Древолюция (СИ)

Да, Кабанов знает ответ, да разве он скажет? Он с ментами не общается, у него для этого адвокат есть. Пильщик — особый случай. Его так просто не возьмешь и не притащишь в отделение для дачи показаний, как обычного гражданина. Была страна, было все для людей, зло думал Саенко, теперь демократию построили, а по сути — власть таких вот Пильщиков. У кого денег больше, тот и прав.

Капитан набил карманы стреляными гильзами и отодрал кусочек от мертвого дерева. Надо отправить на экспертизу в областной центр, может, что интересное найдут, подумал он.

— Ну, что, есть что‑нибудь? — спросил он, подойдя к Звенцову. Водитель молча разглядывал останки деревянного дома. Саенко импонировала наблюдательность Звенцова, он знал, что парень собирается учиться на криминалиста, и одобрял его выбор.

— Следы вокруг странные, — сказал Звенцов.

— Это точно.

Саенко прошелся по периметру развалин, отмечая странные волнистые следы на траве. Особенно они выделялись на песке в раздавленной деревянной песочнице — будто по песку ползали змеи. Огромные змеи. Но, насколько помнил Саенко, в молодости служивший в Туркменистане, змеи оставляют совсем другие следы, и довольно четкие, а не такие смазанные, будто змея не ползла, а ее волочили. И главное, нет следов машин или дорожной техники — а разрушить даже деревянный дом почти до основания без нее нереально.

— Ладно, пошли, тут подумать надо, — сказал капитан.

Они забрались в машину и развернулись.

— Темное дело, — сказал Звенцов.

— Как это верно, Ватсон, — проговорил Саенко.

Страшные приготовления заняли несколько дней. Сколько — Кабанов не мог сказать. С момента гибели жены и дочки время потекло для него одной густой серой массой. Больница, морг, похороны, милиция, страховщики отняли столько сил, что просто хотелось исчезнуть от всеобщего навязчивого внимания, дежурных соболезнований и бестолковой суеты. По настоянию родственников он отвез тела жены и дочки в Екатеринбург, на центральное кладбище. Там и похоронили.

После происшествия с ходячим деревом он приказал своим людям держать язык за зубами. Надо разузнать, откуда это взялось, кто виноват, что какой‑то мутант в один вечер разрушил его жизнь, а потом…

Правда, менты рыли носом землю по всем окрестностям. Говорили, что такие же мутанты разворотили половину домов в Засекино, а это совсем близко от пострадавшей дачи. С ментами Пильщик общаться не хотел. Страховщики тоже выжидали, не торопились выплачивать за разрушенный дом. Кабанов догадывался, чего они ждут. Официального заявления от следователя, что дом рухнул не от урагана или землетрясения, а от действий мутантов. Тогда страховку можно и не платить, такое в ней не предусмотрено. Дмитрия Сергеевича раздражало не то, что страховка может пропасть. Он сам бизнесмен и понимает, что всего не предусмотришь. Он вполне обойдется и без этих денег, вопрос в другом. Тесть, отец Веры, человек очень влиятельный в своих кругах, и отношения с ним испортились очень не вовремя. Тесть и теща во всем винили его. Да, он виноват, не сумел уберечь, защитить Веру и Ксюшеньку, наследницу, его продолжение, любимицу деда… Но кто же знал! И он ничего не мог сказать родне, приехавшей на похороны, ничего. Вроде бы несчастный случай, от которого никто не застрахован. А с другой стороны, если бы он был дома… Или если б была охрана! Но охранять семью не от кого. В области знали его возможности и статус, уважали, трений ни с кем нет, все нормально. Было. А теперь…

Теперь Кабанов ехал к разрушенному дому. Один, без охраны. Он не хотел никого видеть, хотел остаться наедине с собой, и единственным, спокойным местом был участок у озера. Останки дома разгребли и убрали, теперь на этом месте остался пустырь. Такой же, как в сердце.

И погода не радовала. С утра заморосил унылый дождик, добавляя и без того тоскливому настроению лишнее раздражение. Кабанов свернул с шоссе на грунтовку, и джип запетлял между деревьями.

Всего неделю назад у него было все. Бизнес, семья, деньги. Наверно, он был счастлив. Наверно. Но тогда не понимал этого. Казалось мало, хотелось большего. И он работал, пропадал неделями, уезжал, улетал на переговоры. Да, он понимал, что Ксюшке мало нескольких часов в неделю, она хотела его видеть каждый день. Он мечтал поехать с женой на Багамы, и тоже все как‑то не складывалось. Ведь он работал на них, ради них, все для них, для будущего. И вот нет у него будущего. Осталась угрюмая злоба, и выместить ее было не на ком.

Джип вырулил на поляну, и Кабанов ударил по тормозам. На том же самом месте стояло другое уродливое дерево! Дмитрий Сергеевич замер, и страх липкой змейкой пополз по ногам, добираясь до сердца. Почему оно здесь? Что ему нужно? Что же это? Твари!!

Чернокожий гигант возвышался над поляной, а Пильщик смотрел на грозного противника через лобовое стекло и думал. Есть пистолет, но монстру пуля — как слону иголка. Его дробовики в упор не брали! Снова вызывать Вову с охраной? Не хочется. А хочется лично выпотрошить чудище! Пусть не это, но точно такое же, да еще имеющее наглость обосноваться на месте гибели семьи, на его земле! Пули практически бесполезны, гранат у него нет. Достать, конечно, все можно, но ему захотелось отомстить быстро, здесь и сейчас. Топора нет, да им пока размахнешься… Чем же еще свалить этого монстра, задумался он. А чем валят деревья! Бензопилой!

Дмитрий Сергеевич развернул машину. Дерево стояло смирно, не двигаясь и не бросаясь вдогон. Жди, сволочь, я скоро буду!

С застывшей на губах усмешкой он помчался в Дымов. Там должен быть магазин стройтоваров, и пилы должны быть. До ночи успею вернуться.

Проводив покупателя, Славик раскрыл книгу и поудобней устроился на стуле, но почитать опять не дали. Что за день сегодня, подумал он, наблюдая, как у входа в магазин остановился огромный серебристый джип. Из машины вышел плотный высокий мужик в хорошем костюме. Он решительно прошел прямо к отделу Славика. При ближайшем рассмотрении костюм фирмача оказался грязноватым и помятым, к рукавам прилипли хвоинки, как будто водитель валялся где‑то в лесу. Быстро глянув в глаза клиента, Славик понял, что медлить не стоит.

— Здравствуйте, что вы хотите? — вежливо спросил он.

— Бензопилу! — ответил фирмач. В голове Славика мелькнула мысль, что странно, когда такой навороченный дядька на дорогущей иномарке собственноручно покупает подобный инвентарь. Он что, и пользоваться ей сам будет? Но такие мысли продавцу следовало держать при себе.

— Пожалуйста. У нас есть несколько видов. Вам какого типа…

— Давай самую мощную! — перебил его клиент. — Чтобы… как по маслу! Понял?

— Понял, — поспешно ответил Слава. — Вот «Тайфун-3М», отличная бензопила. Цепь двухрядная…

— Беру! И бензином заправь!

— Извините, но мы не заправляем…

Взгляд фирмача, и без того напряженный, стал просто угрожающим. Такие люди не понимали слова «нет». Широкая ладонь клиента звонко припечатала к столу зеленую бумажку. Славик успел заметить уголок американского полтинника.

— Это тебе. И чтобы через пять минут в пиле был бензин. Я жду!

— Пробивайте в кассу!

Моргнув глазом кассирше, чтобы проследила за посетителем, Славик метнулся с пилой в подсобку, а оттуда во двор. Где взять бензина? Кроме «девятки» шефа, другого транспорта во дворе не было. А, черт с ним, если бак полный, то и не заметит. Славик бросил пилу у машины, ринулся обратно в подсобку, нашел отрезок шланга и через пять минут вручил «заряженную» пилу покупателю. Не сказав «спасибо» и не взяв сдачу, тот схватил инструмент и выскочил на улицу. Через витрину Слава наблюдал, как он швырнул пилу в багажник и сел за руль. Джип рванул с места и исчез.

— Побольше бы таких клиентов, — сказал кассирше Славик. Его рука механически погладила карман на груди, где пристроились пятьдесят баксов.

— Точно! — сказала кассирша. — Делиться будешь?