Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Гм, это он верно говорит, — сказал Пинчкрафт. — В этом что-то есть. Крупкин, как сторона подписавшая контракт, несет полную ответственность. А этот человек — всего-навсего сообщник.

— А это что, тоже подлежит наказанию?

— Да, но куда менее суровому, — с неохотой ответил Флимберт, — Всего сто лет у мельничного жернова.

— Ну и везучий же ты, Слим, — поздравил его Рой.

— Я счастлив, — отозвался Лафайет. — Послушайте, друзья, а нельзя ли тут чего-нибудь придумать? Может, условное наказание?

— Может, действительно, поручим ему что-нибудь, да и дело с концом, — предложил Рой. — Скажем, галстуки, которые у нас завалялись — никак не продаются. Дадим их ему и пусть…

— Все это несправедливо! — запротестовал О’Лири. — В этом деле замешан один Крупкин, я всего лишь невинный свидетель. И я считаю, что он также замешан в похищении леди Андрагоры.

— Это нас не касается!

— Может быть, и нет, но я так думал, что вы сурово наказываете каждого, кто переделывает вашу продукцию для своих целей.

— Гммм… — Флимберт поковырял в носу. — Это так.

— Послушайте, — настойчиво сказал О’Лири, — Если Крупкину удалось переделать личный передатчик в следящее устройство, почему бы вам тоже не переделать его наоборот?

— А?

— Подключите его таким образом, чтобы он передавал звук не от вас к Крупкину, а наоборот, от Крупкина сюда.

Пинчкрафт нахмурился.

— Возможно, возможно.

Он помахал рукой, требуя тишины, поднял кофейную чашку. Поднеся кольцо к свету, он принялся за работу. Все молча смотрели, как он ковырялся внутри рубина, бормоча себе под нос.

— …провод Б к проводу Д… проводник Е к сопротивлению X… красный, голубой… зеленый…

Через десять минут он сказал:

— Ха!

Закрыл кольцо и поднес его к уху. Потом широко улыбнулся.

— Я его слышу, — сказал он. — Вне всякого сомнения, это кольцо подсоединено к точно такому же, которое Крупкин носит с собой.

Он протянул кольцо Флимберту.

— Гм. Это его голос.

— Ну, и что он говорит? — требовательно спросил О’Лири.

— Он поет. Что-то насчет дороги в Миндалию.

— Дайте послушать.

Флимберт отдал ему кольцо, и Лафайет поднес его к уху.

Лафайет нахмурился. Голос показался ему знакомым. Внезапно кто-то вошел.

— Ну? — высокомерно сказал голос, который пел.

— Ваше Величество… принц… Я хочу сказать, ваша гостья отклонила ваше приглашение к завтраку — с соответствующими извинениями, конечно.

— Черт бы побрал эту девку, неужели она не понимает, что это делается только ради ее удобства? И прекрати мне лгать, Горб. Эта крыса не знает, что такое извинения. С тех пор, как она здесь появилась, она только и знает, что топает ногами и чего-то требует. Говорю тебе, иногда мне даже начинает казаться, что все мои интриги гроша ломаного не стоят, если постоянно приходится связываться с бабами.

— Надо ли мне… э-э… передать ей приглашение Вашего Высочества к ленчу?

— Можешь не беспокоиться, просто проследи, чтобы ей подали в комнату, что она захочет. Постарайся ублажать ее, насколько это будет возможно. Мне вовсе не хочется, чтобы у нее появились на лице морщины, пока она находится под моим покровительством.

— Слушаюсь, Ваше Высочество.

Громкие шаги, стук закрывающейся двери, несколько тактов свиста, затем внезапная тишина и тяжелое дыхание.

— Черт… — пробормотал голос. — Неужели они…

Голос замолк. Раздались громкие звуки рвущейся материи, потом тупой удар. И мертвая тишина.

— Ого, — сказал Лафайет. — Он перестал передавать.

Все стали слушать по очереди.

— Наверное, он сообразил, что тут дело нечистое, — сказал Пинчкрафт, — Наверное, сунул кольцо в коробку и закрыл крышку. Вот вам и контрразведка.

— Как жаль! — с воодушевлением сказал O’Лири. — Как раз начало становиться интересно!

— Да, ну, ладно, пойдем-ка, приятель, — сказал Флимберт. — Тебя ожидает мельница.

— Ну, что ж… прощай, Рои, — сказал О’Лири, — Я, конечно, не могу не заплатить своего долга обществу, но мне очень жаль, что не удастся посмотреть на все волнующие события, которые здесь у вас будут происходить.

— Да, ну, Слим, на заводах Аджака жизнь спокойная, что там особо смотреть.

— Обычное вторжение, — сказал Лафайет, — Наверное, это будет яркое зрелище, когда Крупкин прибудет сюда со своей армией, морским флотом и военно-воздушными силами.

— Это еще что такое? — отрезал Флимберх. — О чем это ты говоришь?

— Ох, я забыл, что я один его слышал. Но это неважно. Может, он просто шутил.

— Кто?

— Принц Крупкин. Он проводил совещание своего Военного Кабинета, объясняя им свою стратегию, план захвата этой территории. Он замолчал как раз в ту минуту, когда собрался говорить о времени предполагаемого вторжения с земли, моря и воздуха.

— Глупости! Крупкин не нападает на Аджак!

— Наверное, нет. Может, это он так шутит. Конечно, он не знал, что мы подслушиваем, — но, может, он особа эксцентричная и просто любит рассуждать логически для развлечения.

— Не может же он быть настолько непорядочным, чтобы использовать против нас наше собственное оружие? — встревоженно спросил Флимберт.

— Ну, от него всего можно ожидать, у него глаза бегают, — сказал Пинчкрафт.

— Ну, а мне лучше начать работать на этой вашей мельнице, — сказал Лафайет. — Вы, джентльмены, будете слишком заняты следующие 20 часов, составляя завещания и зарывая свои драгоценности…

— Одну минутку. Что он еще сказал? Когда он намеревается напасть на нас? Сколько войска под его командованием? Откуда следует ожидать атаки в первую очередь? Какое вооружение…

— Мне очень жаль, но как раз об этом он только собирался говорить.

— Черт подери! Почему мы не начали слушать раньше?

— Послушайте, Пинчкрафт, — требовательно произнес Флимберт, — не могли бы вы придумать еще что-нибудь? Нам необходимо знать, что там происходит.

— Нет, не могу. На другом конце должен быть передатчик.

— А если послать туда птицу-робота, чтобы она разбросала микрофоны по всей площади?

— Бесполезно. Радиус действия этих аппаратов невелик. Без приемно-передающего устройства, расположенного на данной персоне или возле оной, все бесполезно.

— Тогда придется послать туда человека.

— Ерунда. Все наши ребята слишком маленького роста — их сразу же распознают в этом логове. Разве что…

Все глаза обратились на О'Лири.

— Как, чтобы я сунулся и это львиное логово? — он поднял брови. — Ни за что. Я предпочитаю отправиться тихо и спокойно работать на мельницу — или вы уже забыли?

— Ну-ну, мой мальчик, — сказал Флимберт, улыбаясь, как отец невесты ее нареченному, — ты не беспокойся об этой мельнице. Ты всегда можешь отбыть наказание, после того, как вернешься…

— Забудь ты об этом наказании, — вмешался Пинчкрафт. — Тут дело серьезное. Неужели ты не хочешь помочь восторжествовать справедливости? Помочь правому делу?

— Что-то я не помню, чтобы в последнее время со мной поступали справедливо, — заявил О’Лири. — Нет уж, благодарю, продолжайте обходиться без меня, как и раньше.

— Послушай-ка, Слим, — сказал Рой, — Вот уже не думал, что ты можешь бросить друзей в беде.

— А как насчет той беды, в которую я попал полчаса назад? Что-то я не припомню, чтобы вы меня особенно поддержали.

— Сэр, — заговорил Пинчкрафт, — мы апеллируем к вашим благородным чувствам! Помогите нам сейчас, и вы заслужите нашу вечную благодарность.

О’Лири подавил зевок.

— Благодарю, я сыт по горло благодарностями.

— Может быть, какая-нибудь приемлемая форма оплаты… — предложил Флимберт.

О’Лири поднял бровь, поджал губы.

— У вас будут самые последние новинки из нашей лаборатории, — быстро сказал Пинчкрафт, — Я как раз заканчиваю плащ-невидимку вашего размера и…