Темпоральная Бездна

– Он не тот, за кого себя выдавал.

Дональд окинул ее долгим пристальным взглядом.

– В каком смысле?

– Я полагаю, что он занимался своими делами. Возможно, по поручению одной из фракций АНС.

– Какими делами?

– Для того я и прилетела, чтобы послушать, что вы скажете.

– Извините, но единственное, что я могу ответить, так это: «Почти ничего». Даже учитывая его увлеченность своим делом, миссия была почти рутинная. В течение восьми месяцев мы собирали информацию, а потом вернулись домой.

– Не было ли чего-то необычного? Чего-то, что выходило бы за привычные рамки?

Дональд поморгал, вызывая из хранилища давние воспоминания.

– Ничего.

– А в чем конкретно заключалась ваша задача?

– Наблюдение и анализ работы двух решетчатых сфер внутри Темной Крепости, что мы с успехом и сделали.

– Были какие-то открытия?

– Нет, не при нас. Эта чертова штука до сих пор остается загадкой. Мы не понимаем, как она вырабатывает энергию, достаточную для поддержания барьера вокруг целой звездной системы. Очень странный механизм. Хотя я уверен, что изучение полей в наше время значительно продвинулось вперед. Но я не следил за научными новостями.

– Не проявлял ли Вернон желания заняться чем-то еще? Какой-то особой настойчивости, которую вы могли приписать странности его характера?

– Он часто рассуждал о производстве.

– О производстве?

– Ну, том комплексе, где аномийцы строили Темную Крепость. Он утверждал, что, изучив производство, мы разгадаем и тайну самого генератора. Ему нельзя отказать в логике. Но такая задача перед нами не стояла.

– Понятно. А для изучения этого производства была организована миссия?

– Нет. Потому что мы даже не знаем, где оно находится.

– И Вернон хотел его разыскать?

– Да. Должен признать, я бы и сам не отказался. Было бы грандиозно, верно? Фабрика, где создаются устройства размерами с газовый гигант. Ради этих поисков я бы снова вернулся на службу.

– Не сомневаюсь. – Паула не верила ни единому его слову. – А Кент Вернон не изменял направления ваших исследований?

– Постоянно. Для этого на корабле и собрали команду ученых. В зависимости от полученных результатов они переходили к тому или иному объекту. В рамках общего направления миссии процесс исследований был весьма гибким. В противном случае вместо нас запустили бы автоматические сенсоры.

– Какова специализация Вернона?

– Квантовые характеристики. Его основной целью было определение субфизической природы комплекса сфер.

– Он не выходил за рамки своей специальности?

– Нет. Что касается наблюдений, нам предоставлено широчайшее поле возможностей. Единственное, что запрещено, – забор физических образцов, хотя эти сферы вряд ли уместно будет назвать материальными объектами. По-моему, абсолютно дурацкое ограничение, но я не нарушаю приказов.

– Почему дурацкое?

В его взгляде отразилось удивление.

– Вы ведь участвовали в той войне. Оззи и Найджел Шелдон запустили внутри Темной Крепости парочку квантовых ракет, но она все равно работает. Это весьма прочная штука. И если отщипнуть кусочек, вряд ли ее испортишь.

– Логично.

Паула активировала под кожей правой ладони слой бионоников особого назначения.

– У вас хорошие отношения с АНС. Вы могли бы им об этом сообщить, – сказал Чатфилд.

– Думаю, не помешает.

– Верно.

Паула встала и протянула ему правую руку.

– Спасибо, что уделили мне время, капитан.

– Не за что. – Он энергично пожал ее ладонь. – Я вам помог?

Ее биононики получили образец отмершего эпидермиса с его ладони.

– Еще не знаю.

В следующую секунду ей показалось, что Чатфилд готов активировать свои боевые системы. Но впечатление мгновенно рассеялось. И все же ее архаичный инстинкт возражал, когда она повернулась спиной, чтобы уйти.

Уже в капсуле-такси она открыла канал связи с правлением АНС.

– Он Ускоритель.

«Что навело тебя на эту мысль?» – спросило правление АНС.

– Он признал возможную ошибку и свою вину. Стандартный маневр, вызывающий сочувствие. Но основной его промах не в этом. Когда я сказала, что Вернон проворачивает какие-то дела для фракции, Чатфилд поинтересовался именно делами, но не спросил, что это за фракция. – Паула подняла правую руку, изучая ладонь. Она ничего не увидела, но знала, что биононики уже передают в канал связи полученные данные. – Я посылаю вам его ДНК. Проверьте по всем имеющимся файлам. Особенно по тем, что относятся к правительству и Флоту.

Как и прежде, ответ пришел почти мгновенно. Повышенное внимание АНС произвело впечатление на Паулу. Ее юз-дублю на подобный анализ потребовалось бы не меньше минуты.

«Твой инстинкт не перестает нас удивлять», – сказало правление АНС.

– Вот как?

«Почти полное совпадение с данными капитана Эванстона».

– Но не полное, значит, либо родственник, либо…

«Либо перед назначением он подвергся изменению ДНК».

– Весьма сильное прикрытие. Как ты считаешь, это Эванстон или Чатфилд?

«Я думаю, что Чатфилд. Эванстон служил на Флоте двадцать лет назад. А ДНК Чатфилда почти полностью подходит капитану Чатфилду, зарегистрированному на Флоте сто лет назад».

– Почти полностью?

«Разница невелика, но она есть. Если не принимать во внимание промежутка времени, необходимого для переустановки ДНК, отличие можно отнести на счет допустимой погрешности».

– Если уж он решился на переустановку, почему бы ему не добиться полного совпадения? В конце первой и начале второй эпохи Содружества переустановка ДНК была весьма популярным методом среди преступных элементов. Превосходный способ избежать судебной идентификации. Этим путем многие убийцы ушли от правосудия.

«Ответ прост: его мозг. Он хотел сохранить прежнее мышление. Если изменить нейронную структуру и нейрохимические процессы, изменится и образ мыслей, изменится сама личность. Он стремился остаться самим собой».

– Логично. В таком случае прошу переслать его файл.

Она увидела, что файл поступил в ее макроклеточную ячейку, и вторичная программа, разделив информацию на части, выделила самые важные сегменты. Один из них открылся под взглядом Паулы.

– О боже, – прошептала она.

«Все верно, – откликнулось правление АНС. – И в свете последних событий это обстоятельство имеет огромное значение».

– Колоссальное значение, – согласилась она. – Эванстон был заместителем командира в группе наблюдателей, следивших за поддержанием ограничений на Элане.

«Мы всегда с иронией относились к решению Содружества позволить праймам жить на захваченных ими планетах».

– Не на всех, – заметила Паула. – Только на пяти из двадцати трех Утраченных планет, которые мы не успели окончательно уничтожить. Кто-то из выживших иммобайлов оказался умнее своих собратьев.

«Вернее, они позаимствовали знания у людей».

– Они впитали память юристов нашей расы и предпочли сдаться. Они даже ссылались на наши законы об основных правах. Я считаю это умным ходом. Почти эволюция. Не только приспособиться, но и использовать в целях выживания моральные принципы чужого народа, который они намеревались истребить. Это стало единственной причиной, почему адмирал Колумбия согласился сохранить им жизнь: он считал, что праймы способны к социальному прогрессу – в человеческом понимании этого термина.

«И до сих пор они выполняли все условия соглашения».

– Я бы не стала ставить это им в заслугу.

Паула уже давно – много столетий – не испытывала такого гнева. Но Ускорители… Подтолкнуть Окайзенскую Империю с помощью праймов… Мало что могло поразить Паулу, но сейчас был именно тот случай. «Неужели они не сознают опасности? Конечно, сознают. Это до меня только начинает доходить, насколько высоки ставки в игре и как далеко Ускорители намерены зайти».

«Мы пришли к такому же выводу», – сказало правление АНС.

– Это предательство.

«Если удастся доказать. Пока у нас только косвенные улики».