Врата зимы

Марк ЭНТОНИ

ВРАТА ЗИМЫ

Часть I

КОРОЛЕВА ЛЕТА

ГЛАВА 1

Он добрался до Ар-Толора в самый последний день зимы.

Начало смеркаться, и из окон стоящего на высоком холме замка струился золотистый свет, манивший обещанием жаркого очага и чашами подогретого ароматного вина. Он уже забыл, когда ему было тепло в последний раз — по-настоящему тепло, — и последние лиги пути показались ему самыми холодными. Ноги давно превратились в ледышки и, несмотря на то, что он обернул их тряпицами, были сбиты в кровь. В эти минуты он страстно желал поскорее добраться до ворот замка и попросить у хозяев крова.

Однако вместо того чтобы поспешить к стенам замка, он подстегнул своего коня, свернул с дороги и направился к роще на склоне холма. Он найдет ее именно здесь, а не в ярко освещенных залах Ар-Толора. Здесь, где сгущаются голубоватые сумерки.

Он остановил скакуна возле первых же деревьев, неуклюже спешился и набросил поводья на ветку. Конь ударил копытами по снежному насту, всхрапнул, из его ноздрей вырвался пар, хорошо различимый в морозном воздухе. Стоял месяц гельдат, месяц Льда, и найти подножный корм было невозможно. Всадник оставил скакуна и углубился в рощу. Под ногами похрустывал недавно выпавший снег.

Черные ветви деревьев над головой образовывали подобие узора на фоне бесцветного неба, рассекая его паутиной тонких шрамов, таких же, что испещряли и его собственное лицо. То здесь, то там ветки пересекались таким образом, что принимали очертания знакомых рун. Вот здесь, например, Лир . Свет.

А там три ветки образуют руну Кронд , руну огня. Он представил себе, как протягивает озябшие руки к пляшущим языкам пламени.

Глупые мысли — холод заморозил не только его руки и ноги, но и разум. Однако он прекрасно понимал, что разум придется отогреть, потому что если не удастся точно подобрать слова, то они выдадут его, а он собирался обмануть ее. Он пробормотал руну Бер — руну силы — и зашагал дальше.

Тишина насторожила его. Затем где-то в чаще раздался жалобный короткий плач горлицы, который вдруг резко оборвался. Он огляделся по сторонам и почувствовал, как сердце превращается в кусок льда. Возле дерева стояла какая-то фигура в черной рясе с капюшоном. Ряса развевалась, хотя ветра не было. Никаких других следов на снегу, кроме его собственных, не видно.

Он вздрогнул, но причиной был не только холод. Инстинкт подсказывал только одно — беги! Спасай свою жизнь! Однако он усилием воли заставил себя подойти ближе к фигуре в черном, крепко сжимая под плащом твердый сверток. На расстоянии вытянутой руки от цели остановился.

У ног черной фигуры лежала горлица со свернутой шеей. На снегу виднелись брызги крови, похожие на яркие зимние ягоды.

Откуда-то из-под капюшона донесся голос, пронзительный и неприятный, как хруст ломаемых костей:

— Почему тебя не было так долго?

— От Черной Башни до здешних мест путь не близкий, — с усилием произнес он, губы не слушались. — Я скакал быстро, насколько возможно.

— Неужели? Твой конь не похож на загнанное долгой скачкой животное.

Он оглянулся и посмотрел туда, откуда пришел в рощу. Сквозь заросли виднелось распростертое на снегу лошадиное туловище.

— Это мой третий конь. Второй пал подо мной в землях восточного Кейлавана.

— Какие все-таки они нежные создания! Не выношу подобной слабости у тех, кто мне служит!

Он промолчал, и она придвинулась к нему ближе, паря в воздухе над поверхностью снега. С рясы полетел иней.

— Ты точно не останавливался в крепости своих братьев, прежде чем прийти сюда? — недоверчиво спросила она. — Это ведь не так далеко от Ар-Толора. Может, тебе хотелось показать им свою находку?

— Они перестали быть моими братьями. Мне запрещено возвращаться в родной дом, тебе ведь известно об этом условии.

Из-под капюшона мелькнул свет белесых глаз.

— Не забывайся, смертный!

Он рассмеялся.

— Тебе не кажется, Шемаль, что уже слишком поздно предупреждать меня?

— Так ты принес его? — спросила она, цокнув языком.

— Принес.

— Покажи! Быстро!

Он достал сверток, который хранил у самого сердца все бесчисленные лиги долгого пути. Прости меня, мой друг! Надеясь, что Шемаль решит, что его дрожь вызвана исключительно холодом, он развернул тряпицу, открыв взгляду белый каменный диск размером с ладонь. На его поверхности светилась серебристая руна. Тал . Небо.

Шемаль протянула бледные руки к диску.

— Так ты хочешь подержать его?

В ответ из-под капюшона донеслось злобное шипение, и Шемаль быстро отдернула руки.

— Ты смеешься надо мной?!

Он старался, чтобы его голос звучал бесстрастно.

— Мне незачем смеяться над тобой.

Однако, снова завернув волшебный камень в тряпицу, он испытал легкое удовлетворение. Он так и думал, что Шемаль не осмелится прикоснуться к руне. Волшебная сила руны отвергала ее собственные чары. Он все еще нужен ей, хотя бы для того, чтобы нести руну. И разбить ее.

Действительно, в этом мире только двоих Шемаль могла использовать, чтобы разбить руну неба. Однако Повелитель Рун Келефон служит Бледному Королю, а не ей. А человек, которого колдуньи считали Разбивателем Рун, Тревис Уайлдер, стал послушным орудием той, кто была ее заклятым врагом — Мелиндоры Сребролунной. Потому-то Шемаль и начала поиски нового Разбивателя Рун, того, кого она могла бы сделать своим верным рабом, и в конечном итоге нашла такого. Шемаль заставила его склониться перед ее могуществом, и тот покорно уступил, дав слово служить только ей.

В целом ее замысел был почти безупречен. Трудность состояла лишь в одном: ее послушный вассал не знал, как разбивают руны. Если она узнает об этом раньше, чем он найдет способ разбить руну неба, все его надежды безвозвратно рухнут.

— Ты о чем-то думаешь, — заметила Шемаль. — Я вижу это по твоим глазам. Скажи мне, что мучает тебя?

— Я думаю о нашем повелителе, — торопливо солгал он, пытаясь не смотреть при этом на мертвую горлицу.

Его навсегда изгнали из его мира. Действительно ли у него хватит сил свершить задуманное?

— Какие ничтожные мысли одолевают тебя! Я и не думала, что ты так же слаб, как и Лиэндра! Как смеешь ты сомневаться в могуществе Властелина Ночи?!

— Но ведь однажды он потерпел поражение. Старые боги и боги Тарраса изгнали его за пределы своего мира, подобно нам с тобой.

— И все же победа будет за нами. А те, кто посмел сделать нас изгоями, падут ниц у наших ног. Прежде чем мы уничтожим их!

Шемаль быстро провела тонкими пальцами по стволу ближайшего древа, и там, где они коснулись его, кора моментально обуглилась.

— Ты увидишь, — добавила Шемаль уже более спокойным тоном. — Признаюсь тебе, не так давно я испытывала те же сомнения, что и ты. Великие Камни Крондизар и Синфатизар были потеряны, а маги скирати оказались такими же ничтожными, как и обыкновенные насекомые, хотя и уверяли всех в своем могуществе. Они должны были открыть врата между мирами, чтобы дать Могу возможность пройти в них. От меня требовалось лишь показать им, как раскопать один древний город, затерявшийся в песчаных пустынях юга. — Шемаль коротко усмехнулась. — Конечно же, я ничего не знала о городе, который они хотели отыскать, однако пообещала помочь, если они выполнят одну мою просьбу. Я знала, что это не имеет никакого значения, поскольку, когда Властелин Ночи вернется на Зею, скирати либо станут его рабами, либо будут уничтожены.

Он принялся притопывать на снегу, тщетно пытаясь согреться. Значит, Шемаль обманула магов точно так же, как он сейчас пытается обмануть ее. Есть у него хотя бы слабая надежда переиграть ее в этой опасной игре? Не стоит забывать о том, что случилось со скирати.