Миры Филипа Фармера т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку

— Вон там, впереди, собирается туча, — заметил Кулл.

Федор не шелохнулся, по-прежнему закрывая лицо руками Филлис бросила на них равнодушный взгляд и опустила глаза.

— Во всяком случае у нас будет еда и питье, — добавил Джек — Так что с голоду не умрем.

— Это совсем не то, что мне нужно, — простонал Федор.

— Значит, получишь то, что не нужно, — грубо ответил Кулл. — Как меня угораздило связаться с вами?

— Ты слишком туп, чтобы понять, что проиграл, — съязвила Филлис.

— Вот если помру, тогда и станет ясно, что я проиграл, — сказал Джек. — Но тогда будет слишком поздно что-либо понимать.

Больше он ничего не сказал. Туча тем временем все набухала и темнела. Вскоре (Кулл не знал точно, сколько времени прошло полчаса или три часа) она превратилась в огромную гору и, приблизившись вплотную, буквально втянула в себя путешественников Они сразу же провалились во влажную темноту и ощутили сопротивление. Мокрые тела окутало что-то невыразимо мягкое Кулл почувствовал, как по телу заскользили крошечные воздушные щупальца и маской плавно легли на лицо. Он утерся и отчаянно замахал руками, пытаясь отвоевать кусочек пространства, где можно было бы дышать. Со стороны Филлис донесся слабый, задушенный крик, будто пробившийся сквозь множество завес.

Не переставая отгонять манну, Кулл крикнул в ответ что-то ободряющее. На плечи ему легли несколько темных нитей, потолще и потверже, чем остальные, а одна опустилась на лоб. Сбросив их, он принялся есть пряди, которые соскребал с лица. Коль уж суждено ему задохнуться насмерть в этой туче, так не мешает хоть желудок набить напоследок.

Прядей становилось все больше; щупальца тянулись со всех сторон. И чем быстрее Кулл отталкивал от себя манну, тем больше ее прибывало. Казалось, она пухла на глазах, стремительно заполняя воздушные клетушки, которые он с таким трудом создавал. Джеку чудилось, будто он висит на одном месте и вперед совсем не продвигается. А если так оно и есть, то вскоре он начнет задыхаться в плотном облаке углекислого газа, потеряет сознание — и конец!

Кулл издал яростный, негодующий вопль. И вдруг заметил, что сквозь тучу просвечивают неясные контуры какого-то огромного темного предмета. Но не успел он сообразить что к чему, как это что-то обрушилось на него.

Удар оказался настолько сильным, что Кулл задохнулся и, вращаясь, полетел сквозь тучу, разрывая бурые пряди. Удар повторился, и Джека снова отбросило невесть куда. Отчаянно молотя тучу руками, он вдруг наткнулся на что-то твердое и очень знакомое. Тело. И по крикам догадался, что это Филлис. Ну конечно, ведь они связаны проводом.

Она так пронзительно вопила, что Кулл чуть не оглох. Однако твердо вознамерился перекричать ее. Он открыл рот, чтобы посоветовать ей заткнуться, но тут последовал третий удар, правда, не такой мощный, как первые два.

Темнота отступила вместе с тучей, и пространство наполнил яркий свет. Кулл глянул вниз и увидел что-то большое и круглое. Оно вертелось… или это Кулл вертелся; а может, вертелось все вокруг? Кулл кружился и кружился, глядя, как под ногами то появляется, то пропадает огромный черный предмет.

Громада стремительно надвинулась и снова ударила. Но Джек успел протянуть руку, ухватиться за край и неожиданно для себя перестал вращаться. Он стоял на твердой поверхности и держался пальцами за кромку громадной трубы. Это был цилиндр, очень похожий на тот, в котором они путешествовали, торчащий из гигантского земляного кома.

Прижавшись к краю трубы, Кулл осмотрелся. Филлис и Федор находились рядом. Слава Богу, провод не оборвался. Судя по многочисленным отверстиям, видневшимся там и сям, место, куда они попали, было частью канализационной системы. Видимо, вся эта масса оторвалась сразу во многих местах и взлетела в воздух вместе с толстым слоем почвы, что придало ей форму отдаленно напоминающую шар. Потому-то поначалу Кулл и принял ее за гору.

Неподалеку, где-то в сотне ярдов, торчала башня без верхушки. Облицовка с большей части фасада осыпалась. Но каменный вход уцелел, и под ним Кулл прочитал высеченные в граните слова: «И ЖИЗНЬ».

— Один из домов Икса, — пробормотал он. — Дом Мертвых.

— Что? — переспросила Филлис, еще не придя в себя от потрясения.

— Неважно. Идите за мной и делайте то, что я скажу.

Опираясь на край туннеля, он осторожно вылез из петли, после чего помог своим спутникам освободиться от пут. Потом снял крылья и швырнул их в колодец туннеля. Припав к отверстию, он увидел, как крылья ударились об пол, отскочили и медленно поплыли «вверх». Кулл поднялся, наскоро посвятил Федора и Филлис в свои намерения и грозно добавил:

— Делайте все, как я. В точности. А иначе улетите черт знает куда.

Уцепившись за края колодца, он нырнул внутрь. И со всего маху врезался плечом в стену, или в пол — это уж кто как назовет. Однако не поранился, а отделался легким испугом. «Повезло», — подумал он.

Однако мысль о везении оказалась несколько преждевременной. Не успел он посторониться, как на него обрушилась Филлис, и они вместе ударились о стену. А еще через мгновение им на головы свалился Федор.

Едва поднявшись на ноги, он принялся жаловаться, что сильно ушиб голову и пятки. Оказалось, что в туннель он спускался, вертясь волчком, и то и дело бился о стены то головой, то ногами. А когда, растерявшись, попытался исправить положение, то набил себе еще немало шишек. Впрочем, как выяснилось, пострадал он все-таки меньше, чем Кулл и Филлис.

Кулл не стал терять время на оценку причиненного ущерба и двинулся дальше «способом рикошета», как нельзя более подходящим для этой гладкой круглой трубы. Отталкиваясь под углом от стены, он пролетал некоторое расстояние, упираясь в противоположную стену, и снова отталкивался, но уже в другую сторону.

Иногда он допускал ошибки. Порой попытки повернуться приводили к тому, что его разворачивало назад или вбок, и тогда он с размаху шлепался о стену и набивал синяки В таком случае приходилось все начинать сначала. Но мало-помалу Кулл начал приобретать сноровку, основы которой приобрел еще в том цилиндре Филлис и Федор отставали, но ненамного. Вскоре все трое дружно продвигались по туннелю зигзагами, разобравшись наконец, как следует управлять телом в невесомости.

Впереди туннель разветвлялся надвое. Кулл свернул налево, и путешественники зигзагами понеслись по трубе, словно молнии, хотя и далеко не такие стремительные Вопреки их ожиданиям в туннеле оказалось светло: в конце его ярко сияло круглое отверстие, похожее на окно. Не доходя до него, Кулл притормозил и, осторожно приблизившись, заглянул внутрь, готовый в любую минуту обратиться в бегство.

В просторном помещении не было никого: ни людей, ни демонов. О назначении многих странных на вид приборов можно было только догадываться. В дальнем конце находилась дверь, и еще одна — на верху винтовой лестницы в углу. Свет не имел видимого источника и шел, казалось, отовсюду.

Комната представляла собой куб высотой и шириной около трехсот ярдов и была уставлена металлическими лабораторными шкафами, расположенными по какой-то непонятной системе. Кулл тихо и осторожно двигался от одного к другому. На передних панелях виднелись серые окошечки, рычажки, кнопки и другие приспособления для управления или отсчета показаний. На большей части шкафов висели таблички с непонятными надписями. Там и сям по полу змеились толстые изолированные кабели.

Разглядывая аппаратуру, Кулл время от времени останавливался и пытался определить назначение того или иного устройства. Ни одного из них нельзя было сравнить с электронными приборами, которые он видел на Земле. Впрочем, и с теми он был знаком довольно поверхностно, а сейчас, по прошествии времени, воспоминания и вовсе потускнели. «Мне бы только вспомнить, — думал Кулл, — вспомнить хоть что-нибудь, и тогда, быть может, я сумел бы разобраться, что здесь к чему».

Перед одним из приборов он задержался надолго. Ему показалось, что с ним можно поэкспериментировать. Это был шкаф высотой в два человеческих роста и шириной в один. На выступающем бортике лежало несколько тонких черных дисков овальной формы диаметром дюйма два. Выше находилась прорезь. Прибор был снабжен только двумя рычажками. На одном, довольно большом, виднелась белая стрелка. Вокруг рычага располагалось, множество меток. Здесь же размещалась и кнопка.