Последний довод павших или лепестки жёлтой хризантемы на воде(СИ)

— Это в чём же мы облажались? — С вызовом вмешался начальник штаба.

— Давайте не будем, — скривился Бреннан, — мы все прекрасно знаем наши фактические потери, особенно в авиации!

Директор ЦРУ, как говорится, разошёлся: отошёл к соседнему столику, налил себе стакан воды, залпом выпил, вернулся за стол совещания и продолжил:

— Так вот, по поводу договориться. Я смотрю, здесь как раз собрались мастера договариваться. Вы знаете, что всех пленных, которых нам доставляли, смогли взять только раненых или в бессознательном состоянии. Это армия сумасшедших самоубийц. Приходится основательно накачивать их наркотиками, что бы выжать хоть какую-то информацию. А теперь ещё один интересный факт. По полученным от пленных данным, это не просто армия из прошлого. Они прошли определённую подготовку, получили знания о современном мире. То, что пехотный офицер Императорской армии Японии 1944 года в чине майора спокойно отнёсся к таким понятиям, как «тепловизор», «спутниковая связь», «компьютер» наводит на определённые мысли. Кто за этим всем стоит? Какова природа этого явления? Мне не нравится, о чём пишет мировая пресса — это то, что лежит на поверхности. Мне не нравится, что скрыто глубже — это то, о чём мне докладывают агенты и гражданские доброжелатели. Мне не нравится, как ведут себя враги, мне не нравится, как ведут себя союзники. Мне не нравится легкость, с которой были уничтожены корабли ВМФ. А армия? Господин Картрайт, скажите, как часто подразделение «Дельта» вообще долетало до места боевых действий? Право, иной раз мне кажется, что Бог отвернулся от Америки!

Какое-то время все сидели молча. Наступившая тишина позволяла слышать тихий шёпот кондиционера. Кое-кто елозил на стульях и шелестел бумагами, но никто почему-то не хотел взять слово. Абама стукнул по столу ладонью и уже открыл рот, как подал голос, сидящий в углу неприметный человек — консультативный советник по национальной безопасности Бен Шляйм:

— Во время 2-й мировой войны японцы, проживающие на территории США, были помещены в резервацию. Нечто подобное необходимо было бы сделать и сейчас.

— Вы с ума сошли! — Воскликнул пресс-секретарь, — представляете, как на это отреагирует официальное Токио? Общественный политический резонанс…

— Плевать! — Перебил его советник Шляйм, — с Токио у нас на ближайшее время намечаются больши-и-ие разногласия, — растягивая слово «большие», он, даже развёл руками в стороны, показывая на сколько.

— Беспорядки! — Подал голос кто-то из секретарей, с информационным планшетом, заставив на мгновенье обратить на себя внимание, — беспорядки, — снова повторил он, считывая поступающую информацию, — просто, и на расовой почве! Массовые волнения зарегистрированы во многих штатах США, ситуация очень тревожная и мрачная. В некоторых штатах ввели комендантский час.

— Вот! — Шляйм поднял палец, смерив сидящих за столом почти брезгливым взглядом, — тем более что у нас есть прекрасные, подготовленные концентрационные лагеря, входящих в юрисдикцию FEMA. Всех бунтующих латиносов и чёрных за решётку. А в придачу голодранцев-белых и опасных азиатов.

Все молчали. Никто не возражал. Хотя компетентные перекидывались многозначительными взглядами. Неведающие удивлённо моргали и косились на более сведущих.

— Есть мнение, что то, что сейчас происходит, идёт на пользу Америке, — гнусно ухмыльнувшись, продолжил советник, — как мы не старались избежать участь большинства империй, но последний, предвоенный анализ показывал не самую благоприятную тенденцию. Соединённым Штатам и американцам нужна встряска похлеще, чем падение небоскрёбов 11 сентября. А жертвы в войне всегда неизбежны и даже необходимы, что бы пробудить национальное самосознание. Вопрос стоит о судьбе нации!

Абама постепенно выходил из себя, глядя на разглагольствующего носатого, самоуверенного хама — сидит этот серый мозгляк, пороху не нюхавший в отличие от этих надутых генералов, и разбрасывается чужими жизнями.

— Извините, перебью, — прервал его Абама, — вы, по-моему, из консультативного совета по национальной безопасности? Если не ошибаюсь, мистер Шляйм?

— Да, — небрежно ответил тот.

— Минуточку, я сейчас.

Президент вышел из комнаты, прикрыл за собой дверь и обратился к здоровенному морскому пехотинцу:

— Сержант, мне нужен офицер из службы охраны.

— Одну секунду, — морпех, брякнул короткую фразу в рацию, приложив пальцы к уху и дождавшись ответа, кивнул президенту.

Незамедлительно подошёл, на удивление Абамы небольшого роста майор и представился.

— Скажите, майор, вы всех проверяете из входящих сюда на наличие оружия? — Абама указал на дверь, из которой вышел.

— Конечно, господин президент.

— Авы не могли бы дать мне пистолет?

— Прошу прощения, сэр, но зачем он Вам?

— Понимаете, майор, тут один гражданский, в общем, политик, не понимает реалии, строит из себя великого стратега. Думаю его проучить. Нет, нет, — увидев озадаченный взгляд майора, — попугать. Если у вас есть какие-то сомнения, можете пойти со мной.

Секунду поколебавшись, майор достал пистолет:

— Вы умеете обращаться с оружием?

— Ох, а ничего поменьше нет? — Округлил глаза Абама, увидев увесистую серебристую машинку с длинным стволом.

— Ковальски! — Майор повернулся к морскому пехотинцу, — я знаю у тебя есть нечто подходящее.

Верзила наклонился, достал из кобуры на голени короткоствольный пистолет и с комментариями протянул за ствол президенту:

— «Браунинг», отдачи почти нет.

— И в кармане помещается прекрасно, — жестом приглашая начальника охраны пройти с ним, сказал Абама.

Что-то бурно обсуждавшие члены комитета, при появлении президента замолчали, удивлённо смотря на офицера охраны, вошедшего вместе с Абамой.

— Так что вы там говорили господин Шляйм о пользе встряски для всего американского общества и необходимости жертв?

— Я не думаю, господин президент, что надо посвящать в некоторые вопросы большой политики, посторонних, — зыркнув на офицера охраны, ответил тот. Тон консультанта стал ледяным. В следующую минуту его и без того рыбьи глаза вылезли из орбит, уставившись в дуло направленного в него пистолета. Все присутствующие в комнате замерли. Внимательно следившему за всем офицеру охраны, вдруг захотелось подойти к Джеймсу Картрайту и прикрыть отвисшую в шоке челюсть.

— А не желаете пополнить собой список необходимых жертв, — произнёс президент и несколько раз выстрелил поверх головы Шляйма, рассчитывая попасть в толстую спинку мягкого кресла стоящего позади.

Выстрелы в замкнутом помещении прозвучали настолько громко, что даже вздрогнул ожидавший их офицер охраны. Консультант, закатив глаза, размяк на стуле и рухнул на пол. Президент вернулся к двери и, приоткрыв её, протянул пистолет:

— Спасибо сержант, позовите, пожалуйста, врача. Тут кое-кому нездоровится, и- и — и…кого-нибудь из обслуги — надо прибраться и освежить воздух.

После того, как унесли пускающего слюни консультанта, Абама предложил продолжить совещание.

— Силы небесные! Барак, да вы сумасшедший! — Протирая вспотевший лоб, молвил, пришедший в себя, директор ЦРУ, — а если бы у него было слабое сердце?

— Ничего! Упал в обморок от страха. Этому человеку, знаете ли, полезна небольшая встряска.

Абама обратил внимание, что во взглядах генералов, обращённых к нему, появилось уважение.

Две субмарины «Ро-33» и «Ро-34» в надводном положении шли курсом 290 градусов более двух часов. Лодки были прибрежного действия и имели малый запас хода, но капитан 1-го ранга Хидэтоси Ивагами не задавался вопросами, а выполнял приказы. В прошлую войну его подлодка входила в 9-е соединение, базирующееся этом районе, и он не понаслышке знал местные условия, глубины, фарватеры, изучил каждый камень, каждую ложбинку у островов.

Пока лодка шла в надводном положении Ивагами почти безвылазно торчал наверху в рубке, лишь пару раз спустившись в отсек к акустикам и задержавшись на полчаса у штурманских карт. Поэтому смог встретиться фактически с каждым членом экипажа. Все 74 моряка поочерёдно подымались в рубку, вдыхали напоенный влагой воздух, подставляли лица ветру, смотрели на покрытый чешуйками отражённой луны океан, даже успевали покурить.