Хрупкое время Ауэны. Сборник научно-фантастических произведений

Куанг повернулся к Ин Куане.

— Придется тебе перебраться в рубку. Если они не останутся, я тебя позову.

Ур Атан прибыл не в духе. Даже не поздоровавшись, он направился к бару с напитками и нацедил себе половину чаши «Веселого айчи». Проглотив бодрящий напиток единым духом, он уселся в кресло.

— Плохи наши дела, Куанг. Заварил ты кашу с этим обществом равных. Они теперь никого не признают: ни меня, ни тебя. Они построили дом для жрецов, теперь строят дома для себя, а меня и твоей жены будто не существует!

— Они предложили комнату в своем доме. Смешно! Мне — одну комнату! — У Киу презрительно поморщилась.

— Но ведь людей у нас не так много, да и времена не те, У Киу. Их можно понять, — возразил Ум Куанг.

— Людей не хватает? — искренне удивился Ур Атан. — Тут дикарей двадцать по двадцать! Можно заставить их всех работать, так цацкаются с ними. Будет мало — можно согнать из окрестностей еще в двадцать раз больше. Камня много, только таскай и клади. Можно не то что дома, дворцы строить!

— Когда прибыли Белые боги, мы тоже были дикарями…

— Мы — другое дело. Мы — высшая раса. Ты мне скажи, что нам с ними якшаться, если мы собираемся возрождать свою нацию? Кстати, ты кого привез? Что-то я видел в коридорах много девок.

— Вот их в основном и привез. Или ты полагаешь, что детей будут рожать мужчины?

— Хо, хо! Ты шутник, Куанг. А как поживает старина Ал Парин?

— Он отправился в дальнее космическое путешествие.

— Это каким образом?

Ум Куанг рассказал о заговоре, о захвате корабля.

— Пришлось всех убрать, — заключил он, сознательно умалчивая о способе, с помощью которого он расправился с непрошеными гостями.

Ур Атан побагровел от гнева.

— Что ты натворил, мальчишка! У нас была договоренность с Ал Парином, что второй группой сюда переправятся войска! Или ты думаешь, покорять здешние народы будут слюнтяи, которых ты набрал?

— Ал Парин получил то, что заслужил. Он не только захватил силой корабль, но собирался и здесь взять власть в свои руки и стать правителем.

Куанг сказал это, зная обостренное самолюбие калхора, но тот уже, видимо, ничего не соображал.

— Ты ответишь перед Высшим Советом за свои действия, мальчишка! Мы будем судить тебя за гибель отборнейших людей! Будь ты проклят навеки!

Он ушел не оглядываясь. У Киу, как тень, выскользнула за ним. Куанг устало опустился в кресло. Все против него! Неужели он совершил ошибку? «Власть в руках того, у кого сила», - сказал тогда Ал Парин. Значит, власть держится на силе. Отсюда и слово-насилие. И они эти законы хотели перенести на Соону! Нет, он поступил правильно. Насилию не место в обществе равных! Ур Атан прекрасно разбирался в пружинах поддержания власти. Ему не откажешь в уме. Он предвидел, что в новых условиях могут возникнуть осложнения в удержании власти, даже неповиновение, и заранее договорился со своим военачальником. Значит, и он соучастник заговора?

Ум Куанг опешил от такого вывода. Если это приказ калхора, то разве может идти речь о заговоре. С другой стороны, с помощью военных Ур Атан установил бы те порядки, которые его устраивают, не считаясь ни с Куангом, ни с мнением жрецов, потому что реальная сила была бы в его руках. На Ауэне он замышлял выйти из-под влияния и власти жрецов, но там был Тайный Совет, где кончал свое правление не один калхор, а что могла бы ему сделать здесь горстка старцев, хотя они по-прежнему именуют себя Высшим Советом? Получается, что его действия направлены против нового общества. Значит, все-таки заговор! Заговор против народа!

В каюту глухо застучали, хотя дверь после ухода Ур Атана и его дочери осталась незаблокированной. Ум Куанг подошел к выходу и нажал кнопку. Перед ним стояли три верховных, во главе с Ао Топангом.

— Куанг! Мы встретили Ур Атана. Он сказал, что ты не выполнил его приказа и вместо военных, призванных нас защищать, набрал девок, чтобы удовлетворять свои похоти.

— Ао Топанг, ты месяц находился на корабле. Разве Ур Атан лучше тебя знает, чем я занимался?

— У тебя в каюте — женщина!

— Зайдите, уважаемые… Я вижу, разговор у нас будет долгий.

Куанг жестом пригласил жрецов в каюту.

— Немного легкого напитка, надеюсь, вам не повредит?

Ао Топанг кивнул в знак согласия. Куанг достал из ларца чаши и легкий ароматный напиток. Между делом он вызвал рубку и попросил Ин Куану вернуться в каюту.

Она не очень удивилась и тут же приняла на себя роль хозяйки, разливая и разнося чаши верховным.

— Вот она, эта женщина, уважаемые! Спросите ее, чем она занимается здесь, на корабле?

— Я помогаю Главному рассчитывать курс корабля и постараюсь заменить помощника Главного — Таяра. Он болен и больше не сможет летать.

Верховные переглянулись.

— Что с ним? Мы замечали, что он сидит, запершись в своей каюте.

— Мне не нужно убеждать вас, верховные, что ложь в ходу у людей второго круга чаще, чем правда. Не было приказа о доставке военных, был тайный сговор Ал Парина и калхора. Но даже если бы он был, с каких пор Главный Советник Высшего Совета, которому передана вся власть на время чрезвычайных обстоятельств, обязан выполнять приказы калхора? Странно это слышать от вас, верховные. Вы уже знаете, что здесь, на другой планете, нет и не будет прежних законов. Нас слишком мало, чтобы позволить такую роскошь, как разделение на круги или различия по профессиям. Каждому придется делать то, что потребуется для выживания нашей небольшой колонии. Ур Атан по-прежнему считает себя правителем, но он потерял на это право. Правитель обязан понимать, что самое важное — сейчас для жизни — искать кратчайшие пути для развития общества, которым он руководит, искать пути разрешения главных проблем. В этом его призвание. А он больше печется о своих привилегиях! И военные ему нужны для защиты его привилегий, его власти. Поверьте, обретя реальную власть, он не стал бы церемониться ни с вами, ни с окружающими нас дикими племенами, которые видят в нас богов, учителей, своих друзей, наконец, и не помышляют о нападении. Мы не знаем, как велика их страна и сколько их на этих землях, связанных между собой родственными и дружескими узами. Если мы проявим в отношении к ним вероломство и насилие, наживем себе множество врагов, и тогда действительно потребуются военные. Он примчался сюда не для того, чтобы встретить людей, поговорить с ними, подбодрить и успокоить женщин, которые больше подвержены страху перед неизвестностью… И не затем, чтобы договориться о разгрузке корабля, хотя по себе знает, как тяжел воздух Сооны для ауэнца, пока он к нему не привыкнет. Знает, что мы не способны сейчас работать снаружи, а грузы нужны для поселенцев, их ждут с нетерпением… Он приехал проверить, сбылись ли его ожидания, и когда убедился, что его интрига не удалась, пришел в ярость и словно сегу брызгал вовсе стороны ядовитой слюной, рассчитывая, что плоды его злобы созреют в ваших сердцах и сердцах окружающих. Не с ними ли вы пришли, уважаемые?

Ум Куанг обвел взглядом жрецов, но ни один из них не выдал своего отношения к его словам.

— Продолжай, Куанг, — заметил АО Топанг, невозмутимо отхлебнув из чаши.

— Я не думаю, что мне надо объяснять тебе, До Топанг, хранителю времени, знающему сущность законов мироздания, что путь корабля от одной планеты к другой очень сложен и требует ясности ума, постоянной собранности и напряжения. К тому же, как вы на себе почувствовали, на корабле не совсем привычные условия, что сказывается на самочувствии и на состоянии здоровья. Вы лучше знаете, что произошло на корабле до вашей посадки, но только двое видели весь ужас драмы, во всех подробностях, во всех деталях. Таяр не выдержал. Ему уже не летать.

Я тоже не бездушный автомат, и полное осознание необходимости быть жестоким не спасло меня от нарушения психического равновесия. Что было бы с вами, с женщинами, девушками, детьми, наконец, если бы мне отказало сознание, и я не смог бы вести корабль? Мы затерялись бы среди звезд и никогда не увидели бы ни Сооны, ни нашей Ауэны. Ин Куана спасла меня, а значит, и вас от этой участи. Вы можете осуждать меня, но отнеситесь с уважением к этой маленькой женщине, настоящей женщине нашего круга, которая, словно великая врачевательница Шо Чикуана, без раздумий и колебаний клала на алтарь спасения все, лишь бы вырвать меня из лап болезни! Но и это не все. Вы знаете, Таяр уходит с корабля. Заменить его некем, а я один не справлюсь с управлением. И опять эта маленькая женщина, истинная дочь своего круга, бросает себя на алтарь будущего. Она заменяла в полете больного Таяра, и теперь у меня полная уверенность, что мы сможем продолжать рейсы, пока позволяют условия на Ауэне. Но и вы, уважаемые, — должны понять нас и позаботиться о нашем спокойствии. Не обращайте свой слух к тем, кто во имя собственных интересов готов очернить любого, ставшего на его пути. Вы, верховные, и мы, ваши лети, всегда думали в первую очередь о благе всей нации. Сейчас настало время, чтобы те, кто будет жить здесь, стали тем самым первым кругом, от которого пойдет развитие нового общества. В нем не должно быть места лжи, обману и интригам. Если вы оцените все правильно, у вас не будет причин упрекать меня в бессовестности или подлости…