Роль человечины

Пол Андерсон

Роль человечины

Мору соображал насчет ружей. Во всяком случае, высокие незнакомцы продемонстрировали своим провожатым, что могут сделать с плотью те штуки, которые они носили у бедра. Но откуда ему было знать, что небольшие предметы, которые они часто вертели в руках, разговаривая на родном языке, были видеопередатчиками? Возможно, он принимал из за талисманы.

Поэтому убивал Денли Сайрна он на глазах у его жены. Это было чистой случайностью. За исключением подготовительного периода — а сутки на этой планете длились двадцать восемь часов — биолог, как и все остальные, связывался только с компьютером. Но поскольку поженились они совсем недавно и были беспомощно счастливы, Эвалит тенью следовала за мужем, как только освобождалась от своих основных обязанностей.

То, что она включилась в тот самый момент, было совпадением, не больше. У нас почти не было работы. В ее ведении находилась военная техника — сама она была родом из полуварварской области Кракена, где мужчинам, и женщинам приходилось быть в равной степени искусными в схватках с природой, но все эти железяки уже изрядно намозолили ей глаза, и она махнула рукой на ежедневную проверку оружия. Кроме того, жители Локсона сотрудничали с пришельцами с небес, насколько это позволяла взаимная загадочность. Интуиция и опыт говорили Эвалит Сайрн, что вся их сдержанность — маскировка, на самом же деле они испытывали благоговение и надежду на будущую дружбу. Капитан Дженифер был с ней согласен. Это превращало ее жизнь в синекуру: она старалась как можно больше узнать о работе Денли, чтобы быть ему помощницей, когда он вернется с равнин.

И еще: недавнее медицинское обследование подтвердило, что она беременна. Но лучше, решила она, сказать ему об этом не сейчас, через сотни километров, а потом, когда они снова лягут вместе. А пока сознание, что они дали начало новой жизни, стало в ее жизни путеводной звездой.

Был полдень, когда она, что-то насвистывая, вошла в биолабораторию. Снаружи царил медного оттенка солнечный свет, безжалостно падавший на пыльную землю, на сборные домики, теснящиеся вокруг катера, доставившего их сюда с орбиты, на которой находилась «Новая Заря», на припаркованные флиттеры, на которых люди летали вокруг острова, бывшего единственным на этой планете обитаемым местом, и на самих людей.

Позади складов и вершин деревьев — здания из грязного кирпича, рокот голосов и шелест шагов, полосы дыма, показывающие, что от этого места до озера Зело раскинулся город с четырехтысячным населением.

Лаборатория занимала более половины помещения, где жили Сайрны. Удобств было мало, да и что за удобства могут быть на кораблях горстки культур, борющихся за цивилизацию на обломках империи? Для Эвалит, во всяком случае, это был дом. Впрочем, она привыкла к простоте. Что привлекло ее в Денли прежде всего, когда она встретила его на Кракене, так это тот оптимизм, с которым он, человек с Атейн, принял жизнь ее убогой страны.

Гравитационное поле составляло здесь 0.77 стандартного — менее двух третей того, к которому она привыкла. Эвалит легко и стремительно шла мимо аппаратуры и отобранных образцов, крупная молодая женщина с хорошей фигурой. Черты ее лица были, пожалуй, слишком резковаты для вкуса мужчин ее народа, подобно большинству своих соотечественников, она была белокура и носила на ступнях и тыльной стороне замысловатую татуировку, бластер на поясе был наследием множества предыдущих поколений. Одета она была в комбинезон, какие носили все члены экспедиции.

Как прохладно и сумрачно было в хижине! Она с удовольствием вздохнула этот воздух, села и включила расивер. Как только в воздухе сформировалось трехмерное изображение, она услышала голос Денли, и сердце ее слегка вздрогнуло.

— …похоже происходит от клевера.

Объектив остановился на растении стройными лепестками, редко разбросанным среди местной красноватой псевдотравы. Изображение увеличилось, Денди поднес передатчик поближе, чтобы компьютер мог записать все в деталях для дальнейшего анализа. Эвалит наморщила лоб, пытаясь вспомнить, что же… Ах да! Клевер был формой жизни, которую человек принес с собой со старушки-Земли на планеты, многих из которых сейчас никто не помнил, забытых еще до того, как пела Долгая Ночь. Часто клевер был неузнаваемым — тысячелетия эволюции приспособили его к чуждым условиям, мутационные и генетические искажения воздействовали на первоначальную плантацию, приводя порой к самым неожиданным последствиям. Никто на Кракене не знал, что их чайки и ризобактерии — изменившиеся пришельцы, пока экипаж Денли не идентифицировал их. Не то чтобы он или кто другой в этой области галактики намеревался все это вернуть в родительский мир. Но информационные банки Атейн забивались сведениями, а вот милая курчавая голова Денли… Его рука гигантская в поле зрения передатчика, отбирающая образцы… Ей захотелось поцеловать ее.

«Спокойствие, спокойствие, — сказала она себе, — мы здесь для работы. Мы открыли еще одну утерянную колонию, совсем никудышную в эдакой дали, опустившуюся до полного примитивизма. Наш долг сообщить по линии: то ли можно попытаться взбодрить здесь цивилизацию, то ли растрачивать скудные ресурсы Объединенных Планет где-то в другом месте, оставив местных жителей прозябать еще две-три сотни лет.

Чтобы составить добросовестный отчет, мы должны изучить их самих, их культуру, их мир. Вот зачем я здесь, в этих варварских горах, а он — внизу, в джунглях, среди этих дикарей. ТОЛЬКО ВОЗВРАЩАЙСЯ ПОСКОРЕЕ, МИЛЫЙ!!»

Денли перешел на диалект равнинных жителей. Это была искаженная форма локсонского, который, в свою очередь, произошел от английского. Лингвисты экспедиции расшифровали его за пару недель. Правда, потрудится им пришлось изрядно. А потому ему обучались и остальные члены экипажа методом мозговой трансляции. И все же она восхищалась тем, как быстро ее муж освоился с языком местных жителей, поговорив с ними лишь несколько дней.

— Мы еще не на месте, Мору? Ты говорил, что это рядом с лагерем.

— Мы уже пришли, Человек с Облаков.

В груди Эвалит шевельнулась легкая тревога. Неужели Денли бросил своих коллег и ушел с аборигеном один? Роган предупреждал Лексона, что в этих местах следует опасаться предательства. Впрочем, лишь вчера проводники спасли Хайми Ниела, когда тот свалился в горный поток… с риском для себя…

Изображение смазалось — передатчик в руках Денли закачался. У Эвалит слегка закружилась голова. Время от времени она бросала взгляд на окружающее. Звериная тропа скрывалась в зарослях. Ржавая листва, коричневые ветки и сучья, тени, резкие пронзительные крики невидимых существ. Она словно наяву ощущала жаркую и влажную тяжесть воздуха, вдыхала острые неприятные запахи… Этот мир, который до сих пор не знал имени, ПРОСТО МИР… поскольку его обитатели позабыли, что такое на самом деле звезды, был мало приспособлен для колонизации. Жизнь, которую он породил, была побогаче питательными веществами и большей частью ядовита. Мужчины держались за чертой голода лишь за счет продуктов, привозимых издалека. Сначала дела у переселенцев вроде бы пошли на лад. Но потом наступил закат — свидетельством тому был их единственный город, стертый ракетами до основания вместе с большинством его жителей, — и не было надежд, что ресурсы восстановятся: было просто чудом, что здесь еще уцелело что-то человеческое.

С того момента, как Эвалит выпустили из лазарета, ее сковывало какое-то оцепенение. Она никак не могла полностью осознать тот факт, что Денли больше нет. Ей все казалось, что в какое-то мгновение в низкий дверной проем втиснется его фигура, солнечный свет брызнет из-за его плеч, и он позовет ее и избавит от этого кошмара. Это было действие психопрепарата, она знала это и проклинала достижения медицины. Она была почти рада почувствовать медленно нарастающую ярость. Это значило, что действие лекарства ослабевало. К вечеру она сможет плакать.