во двор. Хорошо бы взять фонарик, но дядю будить не хотелось, пускай спит. Едва подумал о коте, как сразу споткнулся об него. Жулик обиженно мяукнул и исчез.

Поборцев открыл калитку и вышел на улицу. Подъезжая днем на машине, он видел, что дорога неплохая и, хотя и не асфальтовая, а грунтовая, совсем не разбита. Потому и шел без опаски, не боясь споткнуться и упасть.

Глаза постепенно привыкали к темноте, и он двигался все уверенней. Проходя мимо соседей, он заметил в окнах свет. Кто‑то с мощным фонарем ходил по комнатам. Белый луч на мгновенье вырвался из окна, упал на дорогу, и Поборцев слегка опешил: почти посередине, у самого перекрестка, стояло развесистое дерево. Как же он проехал здесь днем? Или дерево выросло за ночь? Дерево поглотила тьма, и Алекс решил посмотреть, что же там такое, тем более что шел как раз в ту сторону.

Алекс дошел до дерева — вблизи глаза отчетливо различали мощный ствол и многочисленные ветви, тянувшиеся вверх. Он подошел вплотную и дотронулся до ствола. Кора была странной: плотной, но совсем не «деревянной», а влажной и гладкой, напоминающей кожу. Что за чудо? Словно трогаешь твердую шляпку гриба. А, так может, это и есть гриб, наросший на ствол? В темноте и не заметил. Алекс усмехнулся, вспоминая старинную историю о слепых мудрецах, схвативших слона за разные места, и пытавшихся определить, что это за зверь. У меня же есть мобильник!

Поборцев достал телефон и включил подсветку экрана. Синий свет показал совершенно гладкую кору безо всяких наростов. Да оно все такое! Странное дерево. И как оно выросло на асфальте?

Подсветка погасла, он включил ее еще раз и нагнулся, светя под ноги. Дерево держалось на огромных, неестественно толстых корнях, радиально расходившихся от ствола. Поборцев проследовал вдоль корней, желая узнать, как далеко они тянутся. Оказалось, метров на пять. А далее уходили в асфальт. Он не поверил глазам и присел на корточки. Ничего себе! Здоровенный корнюга сумел проткнуть асфальтовое покрытие и уйти в землю. Корни походили на ствол: какие‑то жирные, лоснящиеся, они напоминали Алексу щупальца осьминога, только без присосок. Что за чудеса, вновь подумал он, аномалия какая‑то. И как, интересно, я завтра здесь проеду? Придется в объезд, по проселочной трястись.

Он пнул здоровенный корень ногой и едва не отпрыгнул от неожиданности: корень шевельнулся! Не может быть! Игра света и тьмы? Алекс не был бы собой, если б не попытался разобраться. Он нагнулся, посветил мобильником и снова ударил дерево. Ничего. А может, посильнее? Он ударил носком ботинка по стволу и заметил, как шевельнулся один из корней. Невероятно! Обычное дерево не может так реагировать, хоть режь его, хоть пили, хоть жги! Так может, это и не дерево вовсе? Тогда что? Вот корни, ствол, ветки и листья. Что же еще называть деревом?

Ему стало не по себе. Поборцев отошел подальше и, вытянув перед собой мобильник как фонарь, обошел чудо со всех сторон. Ветки казались самыми обычными, листья тоже. Да, это было дерево, но по сравнению с нормальными деревьями, его пропорции были иными! Если брать высоту, оно уступало своим нормальным собратьям, но по толщине ствола и корней превосходило однолеток вдвое, если не больше.

Хорошо бы сфотографировать, но в такой темнотище даже режим ночной съемки не поможет. Хоть смартфон и дорогой, тягаться с хорошей видеокамерой ему не под силу. А здесь нужна именно такая. Плюс хороший, мощный фонарь, но у дяди такого нет. Впрочем, зачем торопиться? Подождать пару часиков и утром спокойно сфотографировать это чудо природы. Других журналистов в радиусе трехсот километров не найдешь — кто полезет в эту глушь? — так что лавры первооткрывателя можно присвоить себе. В том, что он обнаружил нечто поразительное и сенсационное, Поборцев уже не сомневался.

Свет так и не дали. Алекс прислушался: что‑то было не так. Город лежал во тьме, но в этой тьме раздавались странные и совершенно неуместные для тихого сибирского городка звуки. Куда‑то мчались машины, завывали сирены «скорой» и милиции, слышались далекие крики, что‑то трещало и рушилось и, наконец, ухнул взрыв. Поборцев вздрогнул и оглянулся: на окраине города вздыбился огненный шар. Алекс вспомнил, что там находилась заправка. Разборки или авария? И отчего столько шума? В любом случае надо глянуть. От зарева стало гораздо светлей, и Поборцев бежал, уже хорошо различая дорогу.

Заправка находилась всего в нескольких кварталах от дядиного дома, на окраине Дымова. Он миновал детский садик и школу, в которой когда‑то учился, и выбежал на Рубленую. Главный городской «проспект» был необычайно оживлен, и уж наверняка не из‑за пожара. Со стороны горящей заправки бежа‑ли люди и проносились машины с ослепляющим ближним светом фарами. Люди испуганно озирались и возбужденными, орущими группами двигались к центру. Сквозь какофонию пожарных сирен и автомобильных гудков, крики и топот ног, Поборцев, теперь уже явно и близко, услышал странные, ничем не объяснимые звуки. Во тьме, накрывшей город, что‑то двигалось. Двигалось с шумом, треском, ударяясь о стены домов, словно неведомый реликтовый монстр вышел ночью прогуляться по Дымову.

Алекс не пытался расспрашивать встречных. Он журналист, он должен увидеть сам, а не играть в «испорченный телефон». Он забежал в боковую улочку, надеясь срезать угол, и едва не попал под мчавшуюся с огромной скоростью машину. Лихач со скрипом завернул, едва не задев фонарный столб, и помчался дальше. Несколько мгновений Поборцев приходил в себя, а когда поднял голову, увидел…

В пространстве между двух невысоких домов, освещаемым желтым заревом, двигались деревья. Картина была настолько невероятной, что на миг Алексу показалось, что двигаются не деревья, а он сам, или земля под ногами. Подобное чувство иногда испытываешь за рулем: когда стоящий впереди автомобиль плавно трогается, может показаться, что ты катишься назад. И ты лихорадочно давишь на тормоз, хотя опасности нет. Но в следующий миг деревья, идущие почти синхронно, разошлись, покачивая полными кронами. И Поборцев понял, что видит чудо, во сто крат чудесней недавнего открытия. Подумаешь, шевелящийся корень. Здесь деревья, которые ходят! Дендроиды или древоподобные — всплыло в памяти слово из какой‑то компьютерной игры. Или анты, как у Толкиена.