За гранью

Фолкен оскалил зубы в волчьей ухмылке.

- Хватит болтать. Пошли лучше просить гостеприимства у его величества.

Мелия страдальчески закатила глаза, но больше ничего не сказала.

Трэвис наклонился к уху Бельтана и прошептал'

- Послушай, а он вообще-то знает, что делает?

- Обычно - да, но часто просто делает вид, - прошептал в ответ рыцарь.

Массивные створки распахнулись, и все четверо вошли в зал.

Большой зал Кейлавера во многом походил на трапезную короля Кела, но был раза в два просторнее. Кроме того, стены кейлаверской твердыни пока не угрожали рассыпаться при первом сильном порыве ветра, не говоря уже о том, что дикарями здесь и не пахло. В остальном же он представлял ее точную копию: козлы и столешницы вдоль стен, посыпанный свежей соломой пол и возвышение в дальнем конце, на котором, в свою очередь, возвышалась, доминируя над присутствующими, мощная фигура короля Бореаса. Трэвис с первого взгляда понял, что видит перед собой не самозваного варварского князька, а настоящего монарха. Несмотря на всю похвальбу Кела, между ним и Бореасом существовала огромная разница - приблизительно такая же, как между коптящим факелом и полыхающим костром.

Его величество сидел в покрытом искусной резьбой и позолотой деревянном кресле, ножки которого были выполнены в виде львиных лап. Это был крупный мускулистый мужчина, не очень высокого роста, но широкоплечий и пропорционально сложенный. Он был одет в строгий расшитый серебром черный костюм в обтяжку. В коротко подстриженной бородке поблескивало благовонное масло, а в серо-голубых глазах блистала сталь. По правую руку короля, немного позади трона, стоял пожилой седобородый вельможа, а подступы к возвышению охраняли несколько вооруженных гвардейцев и свора огромных черных псов, в пасть любого из которых без труда поместилась бы целиком голова Трэвиса.

Четверо путешественников приблизились. Смерив их тяжелым, недобрым взглядом, король заговорил. Его громовой рокочущий бас эхом разнесся под сводами зала:

- Воистину настали лихие времена, раз уж сам Фолкен Черная Рука постучался во врата моего замка!

- И я тоже счастлив приветствовать ваше величество. - Голос Фолкена был столь же громок, но гуще и богаче тембром. - Рад видеть ваше величество пребывающим в добром здравии.

- Если я и в добром здравии, то уж точно не твоими молитвами. И нечего делать вид, будто тебя волнует мое здоровье! Отвечай, зачем тебя принесло в Кейлавер, Фолкен? Что нужно от меня Суровому Барду?

Фолкен рассмеялся.

- Вы отлично знаете, зачем я здесь, ваше величество! Я прибыл, чтобы держать речь перед Советом Королей. Бореас фыркнул:

- Скорее уж для того, чтобы запудрить Совету мозги своими нелепыми россказнями!

- Россказни бывают разными, ваше величество, - парировал бард. - Мне действительно есть о чем рассказать, а судить о том, что правда, а что нелепица, - дело Совета.

На короля аргументы Фолкена впечатления не произвели. Глаза его по-прежнему сверкали враждебностью и недоверием.

- У меня твои штучки, Фолкен, до сих пор в печенках сидят! Не будь с тобой леди Мелии, мои рыцари гнали бы вас всех сейчас от ворот до самого моста через Темноструйную.

Мелия присела перед королем в изящном реверансе.

- Ах, ваше величество, так приятно видеть, что ваши манеры в обращении с дамами остались столь же безупречными, как и прежде.

Бореас скривился, а Трэвис вовремя прикусил язык, чтобы не прыснуть со смеху. Он бы ничуть не удивился, узнав, что королю случалось бросать людей на растерзание своим псам за куда более безобидные слова.

Тот тем временем вновь переключил внимание на барда.

- У меня нет времени на пустые препирательства. Я ведь в любой момент могу передумать - и никакая леди Мелия мне не помешает! Что скажешь?

Фолкен сделал шаг вперед:

- Долог и труден был наш путь. Покорнейше просим гостеприимства вашего величества.

Бореас недовольно хмыкнул, но и не отказал сразу Трэвис знал со слов Бельтана, что законы гостеприимства обязаны соблюдать даже коронованные особы.

- Кроме того, - продолжал бард, - среди нас есть один, с кем вашему величеству, без сомнения, будет приятно увидеться снова.

Трэвис с удивлением покосился на Фолкена. О ком это он? Бельтан тем временем откинул закрывавший лицо капюшон и выступил вперед.

- Приветствую тебя, дядюшка, - спокойно произнес он.

Трэвис чуть не подпрыгнул от неожиданности. Дядюшка?! Ну и ну!

Бореас привстал на троне. Глаза его вспыхнули - но на этот раз не гневно, а радостно.

- Бельтан! Клянусь Ватрисом, Бельтан!

Король вскочил с кресла, спрыгнул с возвышения и заключил рыцаря в объятия. Трэвис поежился: попади он в эти медвежьи лапы, в момент превратился бы в желе. Но Бельтан оказался крепким орешком и, в свою очередь, так сжал родственника, что у того косточки захрустели.

А Трэвис между тем безуспешно пытался осмыслить происходящее у него на глазах. Выходит, Бельтан - самый что ни на есть настоящий принц? Но этого просто не может быть! Бельтан - это... это Бельтан. Хотя сейчас, когда они стояли рядом, Трэвис не мог не отметить разительного сходства между Бельтаном и Бореа-сом. Последний был плотнее, пошире в плечах и пониже ростом, ло резкие, в чем-то даже хищные черты лица и одинаковые ястребиные носы, а также цвет глаз выдавали несомненное родство между этими двумя великолепными образчиками человеческой породы Сердце Трэвиса на миг возликовало от радости за друга и тут же упало - да кто он, собственно, такой, чтобы претендовать на дружбу с особами королевской крови?

Бореас с неохотой разжал объятия и отступил на шаг, глядя на светловолосого рыцаря с легкой укоризной.

- Эх, Бельтан, Бельтан! Неужели так трудно хотя бы раз в год навестить родственника? Я уж со счету сбился, сколько лет ты не заглядывал в Кейлавер. Три года? Четыре? Во всяком случае, слишком много. - Он с неприязнью покосился на барда. - И что, скажи на милость, ты делаешь в компании этого проходимца? Вот уж никогда бы не подумал, что у тебя может быть что-то общее с Фолкеном Черной Рукой! - Король прикрыл рот ладонью, оглянулся на Мелию и прошептал на весь зал: - Однако в ее обществе я и сам бы не прочь попутешествовать годик-другой!