Темпоральная Бездна

– Возможно, ты прав. Но я остаюсь здесь, а ты уходишь. И это всем дает надежду на лучшее будущее.

Буат отвернулся и вышел за городские ворота.

– Я и не думала, что когда-нибудь увижу такое, – сказала Кансин.

Буат с нескрываемым отвращением окинул взглядом простиравшиеся вокруг луга и зашагал прочь, держась отдельно от остальных.

– Да, эту картину не скоро забудешь, – сказал Максен. – Ну, что дальше, могущественный Идущий-по-Воде?

– Сампалок, а потом венчание, – ответил Эдеард. – А если вы еще раз меня так назовете, отправитесь вслед за Буатом в самую отдаленную хижину в провинции, какую я только смогу отыскать.

– О-о-о, какой обидчивый!

– Какое еще венчание? – поинтересовалась Кансин.

– Я хотел с вами пого… – Эдеард не закончил фразу. Он резко взмахнул рукой, указывая на последних путников, проходивших в Северные ворота. – Только не ты! – Он кого-то поманил. – Подойди сюда.

Молодой парень оглянулся с виноватым видом, словно не зная, кого зовет Идущий-по-Воде.

– Да, ты, – крикнул ему Эдеард.

Судя по внешнему виду, парень точно подлежал высылке: его вьющиеся каштановые волосы не видели мыла несколько недель, а на щеках начала пробиваться неопрятная щетина. Одежда на нем явно предназначалась для кого-то другого, поскольку брюки держались только на ремне, а штанины были просто подрезаны. Карманы его заплатанной куртки раздулись от запасов еды и каких-то серебряных украшений, награбленных во время погромов магазинов в Сампалоке. На лице застыло угрюмое выражение, а взгляд беспокойно бегал по сторонам.

Вместе с ним, настороженно посматривая на констеблей, шли его родители. Эдеард вспомнил его отца – он обвинялся в рэкете.

– Как твое имя? – спросил Эдеард.

– Оставьте его в покое, – закричала женщина. – Мы уходим, чего вам еще надо, мерзавцы?

Парень окинул его неприветливым взглядом, свойственным многим жителям Сампалока.

– Как тебя зовут? – более мягко спросил Эдеард.

– Маркол, а вам-то что?

– А твоего отца зовут Арктон, это мне известно. А мать?

– Джаниль, – растерянно ответила женщина. – Зачем вы спрашиваете?

– У Маркола очень сильная третья рука.

Маркол покраснел.

– Ничего подобного!

– В городе не так много людей, кто смог бы спустить ген-орла с такой высоты.

– Это не я.

– Ты предан своим родителям, не так ли? – задумчиво произнес Эдеард. – Иначе и быть не может, раз ты решил уйти вместе с ними. Но ты достаточно взрослый и в состоянии позаботиться о себе, если только захочешь. В конце концов, твоего имени в ордере нет.

– Отвяжитесь от него, – отрезала Джаниль и покровительственно обняла сына.

– Я здесь не останусь, – вызывающе бросил Маркол.

– Я хочу сделать тебе одно предложение, – настаивал Эдеард. – Я аннулирую ордер на твоего отца, если ты поступишь в участок Дживон стажером.

– Что?

Арктон и Джаниль недоверчиво переглянулись.

– Эдеард? – удивленно воскликнула Кансин.

– И еще два условия, – продолжал Эдеард. – Маркол должен будет успешно пройти курс и сдать выпускные экзамены, а ты, Арктон, устроишься на работу и станешь держаться подальше от неприятностей.

– Ты говоришь серьезно? – спросил Арктон.

– Я Идущий-по-Воде.

– Он никогда не шутит, – коротко заверил их Максен.

– Да, – едва не плача, воскликнула Джаниль. – Да, мы все сделаем.

– Маркол? – обратился Эдеард к парню. – Что ты скажешь? Тебе придется нелегко.

– Почему вы это делаете? – отрывисто буркнул Маркол.

Эдеард положил руку ему на плечо и отвел в сторону.

– У тебя уже были подружки?

– Да! Сотни!

– Сотни? Да ты счастливчик. Мне не так везло, пока я не стал констеблем. Зато знаешь, сколько их у меня было, когда я стал Идущим-по-Воде? Наверное, слышал что-нибудь на этот счет?

Маркол уже почти улыбался.

– Что-то слышал.

– Девчонкам, особенно хорошеньким, из благородных семейств, очень нравятся парни в форме. И еще больше те, в ком есть необычная сила. Они это очень ценят.

– Правда?

– Быть стажером довольно тяжело, но неужели легче стать крестьянским парнем в дальнем закоулке Игуру? Ты сам-то хочешь работать на ферме?

– Нет.

– Так почему бы тебе не попытаться? Хотя бы ради своей матери. Посмотри на нее, ей ведь очень неохота покидать город. Но у меня нет выбора: твой отец поступил плохо. Зато у тебя появился шанс все исправить.

– Ладно. Я согласен.

– Спасибо. – Эдеард повернулся к Арктолу и Джаниль. – Вы можете возвращаться домой. Завтра к семи утра Маркол должен прийти в участок Дживон и выглядеть чистым и опрятным.

– Да, Идущий-по-Воде. Спасибо, Идущий-по-Воде.

– К чему это, Хоньо тебя забери? – спросил Максен. – Ты всерьез думаешь, что он станет констеблем?

Эдеард усмехнулся.

– Мы ведь стали.

Под аркой Северных ворот прошли последние из осужденных на высылку. Эдеард повернулся к многочисленной группе констеблей.

– Мои сегодняшние действия останутся в памяти людей. Но ничего этого бы не произошло, если бы не ваша поддержка, и я благодарю вас от всего сердца. Ваш вклад в общее дело ничуть не меньше, чем мой.

Третьей рукой он потянулся к огромным железным стержням, удерживавшим ворота. Стопорный механизм протестующе заскрипел, но освободил створки. На миг Эдеарду показалось, что древние хрустальные пластины вот-вот разобьются, но они плавно повернулись и встали на место. Он решил, что этот жест превосходно завершит операцию по высылке преступников.

Катлин, сестра Кансин, стояла на площади возле груды обломков, оставшихся от особняка Байза. Маленький Диум у нее на руках сосал медовый леденец и энергично вертелся, оглядываясь по сторонам. Рядом с Катлин стояли Дибал и Бижули. Все трое беседовали с Динлеем, который пристроился на старинной скамье из талвишневого дерева, вытащенной из груды пожитков. Жители Сампалока собирали трофеи, роясь в обломках, словно стая драккенов в падали. С площади они уходили с тяжелыми узлами самых различных вещей. По мнению Эдеарда, гигантская куча уменьшилась уже на треть. Как ни удивительно, но исчезли даже огромные ворота из внешней стены. Быстрый поиск про-взглядом обнаружил их рядом с кузницей, в трех кварталах от особняка. Хозяин кузницы вместе с подмастерьями уже начал сбивать массивные железные полосы.

– Отлично, – бросила Кансин, выйдя на площадь с улицы Барфол и завидев Катлин. – Так что же происходит?

Катлин заметила сестру и приветливо помахала рукой.

Эдеард поднял палец.

– Подожди немножко, – попросил он.

Жители Сампалока, заметив Идущего-по-Воде, прервали свои поиски и стали с тревогой оглядываться. Эдеард им улыбнулся.

– Возьмите все, что вам нужно, а потом отойдите, пожалуйста.

Несколько человек поверили ему и продолжили свое занятие, копаясь в обломках.

– Эдеард! – предостерегающим тоном окликнула его Кансин.

– А, сейчас, сейчас.

Он отыскал взглядом Кристабель. Она вышла на площадь в лимонножелтом платье и фартуке, на котором виднелись пятна крови. Вместе с ней шла матушка – пожилая женщина, чей взгляд выдавал напряженную подозрительность. Она была настоятельницей храма Заступницы в Сампалоке – одно из наиболее неблагодарных занятий в таком районе. Это отражалось и в ее поведении. Эдеард заметил, что ее лицо более сурово, чем лица всех служительниц храмов, которых он когда-либо видел.

Бижули обняла Максена, а Дибал хлопнул его по спине, вызвав болезненный стон. Диум, обрадованный встречей с тетушкой, немедленно пересел к ней на руки.

Кристабель прикоснулась губами к щеке Эдеарда.

– Ты в порядке?

– Да. Но повторения сегодняшнего дня я бы не хотел.

– Этого никто не хочет.

– Ты еще не раздумала выходить за меня замуж?

– Нет, конечно. Так вот почему ты ее пригласил! – сказала она, указывая на настоятельницу.

– Нет, извини. Я решил восстановить законность и тем самым дать людям надежду. А сегодня им это особенно необходимо.