Если вы такой умник, то скажите, где трупы

Радомир Клабал

ЕСЛИ ВЫ ТАКОЙ УМНИК, ТО СКАЖИТЕ, ГДЕ ТРУПЫ?

— Что предложите на ужин? — спросил единственный посетитель ресторана «Орлёнок».

— Только зельц с луком. Горячее готовить невыгодно, — кельнер кивнул головой в сторону пустого зала.

— Но ещё не так поздно.

— Вы, наверное, не здешний? У нас тут всегда было народу битком, пока в городе вдруг не стали пропадать люди. В прошлую пятницу пропал третий. Ходят слухи, будто объявился какой-то кровожадный маньяк. Чуть стемнеет, и никто уже не выходит на улицу. Но я считаю, что это глупость: ведь трупов-то не нашли. Так будете есть зельц?

— Да. Принесите, пожалуйста.

Кельнер удалился на кухню, а когда вернулся с порцией зельца и плетёной хлебницей, посетитель спросил, что тот думает по поводу этих загадочных исчезновений.

— Я? Да ничего, вряд ли это убийства. Младшего Зикла, который пропал первым, я сам не знал, а знаком только с его отцом. Старик иногда наберётся лишнего и воюет с женой, когда та приходит за ним. Но кому надо убивать его сына, студента техникума? Говорят он был головастый парнишка, добряк и тихоня. Его карманы были набиты книжками, а не деньгами. Откуда им взяться, если папаша — выпивоха, а мать — бухгалтерша в коммунальной конторе?

— А двое остальных?

— Доктор Кожела? Этот работал врачом в заводской поликлинике. Свойский мужик. В своём роде, но честный, приличный человек. Холостяк, почитай, весь город ходил у него в друзьях. Люди шли к нему, как к духовнику на исповедь, женщинам нравился, но амурных дел за ним никто не замечал. А вот у инженерши Рабицовой, у этой всё наоборот. Уверен, не одна местная дамочка облегчённо вздохнула после её пропажи. Из мужчин вряд ли кто желал ей плохого. Будь у неё с доктором причина прятаться, можно было бы подумать, что они нашли себе где-то райский уголок. Оба холостые, красивые собой — из них получилась бы хорошая пара.

— А если они всё же скрывали свою взаимную симпатию?

— Может, оно и так. Но у меня другие соображения. Наверно, правда, фантастические... Я недавно где-то читал, что наука обогнала даже самую смелую фантастику. Не хотите ли пивка? А то я надоел вам своей болтовнёй.

— Напротив, всё это мне очень интересно.

— Вы не из газеты?

— Нет. Приехал в командировку.

— На автозавод? Наверно, в новой гостинице поселились? Могли бы и у нас, хотя здесь номеров маловато — всего пять. Ведь этому дому за полвека перевалило. Но если хотите...

— Нет, спасибо. Вы так и не поделились вашими соображениями.

— Ах, да. Если вас интересует. До войны здесь жил такой Спирит. Спирит — это его фамилия. Он был доктор права, но практикой не занимался. Говорили, что он получил богатое наследство. Так этот Спирит — одна фамилия чего стоит! — устраивал раз в полгода для местной верхушки спиритические сеансы. У него имелся шикарный номер. Он пристально смотрел на шкаф, в котором стояло сто семьдесят семь книг, и тот полз из одной комнаты в другую через пятисантиметровый порожек. А сам Спирит не вставал со стула. На другой день старик Грабек — он и сейчас ещё в добром здравии — вместе с тремя другими силачами перетаскивали книжный шкаф на прежнее место. Обратно вернуть шкаф он не мог: сил не хватало, даже потом недели две его возили на коляске. Однажды Спирит устроил так, что исчез молодой советник. Причём кругом стояли люди. На другой день инспектор рыбнадзора нашёл советника на берегу реки. Тот ничего не помнил и не знал, кто он и как его зовут. Скажете — небылицы? Но через много лет на том самом месте на берегу решили построить завод точных приборов. Сделали замеры, и оказалось, что завод строить нельзя из-за каких-то магнитных отклонений, которые не могли объяснить и которые могли отразиться на производстве. Завод всё же построили, но автомобильный и выше, на горе. Вот я и думаю, что в пропаже людей тоже виноват сверхмагнетизм, кажется, это так называют. Им, похоже, пользовался Спирит. Не верите? А как насчёт магнитных браслетов? Некоторым они помогают. Кстати, молодого Зикла в последний раз видели как раз на лугу у речки!

Начальник городского отделения полиции, взглянув на вошедшего капитана Кршика, едва сдержал улыбку. Ноябрьское солнце на миг заглянуло в помещение, и в его лучах рыжая шевелюра капитана вспыхнула ярким пламенем. Он коротко изложил гостю из областного центра историю странного исчезновения троих сограждан.

— И это всё? — удивился капитан. — А кельнер из «Орлёнка» вчера вечером рассказал мне куда больше.

— Ну а парикмахер на главной площади вообще знает больше всех, — не без раздражения ответил начальник отделения.

— Судя по всему, — невозмутимо продолжил капитан, — завтра можно ожидать следующего исчезновения.

— Не исключено. Рабицова исчезла через неделю после Зикла, Кожела — через восемь дней после Рабицовой. После исчезновения Кожелы прошло уже шесть дней.

— Если только Рабицова не сбежала к какому-нибудь поклоннику, как уже было однажды, хотя тогда она отсутствовала всего два дня, и если Зикл не ушёл от своего невоздержанного родителя, а доктору его кабинет не опостылел настолько, что... — капитан ребром ладони провёл по шее.

— Буду рад, если ваши предположения подтвердятся, — помолчав, ответил начальник отделения. — Но как объяснить вереницу этих событий? К тому же Рабицова свой отпуск уже отгуляла!

Капитан нетерпеливо поднялся.

— Чтобы сдвинуться с мёртвой точки, следует действовать поэнергичнее. Исчезновения происходили в вечерние часы. С завтрашнего дня снимите все патрули. Приманкой буду я сам.

Дождь моросил не переставая. От пронизывающего холода Кршика стало познабливать. Он попрыгал на месте, надеясь немного согреться. Ни вчера, ни позавчера он так никого и не встретил, хотя проторчал на улице до трёх часов ночи. У него уже пропала всякая охота бродить вечерами по городу. Он миновал арку в нижней части площади и направился к церкви, намереваясь обогнуть её и пройти к мосту, чтобы завершить последний круг.

Когда он подошёл к церкви, ему показалось, что он слышит в ночной тишине чьи-то шаги. Кршик остановился и прислушался. Теперь он отчётливо слышал твёрдую поступь. Всматриваясь в темноту, Кршик инстинктивно нащупал кнопку рации. Когда прохожий подошёл совсем близко, капитан разглядел пожилого мужчину, согнувшегося под тяжестью ноши. Кршик вынул руки из карманов и закурил, а мужчина, поровнявшись с ним, остановился и опустил на землю свёрток.

— Дежурим? — спросил он.

Удивлённый Кршик молча кивнул. Пока он раздумывал, что бы спросить в ответ, полуночник затараторил, объясняя, что возвращается от брата, который живёт внизу за мостом, что брат живёт один и уже несколько дней хворает. В такую погоду схватить грипп ничего не стоит. Сегодня он задержался у брата дольше обычного. А несёт братово бельё, которое он завтра собирается сдать в прачечную. Тяжеленное, чёрт бы его побрал. Даже не подумаешь, что грязь может весить столько, что от неё немеют руки. Слава богу, что тут уже близко.

— А вы не боитесь ходить один в такое позднее время? Вы, наверно, слышали, что в городе исчезают люди?

— Слышал. А чего мне, старику, бояться? Когда торопишься домой, думаешь только о том, как бы быстрее дойти. Однако не стану вас задерживать. Доброй вам ночи! — он нагнулся и кряхтя поднял свёрток с земли.

— Минуточку, — Кршик преградил ему дорогу. — Предъявите ваши документы!

— У меня нет документов. Я не ношу их с собой.

— В таком случае я вынужден пойти с вами, — заявил капитан. — Да и вам со мной безопаснее. Дайте-ка свёрток — я вам помогу.

— Вы очень любезны. Премного вам благодарен. Я живу недалеко, на Медовой улице.

Вскоре они оказались на улице с одноэтажными домами, окружёнными полисадниками. Один-единственный фонарь отбрасывал мутный жёлтый свет вокруг столба.