Мятежные ангелы

Внезапно вокруг нас начинается движение. Под золотым куполом проносятся тени, похожие на гигантских летучих мышей. Мы уже почти у двери, когда слышим это: высокий пронзительный вой, от которого у меня леденеет кровь.

— Бежим! — кричу я.

Мы несемся к выходу, под нашими ботинками трещат осколки разбитого мозаичного пола. Но мы все равно слышим ужасающие вопли, рычание, лай…

— Бегом, бегом! — кричу я.

— Смотри! — резко выкрикивает Фелисити.

Тьма в вестибюле собора шевелится. И что бы там ни кружило в воздухе над нами, оно теперь опустилось между нами и дверью, и мы в ловушке. Визгливый вой затихает, сменившись низким утробным голосом, который ритмично бормочет:

— Куколки, куколки, куколки…

Они выходят из теней — с полдюжины или около того самых нелепых, гротескных существ, каких я только видела. Все до единого одеты в изодранные грязные белые балахоны, наброшенные поверх древних кольчуг, у всех башмаки с острыми металлическими носками. У одних — длинные перепутанные волосы, падающие на плечи. У других головы обриты наголо, и на коже видны свежие кровоточащие порезы. У одного особо страшного духа на голове красуется полоска волос, она тянется от центра лба через затылок к вороту. Руки этого существа обхватывают браслеты, а на шее — ожерелье из косточек человеческих пальцев. И это существо, видимо вожак стаи, выступает вперед.

— Привет, куколки, — говорит он, зловеще ухмыляясь.

Он протягивает руку. Ногти выкрашены черной краской. На мускулистых руках — отчетливые черные линии, рисунок изображает колючие стебли, они вьются кольцом. И заканчиваются у локтей, и дальше до самых плеч вытатуированы жирные красные цветки. Маки.

В памяти всплывают слова Нелл Хокинс: «Бойся Маковых воинов».

ГЛАВА 41

Тени движутся. Их все больше. Намного больше. Высоко над нами они сидят на перилах галереи и на стропилах, как стая горгулий. Одна тварь набросила цепь на резное украшение на стене и раскачивается на этой цепи, как маятник. Мне страшно взглянуть на мужчину, стоящего передо мной, но наконец я решаюсь — и смотрю в глаза, обведенные ломаной черной линией. Это все равно что смотреть на ожившую маску Арлекина.

У меня пересыхает в горле. Я с трудом выдавливаю из себя слова приветствия:

— К-как де-дела?

— Какие дела, куколка?

Остальные хохочут над его ответом, и я холодею с головы до ног.

Он делает шаг, приближаясь ко мне. Он держит грубый меч, которым пользуется как тростью, пальцы крепко сжимают рукоятку. На каждом пальце — по кольцу.

— Простите, что мы вторглись сюда…

У меня слишком пересохло во рту. Я не в силах выговорить больше ни слова.

— Мы заблудились, — хрипит Фелисити.

— А разве все мы не заблудились, куколка? Разве все мы не заблудились? Меня зовут Азрил, я — рыцарь мака, как и все мы. О, да вы ведь не сказали нам своих имен, прелестные леди!

Мы молчим.

Азрил прищелкивает языком.

— Ну, это не так уж и важно. Что это у нас такое? Ага, вижу, у вас есть друзья среди лесного народа.

Он забирает из рук Фелисити лук и стрелу и кладет на пол.

— Глупые куколки. И чего вы им там наобещали?

— Это просто подарок, — говорит Фелисити.

Толпа шипит и бормочет: «Лжет, лжет, лжет, лжет…»

Азрил усмехается.

— В сферах не бывает подарков, куколка. Каждый рассчитывает что-то получить взамен. Да и что собиралась делать такая сладкая малышка с таким страшным подарком? Скажите мне, куколки, скажите, что вы здесь искали? Вы думали, это Храм?

— Какой Храм? — нервно произносит Фелисити.

Азрил смеется.

— Какая храбрая! Будет почти жаль свернуть тебе шею. Почти.

— А если бы мы искали именно Храм? — спрашиваю я, чувствуя, как бешено колотится сердце.

— Ну, куколка… Мы должны не пустить вас туда.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Разве ты связала уже магию? Нет, куколка. Тогда никто бы тут не бродил. Не с кем было бы поиграть.

— Но мы здесь не для того, чтобы связать магию, — лгу я. — Мы хотим того же, чего и вы, получить ее частицу.

— Ложь, ложь, ложь, ложь…

— Тсс!..

Азрил разводит руки, шевеля пальцами.

— Маковые воины знают, зачем вы пришли. Мы знаем, что одна из вас — высокая госпожа. Мы чуем скрытую в ней магию.

— Но… — начинаю я, пытаясь найти способ образумить его.

Он прижимает палец к моим губам.

— Тсс, нет смысла торговаться! Не с нами. Как только мы вас сломаем, куколки, мы высосем всю магию до последней капельки. Жертвоприношение. Это даст нам воистину свирепую силу.

— Но она вас погубит, — шепчет Энн.

— Мы уже погибли, куколка. Нет смысла рыдать над пролитой кровью. А теперь… кто из вас хочет стать первой жертвой?

Азрил смотрит на Фелисити.

— Мы бы отлично могли поиграть вместе, куколка.

Он проводит острым ногтем по щеке Фелисити, оставляя длинный тонкий кровавый след на коже.

— Да. Ты можешь стать отличной дичью, моя хорошенькая малышка. Итак, мы нашли первую жертву.

Он хватает Фелисити за руку — и она в ужасе падает на колени.

— Что я могу тебе дать взамен? — в отчаянии кричу я.

— Дать нам, куколка?

— Чего ты хочешь?

— Сыграть в нашу игру, конечно. Нам нечего искать, не за что бороться. Мы просто играем, соревнуемся.

Он хлопает в ладоши, и две твари хватают Фелисити.

— Подожди! — кричу я. — Это же не спортивно!

Азрил останавливает своих помощников.

— Продолжай, — говорит он мне.

— Ты ведь говорил о спортивной игре?

Азрил ухмыляется, и его лицо от этого становится похожим на маску смерти.

— Ты меня заинтересовала, куколка.

Он кладет ладонь мне на шею, лаская, и шепчет на ухо:

— Расскажи-ка, о какой игре речь?

— Охота, — шепчу я.

Азрил отступает на шаг.

— Что ты делаешь? — нервно спрашивает Энн.

Я не свожу глаз с Азрила. Если мне удастся собрать нас троих вместе, я могу вызвать дверь света, и тогда мы сумеем сбежать от Маковых воинов… Азрил снова хлопает в ладоши и негромко хихикает. Маковые воины вторят ему. Это звучит как птичьи крики, которые мы слышали, пересекая пролив.

— Весьма, весьма спортивная идея. Да-да, мне это нравится. Мы согласны, куколка. От охоты у нас разыграется аппетит. Видишь эту дверь?

Он указывает на железную арочную дверь в другом конце собора.

— Да, — киваю я.

— Она ведет в катакомбы под собором, и еще там пять туннелей. Один из них выводит наружу, на свободу. Возможно, вам удастся его найти. Но это было бы истинной магией, куколки. Можете начинать.

— Да, но нам нужна минутка, чтобы посоветоваться, — говорю я.

Азрил грозит мне пальцем.

— Не будет у тебя времени вызвать дверь, жрица Ордена! — говорит он, словно читая мои мысли. — Да-да, мне все известно об этом. Твой страх впускает меня внутрь.

Он трясет над нами ладонями, как бы рассыпая волшебную пыль, и его браслеты звенят, рождая эхо.

— Посмотрим, сможете ли вы найти туннель. Вперед, куколки! Бегом-бегом-бегом!

Он повторяет это, как благословение.

— Бегом. Бегом. Бегом.

Маковые воины подхватывают: «Бегом. Бегом. Бегом…» Их голоса заполняют весь собор, это уже оглушительный рев…

«Бегомбегомбегом! Бегомбегомбегом! Бегомбегомбегом!..»

Мы с Энн бросаемся вперед, как будто нами выпалили из пушки.

— Фелисити! — кричу я.

Она задерживается на мгновение, чтобы подхватить свой лук и колчан со стрелами.

— Умная куколка! — визжит Азрил. — В храбрости тебе не откажешь!

— Бежим! — кричит Фелисити, догоняя нас.

Мы не тратим времени зря. Мы распахиваем тяжелую дверь и выскакиваем в длинный коридор, на стенах которого горят свечи.

— Дайте мне руки! — кричу я.

— Сейчас? — взвизгивает Фелисити. — Они же совсем близко!

— Тем больше причин смыться поскорее!

Мы соединяем руки, и я пытаюсь сосредоточиться. Самое ужасное, что меня оглушают первобытные вопли и визги, гулко отдающиеся под сводом огромного собора. Твари гонятся за нами. Через секунду-другую они тоже ворвутся в коридор — и у нас не останется ни единого шанса. Я трясусь от страха.