Путь к Марсу. Научно-фантастическая хроника конца XX века

Экипаж трудно оторвать от этого чудесного вида! Они смотрят на Марс, они любуются им, они живут им. Каждый думает о своем, но каждый думает о нем, о Марсе! Как он их встретит?

Непривычен, странен сумеречный горизонт Марса. Сумерек как таковых почти нет. Солнце на экваторе заходит быстро, бесследно. Синяя, очень насыщенная полоса около минуты задерживается у видимого края Марса, посылая вверх расходящиеся лучи тоже синего, но менее насыщенного цвета, они, кажется, идут далеко-далеко, почти достигая высоты корабля, и вдруг, как будто бы кто-то закрыл затвор фотокамеры, проваливаются, темно. В некоторых местах марсианских материков светится почва. Это минуты, а затем — полная темнота. Гряды гор сменяются волнистыми плато… Проплывает участок планеты, густо усеянный кратерами. Марсианские кратерные воронки очень похожи на лунные. У некоторых точно в середине центральная горка. Внешние склоны кратеров в глубоких морщинах. Еще бы! Какие неистовые бури проносятся здесь над ними!

— Ой, что это? — Палец Марины указывает на темное продолговатое насекомое, скачками несущееся по бугристому склону кратера.

— Это тень нашего корабля.

— Мы отбрасываем тень на Марс! — не может успокоиться Марина и по-детски радостно смеется. — Наша тень! Товарищи, мы же не видели живой тени вот уже больше семи месяцев…

— Бросить тень на бога войны Марса?.. — Акопян притворно хмурится. — Не знаю… Не знаю, как встретит он этот вызов!

— Не мы одни осмелились! — подхватывает шутку Карпенко. — Смотрите, наша тень догоняет кого-то…

По поверхности планеты бегут две тени: продолговатая, с короткими ножками бортовых антенн — тень космического корабля «Вихрь» и круглая, похожая на футбольный мяч — тень вечного спутника Марса — маленькой планеты Фобос.

…На третьем витке орбитального полета погода на Марсе начала портиться. Как на Земле, невесть откуда нагнало облаков, багровых, очень плотных. Они почти полностью затянули место посадки — Хеллас.

Начиналась первая увиденная глазами землян марсианская буря.

Двести двадцать первые сутки полета

Облака поднялись над Марсом на восемнадцать-двадцать километров. Планета словно утонула в багровом океане. В редких разрывах облаков мелькают причудливо изрезанные склоны ущелий, вершины горных хребтов, желтые равнины плоскогорий…

Атмосфера Марса сильно разрежена. Днем почва на экваторе прогревается до тридцати градусов тепла, за ночь температура падает до минус ста и ниже. Такие температурные скачки вызывают резкие колебания атмосферного давления. А это ветры, бури, колоссальной силы смерчи, поднимающие десятки тысяч тонн пыли и песка на высоту в несколько километров…

Работавший на ЭВМ Калантаров закончил расчеты и, глядя на бумажный листок, озадаченно пробормотал:

— Сто девяносто метров в секунду…

— Скорость нашего «Вихря»? — не отрывая глаз от экрана, спросила Марина.

— Скорость ветра на Марсе. Ураган, по сравнению с которым земной двенадцатибалльный шторм приятный ветерок!

ГЛАВА 10

К ФОБОСУ!

Двести двадцать вторые сутки полета

— Ну как? — спросил утром Виктор Сергеевич.

Карпенко сидел у пульта и рисовал цветочки на листке миллиметровки.

— Сидим у моря и ждем погоды…

Свирепствует марсианская буря. Скорость ветра доходит до двухсот пятидесяти метров в секунду!

Сергей Меркулов деловито расхаживает по внешней обшивке «Вихря», проверяет замки люков, крепления солнечных батарей, водородную ловушку. При посадке все выступающие части будут втянуты в корабль.

От ботинок Меркулова на магнитных дорожках следы: обшивка космического корабля обросла, как обрастают ракушками днища морских судов, мельчайшими серыми, желтыми, черными песчинками. «Вихрь» на своем пути пересек три больших метеоритных потока. Регистрировавшие удары счетчики показывали, что метеоритные осколки попадали в корабль один раз в полторы-две минуты.

— Много налипло? — спросил Виктор Сергеевич, наблюдавший за действиями Меркулова у телеэкрана командного пульта.

— Как пыли в холостяцкой квартире! Ничего, войдем в атмосферу, все, как наждаком, снимет.

— Наполни два контейнера и возвращайся.

Двести двадцать третьи сутки полета

За обедом Георгий Калантаров, не доев второе, принялся писать что-то на бумажной салфетке.

— Вот и Жора стихи сочиняет, — прокомментировал потерю штурманом аппетита Акопян. — Ох, уж это мне поэтическое вдохновение! Оно обрушивается неожиданно, как буря на Марсе!

Обычно, когда подтрунивали над Георгием, он краснел. Сейчас же он был так увлечен, что даже не услышал шутки Акопяна. Наконец он сунул руку в карман куртки, поднял голову и тихо сказал:

— Завтра в пятнадцать сорок восемь до Фобоса по прямой будет ровно четыреста пятьдесят километров.

Виктор Сергеевич мельком взглянул на штурмана и отодвинул от себя пустую тарелку.

— Ну и что? — как всегда первой откликнулась Марина. — Экспедиция на Фобос в нашей программе не запланирована. Мы должны беречь топливо для главных двигателей. Мало ли что может случиться.

— Буря на Марсе может продолжаться еще неделю! — от волнения громко сказал Калантаров. — Так и будем ждать погоды?

— У нас же есть одноместная ракета «Аннушка», — уловив мысль штурмана, быстро заговорил Акопян. — В оба конца топлива «Аннушки» должно хватить без подзаправки. Да и по размерам Фобос чуть больше волжского арбуза. Сутки на нем всего семь часов тридцать девять минут. Облететь вокруг него займет совсем немного времени.

— А почему бы не сесть на него? — Калантаров так разволновался, что даже встал из-за стола. — Масса у Фобоса маленькая, притяжение ничтожное. На посадку и взлет «Аннушки» топлива уйдет мизерное количество.

— Виктор Сергеевич, что же вы молчите? — накинулась на командира Марина. — Разведка на Фобосе может стать прекрасной репетицией основной высадки на Марсе!

— Я жду… — Виктор Сергеевич невозмутимо размешивал сахар в чайной чашке. — Жду, когда вы прекратите гадание на кофейной гуще! Приготовьте подробные расчеты. И без всякой салфеточной математики!

Через минуту работа кипела. Калантаров перелистывал справочники, выписывал сведения о Фобосе. Акопян вводил эти данные в вычислительную машину. Все, что касается «Аннушки» и ее динамических характеристик, было известно ЭВМ, но знаний о спутнике Марса ей явно не хватало. Слишком приблизительными были сведения о массе Фобоса, об орбите, по которой Фобос вращается вокруг Марса.

ЭВМ должна выдать точный ответ: хватит ли «Аннушке» топлива для торможения, посадки и взлета с Фобоса, а также для стыковки с «Вихрем». Сколько энергии потратит «Вихрь», если ему придется подходить к Фобосу, чтобы выручить «Аннушку»?

Сергей Меркулов не принимал участия в этой работе. Он продолжал есть.

— Слушай, — к нему обратилась Марина, — такое дело решается, а ты ешь.

— Ну и что, — продолжая освобождать большую кость от мяса, — отвечал Сергей. — Фобос — спутник Марса. Маленький. О них до сих пор лекции читают, пишут стихи, сочиняют сонеты. У Марса два спутника, две своих собственных луны. Но таких маленьких лун не имеет ни одна планета, Фобос — 25 x 21 километров, а его меньший брат совсем крохотный — всего лишь 12 x 13 километров! И история этих спутников очень оригинальная. Их открытие принадлежит американскому астроному Асафу Холлу, который в год великого противостояния, в 1877 году, обнаружил около диска планеты две маленькие звездочки, вращающиеся вокруг нее в плоскости экватора. По традиции он дал им имена двух сыновей бога войны Флюоса и Деймоса (Страх и Ужас). Но как ни странно, Джонатан Свифт в своем фантастическом памфлете «Путешествие Гулливера» их «открыл» еще в 1726 году. В 1752 году о них писал великий Вольтер. И вот, — несмотря на тон гротеска, Марина внимательно слушала Сергея, — в 1952 году наш советский ученый И. Шкловский предположил, что Фобос пустотелый. Именно эта гипотеза и небольшие размеры марсианских лун и послужили основой почти фантастической идеи: а может быть, эти искусственные тела — исторические памятники давно минувших лет, когда на Марсе существовала высокоразвитая цивилизация, и искусственные спутники — станции Марса дело их рук?