Певец из Кастагвардии (Онд - 2)

Элергиан расхаживал туда и обратно, бормоча под нос заклинания. В какой-то момент он подлил в котел густой теплой жидкости и заставил купавшихся окунуть в воду головы. Процесс сопровождался фырканьем Перрена, которое немало раздражало мага. Он явно любил восторженную аудиторию, и скептический горовик ему не нравился.

Трога было куда труднее заставить принять ванну, чем его хозяина. Он яростно рычал и вырывался, когда сразу несколько девушек попытались затащить его в большой таз с водой. Только когда черноволосая леди взяла на руки более спокойного волчонка и поставила его в таз, где зверек начал радостно плескаться, Трог согласился последовать за Рункой.

Долгое купание подходило к концу. Элергиан занялся куда менее обременительным делом - подсыпанием разных травяных и ягодных добавок в котелки с лягушачьими чернилами. И тут в дверь заколотило множество кулаков.

- Элергиан! Элергиан! - кричали молодые голоса, наперебой объясняя что-то на чужом языке.

Каспар наморщил лоб, пытаясь понять хоть что-нибудь. Но они говорили на кеолотианском, а не ваалаканском, и юноша различил только что-то вроде "большой, большой". По плитам застучали башмаки. И еще один звук сопровождал идущих - шорох чего-то тяжелого, что тащат волоком. Маг поспешил навстречу полудюжине парней, которые за хвост затаскивали в зал огромную рептилию.

Каспар высунул голову из котла, насколько это было возможно, чтобы разглядеть чудовище. Он скривился от отвращения: это была белобрюхая мертвая ящерица с шестью ногами и кривым рогом на морде. Размером она равнялась с хорошим оленем.

- У нас гости, - предупредил Элергиан, и юноши тут же перешли на бельбидийский язык, чтобы не показаться Каспару неучтивыми.

- Вы становитесь все храбрее - или все глупее, мои охотники, - ласково пожурил их старик. - Нападать на такую большую особь слишком опасно.

Он обращался с охотниками немного свысока и очень дружелюбно; по беспокойству в его голосе Каспар понял, что эти юноши некогда играли у ног старика, как нынешние дети с цыплятами.

- Да нет, не становимся! Он был уже дохлый.

- Уже дохлый? - Старик недоверчиво взглянул на ящера.

- Ну да. Ты посмотри! На нем же нет следов от наших копий!

- Все назад! Может быть, он только спит, - скомандовал Элергиан, выхватывая у одного из охотников длинный нож.

Но жабоед не выказал ни малейших признаков жизни, когда маг проткнул ему горло ножом. Элергиан успокоился. Охотники подняли ящера, чьи короткие лапы болтались, как у дохлого крота, и Каспар взглянул на его выпуклые мутные глаза, сочившиеся кровью. Он невольно содрогнулся.

- Несите его в дальнюю комнату, - приказал маг. - Сегодня у нас будет праздник.

Элергиан, сияя, пошел за молодыми людьми, с трудом тащившими мертвую рептилию. Хвост ее свисал и волочился по плитам.

Все еще плещась в тазу, Трог скулил, взывая о пощаде. А вот Рунке понравилось купаться. Она лакала серебристую жидкость и брызгалась, как ребенок.

Каспар уже начал волноваться, что скоро совсем размокнет. Кожа у него на ладонях и на ступнях побелела и сморщилась. Но от мыслей о себе его отвлек процесс разделки жабоеда. Восемь человек не без труда уложили рептилию брюхом вверх. Маг в изгнании, бормоча заклинания и производя кривым длинным ножом какие-то ритуальные движения, сделал первый разрез на белом брюхе ящера. Кожа разошлась, заблестели темные внутренности. Охотники смотрели с интересом, как будто при них открывали раковину устрицы, ища жемчужины. Потом дружно выдохнули с облегчением, а Элергиан довольным голосом потребовал золотое блюдо.

- Осторожно, теперь очень осторожно, - приговаривал он, когда охотники подставляли под жабоеда большое блюдо. Он аккуратно разрезал ножом кровавые кишки, пальцы мага ищуще шарили между темными органами. - Нашел! воскликнул он радостно. - Рейна! Помогай!

Беременная женщина поспешила к нему, сияя улыбкой взамен своего обычного встревоженного выражения лица. Она протянула руки, принимая на ладони вздутый темный пузырь. Вместе с магом они бережно опустили его на блюдо.

- Он переполнен и готов прорваться, - предупредил Элергиан.

Они с Рейной осторожно водрузили блюдо на плиту алтаря у стены, где маг зазвякал чем-то. Каспар пораженно смотрел, как он снова идет к туше, неся несколько крюкообразных инструментов. На лице у него было выражение мрачной решимости. Сжав зубы, Элергиан начал кромсать и копаться в плоти ящера, запачкав руки до локтей темной кровью.

- Оно зацепилось за позвоночник, - пыхтел он недовольно.

Еще несколько усилий - и маг наконец вытащил наружу то, что так старательно искал. Это был пузырь поменьше, ядовито-зеленого цвета. Элергиан уложил его на другое блюдо.

- Нам повезло с жабоедом. Похоже, он умер от обжорства. Никогда не видел такого полного желудка.

Он осторожно отнес пузырь в один из котлов, где тихо побулькивала серебристая жидкость. Встретив удивленный взгляд Каспара, маг улыбнулся.

- Если бы он прорвался на этой стадии, все, кто находится в этой комнате, потеряли бы от вони сознание на целую неделю. Но эта штука стоит больше, чем все здешние одежки. В тысячу раз больше.

Каспар был немало впечатлен. Одежды, о которых говорил маг, казались шелковыми, а шелк стоил дорого. Да еще таких красивых цветов...

- Вы имеете в виду, что все прекрасные краски делаются из жабьего яда?

Элергиан закивал.

- Ну, конечно, не без помощи некоторых добавок. Но получается хорошо, не так ли? Жаба выплескивает свои чернила за секунду, и чтобы набрать столько, потребовались бы годы. Кроме того, в их яде содержится и еще одно вещество, то самое, которое воняет. Но наш добрый друг жабоед переваривает жабу, и чернила для краски выделяются в один его желудок, а яд - в другой. В этой стране я мог бы продать желудочек с ядом по цене небольшого королевства. Яд совершенно смертелен, но мы открыли, что, если его варить и очищать с помощью специальных трав, ядовитость выпаривается. И мы по капельке получаем триночницу.

Каспар поперхнулся воздухом от изумления.

- Но это же просто история! Триночницы не бывает! Перрен, сидевший у стены, как будто проснулся.