Океанический (ЛП)

Грег Иган

Океанический

Волна мягко поднимала и опускала лодку. Моё дыхание медленно успокаивалось и постепенно стало совпадать со скрипом лодки настолько, что я даже перестал различать мерное покачивание корпуса и прохождение воздуха через мои лёгкие. Это было похоже на плавание в воде: каждый вдох поддерживал меня на поверхности; каждый выдох погружал меня обратно вниз.

Наклонившись надо мной, Даниил спросил:

- Ты веришь в Бога?

Я очнулся через мгновение, но не смог сразу же ответить на вопрос. Я бы никогда даже не закрыл глаза, но темнота неосвещённой хижины, казалось, мелькала передо мной, как облако встревоженных насекомых.

- Мартин?

- Я не сплю.

- Ты веришь в Бога?

- Конечно.

Я думаю, каждый верит в Бога. Каждый говорит о Нём, каждый молится Ему. И Даниил больше всех. С тех пор, как он вступил в Глубинную Церковь прошлым летом, он молился каждый день до рассвета. Часто просыпаясь, я видел его сидящим на коленях у дальней стены каюты, что-то бормотавшего и колотящего себя в грудь.

Наша семья всегда относилась к Переходной Церкви, но Даниилу было 15, достаточно для того, чтобы он решал за себя. Моя мать приняла это с дипломатичным молчанием, но мой отец, казалось, гордился независимостью и силой убеждения Даниила. У меня же были противоречивые чувства. Я привык следовать за старшим братом, но никогда не возмущался тому, что он во всем впереди меня: он читал мне отрывки из книг, которые сам читал; изучал со мной слова и фразы из языков, которые сам учил; показывал мне из первых рук некоторые математические зарисовки. Мы привыкли не спать полночи, говорить о ядрах звёзд или иерархии порядковых чисел. Но Даниил ничего мне не сказал о причинах своего обращения и о своём все возрастающем благочестии. Не знаю, нужно ли на это обижаться или быть благодарным; мне казалось, что Переходная Церковь была бледной имитацией Глубинной Церкви, но их сравнение не было чем-то плохим или хорошим.

- Почему? - спросил Даниил.

Я смотрел с нижней койки, не уверенный вижу ли я брата или просто воображаю его в темноте каюты.

- Кто-то должен управлять ангелами с Земли. Когда она так далеко, что не видна с Ковенанта[1]... Как кто-нибудь сможет найти Ковенант с Земли без помощи Бога?

Мне показалось, что Даниил слегка смутился.

- Возможно, у Ангелов телескопы лучше, чем у нас. Или может они распространяются с Земли во все направлениях, посылая тысячи экспедиций, даже не зная, что найдёт каждая из них.

Я засмеялся.

- Но им пришлось приехать сюда, чтобы вновь получить тело. - Любой достигший десяти лет - даже мало верующий - знал это. Бог сделал Ковенант местом, где Ангелы раскаиваются в краже бессмертия. Переходная Церковь считает, что через миллион лет мы снова получим право стать Ангелами. Глубинная Церковь считает, что мы будем жить во плоти, пока звёзды подают с неба.

- Почему ты так уверен, что они действительно Ангелы? Или что Бог послал Свою дочь Беатрис, чтобы вернуть их назад в плоть? - сказал Даниил.

Я подумал некоторое время над его вопросом. Только ответы, которые приходили мне в голову были лишь из Писания Глубинной Церкви, а Даниил сам учил меня много лет, что взывание к авторитетам ничего не стоит.

- Не знаю, - признался я. Я чувствовал себя глупо, но был благодарен, что он обсуждает эти сложные вопросы со мной. Я хотел верить в Бога по правильным причинам, а не только потому, что все вокруг меня так делали.

- Археологи доказали, что мы должны были прибыть около 20 тысяч лет назад. Нет никаких более ранних фактов существования человека или любых растений и животных. Это делает Переход старше, чем говорится в Писании, но есть некоторые даты, открытые для интерпретации, поэтому немного поэтической вольности и все сопоставить. Большинство биологов считают, что родная микрофауна могла образоваться сама по себе на протяжении миллионов лет, начавшись с простых химических веществ, но это не значит, что Бог не руководил всем процессом. Все взаимосвязано, поэтому наука и Писание могут быть истинными одновременно.

Мне казалось я знал все, о чем он сейчас думает.

- Так ты разработал способ, позволяющим использовать науку для доказательства существования Бога? - Я почувствовал прилив гордости, ведь мой брат был гением!

- Нет, - Даниил на мгновение смолк. - Это работает в обоих направлениях. Чтобы не было написано в Писании, люди всегда могут придумать разные толкования фактов. Корабли могли покинуть Землю по одной причине, а Ангелы сделали себе тела - по другой. Нет способа убедить неверующего, что Писание - это слово Бога. Есть лишь вопрос веры.

- О.

- Вера - самое главное, - настаивал Даниил. - Если у тебя нет веры, то может возникнуть соблазн поверить во что угодно.

Я с шумом согласился, стараясь не казаться слишком разочарованным. От Даниила я ожидал большего, чем обыденные утверждения, которые заставляли меня дремать во время проповедей в Переходной церкви.

- Знаешь ли ты, что нужно сделать, чтобы обрести веру?

- Нет.

- Попроси ее. Вот и все. Попроси Беатрис прийти к твоему сердцу и подарить тебе веру.

- Мы делаем это каждый раз, когда мы идём в церковь! - запротестовал я, не веря, что он забыл Переходные службы. После них священник помещал капли морской воды на наши языки, чтобы символизировать кровь Беатрис, а мы просили дать нам веры, надежды и любви.

- Но получил ли ты ее?

- Не уверен, - я никогда не думал о том верил ли я в Бога; вероятно, да? - Должно быть.

- Если бы у тебя не было веры, ты бы знал, - удивился Даниил.

- Ты пошёл в Глубинную церковь, чтобы в этом убедиться? - смутившись, я всмотрелся во тьму.

- Нет. Даже в Глубинной церкви, не все пригласили Беатрис в своё сердце. Ты должен сделать это так, как сказано в Писании: 'Подобно только рождённому дитя, голым и беспомощным'.

- Но я ведь был погружен?

- В металлической чаше, когда тебе было тридцать дней. Младенческое погружение - это жест со стороны родителей, утверждение собственных добрых намерений. Но этого не достаточно, чтобы спасти ребёнка.

Теперь я почувствовал себя крайне дезориентированным. Даниил пытался сказать мне, что все отношения нашей семьи с Богом были грубо неполноценными и даже фальшивыми.

- Помнишь, что Беатрис рассказала Своим последователям, когда она появилась в последний раз? - спросил Даниил - 'Пока вы не будете готовы погрузиться в Мою кровь, вы никогда не сможете заглянуть в лицо Моей Матери'. То есть они, связав друг с друга по рукам и ногам, спустили себя вниз со скал.

- И ты сделал это?

- Да.

- Когда?

- Почти год назад.

- А Ма с Па не ходили? - совсем запутался я.

- Нет! - засмеялся Даниил. - Это не открытая церемония. Некоторые мои друзья из молитвенной группы помогли, так как кто-нибудь должен быть на палубе, чтобы тащить тебя наверх. Потому что было бы самонадеянным ожидать от Беатрис разорвать твои узы и поднять тебя на поверхность, как Она сделала с Своими последователями. Но в воде - ты один на один с Богом.

Он слез с койки и присел на мою кровать.

- Готов ли ты отдать свою жизнь Беатрис, Мартин? - даже в темноте голос его звучал воодушевлено.

- Что, если я просто погружусь? - я засомневался. - И останусь внизу какое-то время? - много раз я прыгал ночью с лодки, поэтому не боялся оказаться под водой.

- Нет. Ты должен быть подвешен вниз. - Его тон дал понять, что не может быть никаких компромиссов по этому поводу. - Насколько ты можешь задержать дыхание?

- Двести тау, - это было преувеличением: двести было тем, к чему я стремился.

- Этого достаточно.

- Я помолюсь за тебя, - сказал Даниил, когда я промолчал.

Я поднялся с постели, и мы вместе опустились на колени. Даниил зашептал:

- Пожалуйста, Святая Беатрис, даруй моему брату Мартину мужество принять драгоценный дар Твоей крови.

Затем он начал молиться, быстро произнося грубые слова на непонятном языке, отличающиеся от все, что я слышал раньше. Слушая с опаской, я не был уверен в том, что хотел, чтобы Беатрис изменила мой разум, но при том боялся, что такое рвение может и в самом деле убедить Её.