В поисках человечности (СИ)

Свет в зале был приглушен, всего несколько свечей освещало дальнее кресло, за которым сидела Мила. Роман замер на мгновение в дверях, заметив ее, но, сразу придя в себя, прошел в комнату и поклонился перед девушкой.

Гуль поднялась и присела в реверансе. На ней было прекрасное платье с тонкой вышивкой и жемчужной отделкой. Каспар не скупился на наряды своей жены, и Мила всегда выглядела прекрасно.

— Когда приедет Каспар? — Поинтересовался он, стараясь на смотреть на девушку.

— Каспар не приедет. Его вызвал Принц, и этой ночью он не появится, — тихо ответила она.

— Что ж, спасибо, что привезла мне эти вести, — Роман снова ей поклонился. Поднявшись, он замер, любуясь ею. В его голове бешено скакали мысли, он пытался заставить себя уйти, боясь, что совершит какую-либо глупость.

Мила подошла к нему, приблизившись почти вплотную, положила свою ладонь ему на плечо и замерла.

— Не спеши уходить, прошу. Дай полюбоваться на тебя, любовь моя.

— Не говори так, — Роман испугано отодвинулся от нее. — Ты вышла замуж за Каспара!

— Ты вправе судить меня и ненавидеть, я должна была проверить, должна была дождаться письма с извещением о твоей кончине. Но и ты постарайся понять, что когда Каспар сообщил мне об этом, я была в таком отчаянии, что не могла ни думать, ни размышлять. Мне казалась, что моя жизнь закончилась, и нет смысла за что-либо бороться и о чем-либо сожалеть. — Девушка продолжала цепляться за его плечо, и он видел, как ее глаза наполняются слезами.

— Каспар сказал тебе о моей кончине?

Теша себя иллюзиями о различных исходах встречи Каспара и Милы, он даже представить не мог, насколько тот был вероломен. Роман уверял себя, что Мила встретила Каспара, уже забыв о Романе, уже потеряв надежду, и Каспар не сделал ничего дурного, влюбившись в прекрасную деву.

— Я приехала в Берлин, я надеялась на встречу с тобой, но потом Каспар получил сообщение о твоей смерти. Я бы ждала вечность, до конца своих дней, прошу, поверь мне. Не отталкивай меня! — Она отчаянно пыталась посмотреть в его глаза. Но Роман смотрел куда-то вдаль, сквозь нее.

— Каспар знал, что я жив, — холодно произнес он.

— Что? Ты ошибаешься, Каспар тоже горевал из-за этой ошибки.

— Каспар знал. Я жил в Бранденбурге и не покидал его с 1715го. Каспар сказал мне, что ты меня отвергла и он не нашел тебя в Гамбурге!

Мила замолчала, не желая принимать такие вести о своем любимом господине.

— Ты нарочно пытаешься очернить его, Роман, зачем? Ведь я сказала, что люблю тебя и любила все эти годы! Ты пытаешься отомстить мне за мою неверность? — Девушка выглядела отчаянной.

— Что ты, Мила, — Роман пришел в себя и, взглянув в ее заплаканное лицо, обнял девушку. — Я был так глуп и слаб. Я должен был сам поехать за тобой, я так сильно любил тебя... и люблю.

Роман осторожно потянулся к ее губам. Он очень боялся, что она его отвергнет, но она с радостью ответила на поцелуй. На мгновение Роман почувствовал себя живым. Словно и не было тех пяти лет ночной жизни и кровавых жертв. Рядом с Милой он был прежним, его тело словно по волшебству наполнилось кровью, став теплее, обретя прежний оттенок жизни.

— Я мечтала об этом все эти годы, — Мила прижималась к нему и плакала. — Ты такой теплый, словно живой, словно и не вампир вовсе.

— Я заберу тебя, милая, сделаю лишь своей!

— Я не могу покинуть хозяина, он мой господин и я не уйду без него! — Девушка говорила это с какой-то обреченностью.

— Ты забудешь о нем, и я стану твоим новым господином!

— Нет, Роман, нет, ты не понимаешь, я теперь навечно связана с ним Узами и не смогу забыть его никогда.

— Милая, ты не знаешь, как работает вампирская кровь! Если ты боишься, что не справишься с силой Уз, то есть способ разрушить их быстро и безболезненно! — Он сделал короткую паузу, ужасаясь этой мысли. — Я просто убью Каспара, и мы снова будем вместе!

— НЕТ! — Отчаянно воскликнула она, — поклянись мне, что ты не убьешь его никогда, Роман, поклянись мне!

— Мила, ты забудешь о нем, как только Узы падут!

— Поклянись мне! — Он видел в ее глазах ужас и не смог отказать. Коротко кивнув, он обреченно опустил голову.

Как бы сильно он не хотел забрать к себе Милу, он не сможет этого сделать против ее воли. А разве она сможет освободиться от Уз сама? Роман устало опустился в кресло и девушка села рядом с ним, целуя его холодеющую руку.

— Хочешь моей крови? — Спросила она.

— Прости, но я не могу пить твою кровь, — Роман почувствовал еще большее сожаление. Ведь Каспар мог дарить девушке «поцелуй», ему же не повезло и его устраивали лишь солдаты.

— Тогда, возможно ты хочешь кое-что еще? — Она схватила его руку и положила себе на грудь, вталкивая его пальцы под свой корсет.

— Мила?

Роман резко вскочил, отрываясь от нее. Девушка была мягкой, теплой, а прикасаясь к ее груди, он слышал, как громко и отчаянно стучит ее сердце.

— Что с тобой стало, милая, раньше ты бы никогда себе такого не позволила, — Роман старался на нее не смотреть. Он помнил Милу скромной, наивной девочкой, что обещала подарить ему любовь и свою невинность. Но Каспар забрал у него и это.

— Ты прав, — она вздохнула и поправила свою одежду. — Умоляю, не думай обо мне плохо, моя любовь к тебе бушует, словно самый сильный шторм, и я не могу сдержать своих желаний.

— Я тоже, — беззвучно проговорил Роман, чувствуя, как тело наполняется ненавистью к бывшему другу.

— Прости, но мне нужно уходить. Хозяин будет расспрашивать, если я задержусь, — девушка поклонилась и выбежала из залы.

Роман остался стоять и продумывать сотни и сотни способов, как он сможет отомстить Каспару. Он проклинал свою слабость, что не позволяла ему нарушить слово, что дал он Миле, но даже клятва не помешает ему ночь за ночью в воображении уничтожать Каспара.

(Берлин, 1726 год)

Soundtrack: Nino Rota – What is a Youth

Роман медленно просыпался, ему не хотелось покидать постель, сегодня была очередная встреча с Каспаром, а видеть его самодовольное лицо было отвратительно. Не менее отвратительно ему было смотреть на то, как Каспар общался с Милой. Хозяин ревновал ее ко всему, к любым взглядам, к смертным и гулям. Не позволяя ей покидать его убежище днем, держал на коротком поводке ночью, превращая ее в затворницу, собаку без своего мнения. И находиться с ней в одном помещении Роману было тяжело, больно, жутко. А Мила, медленно переводя взгляд со своего господина на Романа, печально вздыхала, и в такие моменты Роман был готов забыть о своем обещании и уничтожить его прямо у нее на глазах. После той короткой встречи он ни разу не смог побыть с девушкой один на один, но тот единственный поцелуй не давал ему покоя.

Роману следовало вернуть ее еще очень давно. Теперь... Роман опустил руки. Осталась ли любовь? Он очень хотел ее сохранить, ведь любовь долгие годы спасала его от мрака. Но еще дольше, эта любовь мучила его и заставляла думать лишь о мести. Да. Любовь осталась, но Роман любил ту Милу, что осталась в Гамбурге ждать его с войны.

Осторожно приподнявшись на локтях, чтобы не разбудить дремлющую на его груди Катерину, он медленно переложил Палача на свободное место. Вслед за его движениями встрепенулся и проснулся Бэн, что спал в углу комнаты, ожидая пробуждение хозяйки. Верный, преданный слуга, заботящийся о благе своей госпожи, вдохновлял и поражал Романа. Юноша следовал за ней везде и всюду, угождая и помогая. Роман восхищался их связью и завидовал. Он хотел, чтобы точно так же чужая красотка, не принадлежащая ему Мила, следовала за ним, везде и всюду тенью сопровождая.

— Ты можешь позаботиться о ней, — сказал Роман слуге, выбираясь из-под одеяла.

— Она бы желала проснуться рядом с вами, — спокойно ответил юноша, а Роман лишь покачал головой. К чему эти притворства и попытки спрятать свои чувства в объятьях любовницы? Он смог удержать себя и не пил крови Катерины, сохраняя трезвую голову и преданность Миле. Но временная связь Палача затянулась, а Мила превратилась в полноценную собственность Каспара.