Собрание сочинений в 10 томах. Том 6. Сны фараона

— Так, — сказал он, взяв себя в руки, — положение скверное. Ничего другого не остается, как взорвать вход в шахту. — Он отпер железный ящик, выдвинул его из тумбы и, найдя нужный ключ, вставил в замок намертво приклепанного к стенкам замыкателя взрывного устройства.

— Мы не можем этого сделать без местных властей, — предостерег Вейден.

— Не в такой ситуации. Беру ответственность на себя. Мы сумеем продержаться как минимум две недели. За это время нас наверняка откопают. На крайний случай, попробуем воспользоваться запасным люком. Все, — он повернул ключ в замке.

Направленный взрыв, отозвавшись новым толчком, поднял на воздух легкий ангар, обрушив, вместе с десятью тоннами песка, железобетонную плиту. Она легла на предназначенное место, отделив гробницу и бункер от внешнего мира.

Первый осколок кометы врезался в Юпитер, как и ожидалось, точно в двадцать три десять по Гринвичу. Отголосок светопреставления достиг Земли только через сорок минут. Кровавая вспышка затмила свет планеты-гиганта. Затем возникло черное пятно в несколько тысяч километров. И это был лишь первый, далеко не самый впечатляющий акт семидневной бомбардировки.

Показать, как обещали в CNN, картину первого удара, не удалось. Метель в Антарктиде ослепила оптику. Радиотелескоп на Гавайях захлебнулся в потопе излучений и вышел из строя.

Момент и место падения были рассчитаны с высокой точностью, хотя размеры глыб оказались крупнее, чем предполагалось. Они обрушились на невидимую с Земли сторону.

Лишь через пятнадцать — двадцать минут тяжелораненый Зевс смог показать свои страшные раны матери Гее. Взметнувшиеся вихри, сравнимые с диаметром самой Земли, закрыли красное пятно и часть синих, оранжевых, коричневых полос на теле царя олимпийских богов.

Астрономы не смогли наблюдать взрывы осколков А и В, но черные следы А и С нашел космический телескоп Хаббл. Только когда настала очередь I и J, удалось увидеть и сами вспышки.

Российская обсерватория РОТАН в Зеленчуге зафиксировала излучение на десятиметровой волне такой чудовищной силы, что приборы зашкалило.

Раскаленные облака, подобные атомному грибу, поднялись на триста километров, выйдя за границы атмосферного покрова. Тротиловый эквивалент превысил 10⁹ тонн. Ураган пронесся по «камышовым полям», вздыбился и пошел трещинами Дуат. Ликовал ад на Юпитере, неистовствовал…

В гробнице жены и дочери фараона и не узнали последних вестей: вместе со сборным ангаром была снесена телевизионная антенна.

Песчаный холмик посреди взорванного периметра в Долине царей напоминал маленькую пирамиду…

Игра сочетаний, распадов — случайных частиц перебор Среди вневременного ада, раскрытого в звездный простор. Не жди: не дано повториться в дурацком раскладе тебе, Чтоб хоть на мгновенье присниться летящим в той черной трубе.

Все числа в безмерности схожи. Подобье структуры — и вот: Без плоти, без крови, без кожи, без памяти взят в оборот. Бесплотные узники Стикса, мы все-таким снимся себе. Заигранной стертой пластинкой, повторенной в чьей-то судьбе. Ни боли, ни слез и ни дрожи, когда проявлялись черты И все, что так быстро я прожил, открылось на миг с высоты. Мой скорбный исписанный свиток изжитой юдоли земной Не демон — не ангел сквозь сито созвездий развил предо мной. Понять, не любя, не страдая ту Суть, что так тщился понять И это понятье стирая, в ночи потеряться опять.

Эфирное хладное пламя, которым, как всплеск, пробужден — Не тело, не я — только память падет метеорным дождем.

Alehnovo, MCMXCIV