Царь Мира

У Джин теперь оставалось одно утешение, скорее даже навязчивая идея, — родить ребенка. Ей казалось, что тогда она обретет смысл жизни, утраченный из-за разлуки с Власовым.

Мак-Гроу стоял под дверью, слышал, как плачет Джин, и сердце его разрывалось. Ему казалось, что чувства его атрофировались, подчинившись сверхцели, но теперь все всколыхнулось вновь: и воспоминание о жене и сыне, и влюбленность в Джин, и яростное желание отомстить. Странным образом часть его ненависти перекинулась и на девушку, словно она отвергла Мак-Гроу. Она любила этого маньяка, возомнившего себя Царем Мира, убившего ее лошадь, убившего жену и сына Максвелла, да и его самого превратившего в нечеловека, одержимого одной мыслью — уничтожить Власова и все, что связывает этот мир с ним. Освободить мир от нечисти. Но тогда тебе придется убить и ее, вдруг сказал он себе. И Алину, женщину, прекраснее которой он не встречал, и лишь ненависть к Эдику помогла ему не поддаться ее очарованию. Теперь эта ненависть подсказывала ему единственный выход — убивать, убивать, убивать.

— Значит, так, — докладывал Брэдфорд Клюкину, — я побывал в другой деревне, поговорил с тамошними жителями. В замке, кроме Макговерна, жила еще семья. Это подруга его дочери Энн, ее сын, и иногда к ним приезжал ее муж. Кто он, пока неизвестно. Фамилия этой Энн — Максвелл, это я выяснил.

— Черт, — сказал Клюкин, — а кто еще был в замке во время этого… происшествия?

— Дворецкий. И журналист Гейтс. Это он написал статью.

— Точно, это я помню. Дворецкого можно допросить или подкупить, — размышлял вслух Клюкин.

— Это трудно, почти невозможно. Его знают, он очень своеобразный тип. Купить его нельзя, а нажать на него сложно, он был очень предан Макговерну, они вместе давно, у них особые отношения, это не то что хозяин и слуга, а скорее ближе к дружбе. Со старыми слугами у аристократов складываются такие отношения. Он не предаст.

— Тогда есть смысл нажать на Гейтса.

— Пожалуй. Но если тут что-то нечисто, его наверняка предупредили в контрразведке, и в случае чего, он может к ним обратиться.

— Это не так страшно, — сказал Клюкин, — Царь разберется с МИ-5, если понадобится. Но мне не хотелось бы оповещать МИ-5 о нашем расследовании. Попробуем перехитрить Гейтса. Выясни пока, где он живет и можно ли застать его одного. Нанесем ему неожиданный визит под каким-нибудь предлогом.

После ухода Брэдфорда Клюкин подошел к Сергунину. Они друг друга не очень-то жаловали, но дело было важное, и пришлось переступить через самолюбие.

— Слушай, Александр, мы тут раскручиваем это дело с Макговерном, — сказал Клюкин, — и есть подозрения, что нас там водят за нос. Похоже, что его зять и семья не были убиты, а убили совсем других людей. Но от нас это скрывают.

— То есть этот Уэллс может быть жив и подбирается к нам?

— Именно так.

— А кто был убит?

— Пока не выяснили, но здесь замешана британская контрразведка, они могли следы запутать. Мне нужна твоя помощь.

— Нет проблем, — сказал Сергунин, прекрасно понимая, что опасность, угрожающая Эдику, затронет и Алину. Эдика он терпеть не мог, но ее… Ради нее подполковник фактически бросил все, что у него было.

— У вас применяли вещества, от которых развязывается язык? Наркотики там — я просто не спец в этих вопросах, в провинции другие методы.

— Знаю, — усмехнулся Сергунин, — есть такие штучки, самое распространенное — это пентанол. Вводится в вену, человек остается в сознании, но воля к сопротивлению сломлена.

— Можешь через своих достать? — спросил Клюкин. — Мне нужно попробовать «расколоть» одного типа.

— Вообще у нас возникнут проблемы, если мы такие акции будем делать. Все же это не Африка какая-нибудь.

— Еще больше будет проблем, если нас застанут врасплох, — угрюмо сказал Клюкин. — Я все понимаю, но у меня нет времени и возможности сколотить нормальную службу безопасности. Сам знаешь, как Эдик к этому относится. Да и зачем нам, Эдик не президент, а мне все по фигу.

— Да, есть такое дело. — Сергунин понимал Клюкина, положение у того было действительно не из лучших. — Ладно, я свяжусь со своими, они достанут. Только как переправить лекарство?

— Илюха привезет. Или я сам. Нас не досматривают. Сделаешь?

— Хорошо.

Сидя в своей комнате, Дарби еще раз обдумал свой план. Многое было в нем неясно и казалось бы слишком сложным и нелепым, если бы он имел дело с простым смертным. Но Дарби до сих пор не знал толком, насколько уверенно Эдик управляет своими молниями и что произойдет с Царем, если его лишить собственного тела. Выход был один — умертвить это тело и не дать ему возможности воспользоваться другим. Батисфера казалась для этого идеальным местом. Но заманить туда Эдика, и притом так, чтобы он сел в батисферу один, — задача нелегкая. Пока Дарби не знал, как ее выполнить. Он рассчитывал, что поможет Алина, но, похоже, их разрыв продлится долго. Джин? Об этом он даже не хотел думать. Она не должна быть здесь замешана. Очевидно, чтобы влезть в эту батисферу, Царь должен быть или сильно напуган и искать в ней убежища, или заинтересован. Можно ли каким-то образом связать возможность его примирения с Алиной с попыткой преодолеть себя и спуститься на морское дно? И как сделать, чтобы при этом он был один? Мак-Гроу понимал, что все это довольно сложно и приходится рассчитывать на удачу, случай, но других вариантов надежного захоронения Царя Мира у него пока не было.

В дверь постучали, и он вздрогнул — Эдик всегда входил без стука, а больше у Дарби никто и не бывал. Он открыл дверь — перед ним стояла Алина.

— Можно с вами поговорить, Дарби?

— Конечно, входите, ваше величество.

— Вы так аккуратны с этими дурацкими титулами.

— Это немаловажно, ваше величество, ведь говорят, что Царя играет окружение.

— Да, наверно. Дарби, вы можете быть откровенны со мной?

— Да, ваше величество.

— Тогда скажите мне, правда ли, что у Эдика здесь… есть девушка?

Мак-Гроу понял, что она знает об этом — от слуг или еще от кого-то, ведь слухи распространяются самыми неведомыми путями. Он был прав — Алина случайно подслушала разговор двух горничных, и хотя не все поняла, ей стало ясно, что у Эдика кто-то появился и что эта связь явно не одобрялась слугами. Алина решила поговорить с Мак-Гроу, несмотря на то, что немного побаивалась его, он казался ей загадочным — ей было непонятно, почему он так предан Власову. Деньги? Но зачем они человеку, избегающему всех соблазнов: спиртного, женщин, игр? Что-то должно быть у него на уме, понимала Алина, но что именно? Одно было ей ясно — Мак-Гроу не из болтливых и об этом разговоре никому не расскажет. Правда, он мог ничего не сообщить ей, и поэтому она сразу задала вопрос так, чтобы он понял: что-то ей уже известно.

— Полагаю, вы уже знаете об этом, ваше величество, — сказал Мак-Гроу.

— Я слышала об этом, но не знаю, насколько это соответствует истине.

Мак-Гроу поднялся, подошел к столу, открыл банку пива.

— Выпьете что-нибудь?

— Нет, спасибо.

Дарби сделал эту паузу, чтобы успеть понять, какой вариант ответа будет для него оптимальным. Но просчитать было трудно — он не знал, как Алина отреагирует на правду: то ли попытается вернуть Эдика, то ли бросит его окончательно. И он все же решил рассказать ей все — потому что надеялся, что после разоблачения Эдик оставит Джин в покое.

— Это правда, ваше величество, — сказал он, — у Царя действительно есть девушка, она живет в деревне. Вернее, жила. Но родители отправили ее в город — они против их связи. Девушка очень молода, ей лет семнадцать. Царь просил меня разыскать ее.

— И вы нашли?

— Да, ваше величество, я обязан исполнять его распоряжения, даже если они мне не по душе.

— А почему это вам не по душе, Дарби?

Это был странный вопрос — даже, вернее говоря, странной была интонация, Алина словно спросила его, есть ли у него душа.