Последний довод павших или лепестки жёлтой хризантемы на воде(СИ)

Пять высших офицеров пришли к единодушному мнению, по нанесению ракетно-ядерного удара.

Генерал Судзуки видел, как медленно стали открываться люки ракетных шахт на подлодке. Зажестикулировав, что-то кричали пленные американские матросы. Потом все постарались убраться подальше от откинувшихся в разные стороны, раскрывшихся лепестками тяжёлых крышек.

Старт ракет впечатлил бы любого. Поочерёдно, с рёвом, одна за другой семь ракет ушли на огромных столбах огня. Одна ракета, по непонятной причине (кстати, и для экипажа подлодки) осталась внутри подлодки. Выждав какое-то время, японцы на палубе снова засуетились. Минёры, подгоняемые молодым офицером, секунду ещё поколдовав с взрывателем бомбы, покатили её по плоской палубе субмарины к шахте с невыпущенной ракетой. Минуту провозившись, столкнули её вниз в пусковой стакан, и сломя голову бросились по трапу на пирс, и дальше к береговым причалам на безопасное расстояние. Генерал вдруг подумал, что, не слишком ли опрометчиво взрывать авиабомбу над ядерной боеголовкой? Но менять, что-либо было уже поздно. Не зная, на какой промежуток времени установили таймер минёры, широко открыв рот, чтобы не получить контузию, он напряжённо ожидал представления.

— «Дельта- 3», «Дельта-5», это отряд «Батаан», морская пехота. Мы на подходе, готовы взять под контроль аэропорт Нью-Лондона. Два вертолёта с десантом направляются к Гротону для поддержки.

— Вас понял «Батаан», принимайте координаты высадки. О господи! «Наблюдатель», вы это видели? Произведён запуск баллистических ракет. Господи, ядерная угроза! Парни, я не знаю, кто это сделал, наши или джапы, их надо остановить!

В комнату совещания влетел офицер связи, держа в руке телетекст с пометкой «молния»:

— Господин президент, посмотрите, пожалуйста, на третий монитор. Сейчас на него поступят данные со спутников.

Все присутствующие на совещании повернулись в сторону упомянутого экрана.

— Господи! — Промолвил директор ЦРУ, и с возмущением повернулся к председателю Объединённого комитета, — вы же говорил, что подобного случиться не может.

— Где произошёл старт?

— Старт ракет был произведён с базы в Гротоне. По определенным стечениям обстоятельств там оказалась ПЛ типа «Огайо» с новейшими баллистическими ракетами, — сухо доложил один из морских офицеров.

— Какова их дальнобойность? Вы можете сказать, куда направляются ракеты? — По лицу президента можно было понять, что у него идёт бешеная работа в голове, — если это Иран или Венесуэла ещё полбеды, а если Китай или Россия?

— Ничего страшного ещё не произошло, — Джеймс Картрайт забарабанил пальцами по клавиатуре компьютера, — я не понимаю, как японцы умудрились запустить ракеты, но у нас есть коды доступа самоуничтожения ракет.

— Так действуйте, чёрт возьми!

Через некоторое время побелевший председатель, запинаясь, выдал шокирующую новость:

— Ракеты запустили наши парни.

— Почему вы пришли к такому выводу? — Все сидели в напряжении, лишь президент нервно вышагивал по комнате.

— Мы не можем… в общем только наши парни могли их запустить в автономном режиме, и мы не можем…

— И мы ни как не можем их остановить, — закончил за него Абама. Джеймс Картрайт молча кивнул.

— Ваши офицеры сошли с ума?

— Подводные лодки порой действуют в одиночку в открытом океане, и на случай начала войны, в отсутствии связи, капитаны имеет особые инструкции, — гонор в голосе Картрайта поубавился, но он всё ровно отвечал с яркой уверенностью, — возможно с подводной лодкой и экипажем на её борту сложилась экстремальная ситуация. Командир действовал согласно предписанным циркулярам.

— Куда летят ракеты?

— Судя по траектории, удар будет нанесён по европейской части русской территории.

— Срочно соедините меня с президентом России.

Не прошло и минуты, как офицер доложил, что связи с Россией нет.

— Канал односторонний!

— То есть как? — Вопрос был задан сразу в несколько голосов.

— Связь не проходит только с нашей стороны.

— Какое время подлёта ракет до России? — Спросил президент и, получив ответ, пробормотал, — почему же русские молчат?

И уже в полный голос:

— Они что, не видят эти чёртовы ракеты?

Многие в комнате, чуть отодвинувшись, как бы в сторону, не смотря друг на друга, подносили к голове трубки телефонов. Кто-то встал и выскочил в коридор.

Джеймс Картрайт отошёл в сторону к оперативному пульту и в полголоса, охрипшим голосом, быстро отдавал команды.

— Что происходит? — Президент вне себя от гнева, прохаживался по залу.

— Попытаемся сбить их на траектории, — коротко ответил военный, не отрываясь от аппаратуры.

— Вы понимаете, что это конец всему? — Обращаясь к присутствующим, с отчаяньем в голосе, взвыл советник по национальной безопасности Джонс, — если мы смогли ценой огромных усилий всё у них развалить в армии, то за стратегические силы они ещё цепляются. Вы представляете, что будет, когда они шарахнут по нам всем своим арсеналом? А они в ответ долбанут, можете не сомневаться. Нам только этого сейчас не хватает!

Все напряжённо смотрели на колдовавшего у аппаратуры председателя, не замечая, что по залу среди военных словно прошла волна какой-то напряжённости. Многие из них многозначительно переглядывались.

— Ничего, — тихо пробормотал Картрайт. Он поднял глаза и повернулся к присутствующим. Голос председателя стал суров, но в тоже время даже торжественен, в его глазах горел огонь, — господин президент, я думаю есть шанс. Надо привести стратегические силы и ПВО в боевую готовность. Русские, вероятней всего ответят адекватно, но…

— Да, конечно, делайте, что должно, — казалось, что Абама от всего отстранился.

Генерал Судзуки дождался своего фейерверка. В замкнутом пространстве шахты взрыв сначала прозвучал направленным хлопком, мигом позже взревев и выбросив сноп пламени вверх. Субмарине сразу стало неуютно между пирсами, на мгновенье просев глубже, качнувшись, она ударилась одним боком о причал.

Всё произошло в доли секунд и даже меньше. Взрыв авиационной бомбы инициировал команду на подрыв ядерного заряда. По электронным цепям в взрыватель полетел сигнал. Ударная огненная волна авиационки, сминая головку ракеты с аппаратурой наведения, просачиваясь меж стенок шахты и толстой сигарой баллистической ракеты, рвалась уничтожить всё и почти успела разнести ядерный заряд до осуществления цепной реакции. Но вся машинка уже запустила свой механизм энтропийного распада.

Японцы на берегу едва успели восторженно закричать, как, вдруг ослепительная белая вспышка, сожрала все тени, выжгла сетчатку, раскрытые в криках рты двуногих, плавя металл подлодки, бетон дока, дюраль вертолётов американского десанта, выпаривая воду реки, выжигая деревья. Электромагнитный импульс заплясал по всем электрическим приборам в радиусе километра. Потом ударная волна смела «столицу мира подводных лодок», через минуту дошла до Нью-Лондона, превращая его в радиоактивные развалины. Волна цунами понеслась в обе стороны реки.

Капитан 3 ранга Синобу Эндо командовавший подводной лодкой I-361, посчитав, что выполнил свою миссию у берегов Гротона, выводил корабль в сторону океана в подводном положении, сначала держась строго канала на выходе из устья, и далее западнее острова Фишерс-Айленд. Акустик доложил капитану о замеченном корабле противника, входящим в устье реки Темс. Капитан приказал застопорить ход и приготовиться к торпедной атаке кормовыми торпедными аппаратами по акустическому пеленгу. В это время неизвестную субмарину обнаружил оператор-наводчик с АС-130, и для уточнения принадлежности подлодки, попросил командира самолёта опуститься ниже. Поскольку активность авиации и ПВО противника свелась к нулю, командир не видел этому никаким препятствий. Оператор определил подлодку, как вражескую, но поскольку она находилась на приличной глубине, решил, что целесообразней будет перенацелить на неё эсминец «Джеймс Е. Уильямс». Американский корабль, кстати, разминулся с японской субмариной, пройдя проливом Фишерс-Айленд.