Огонь и Ветер (СИ)

Джин неуверенно шагнул вперёд, соответственно Хоаран сделал шаг назад, Джин бросил ладонь ему на грудь и медленно провёл сверху вниз — когда-то видел такое в каком-то испанском фильме. Рыжий подмигнул ему, поймал за левую руку и потянул к себе, затем коварно уклонился от встречи, потянул обратно и поймал в свои объятия, провёл ладонями по бокам до бёдер и столь же внезапно отпустил.

— Чего ты вообще хотел? Включи воображение. Пока ты чувствуешь музыку, можно всё абсолютно.

Проклятие, он действительно умел танцевать. Выглядело это потрясающе, особенно когда Джин ему не мешал.

— И даже поцелуи?

Опять он внезапно оказался рядом, пальцы запутались в тёмных волосах, он просто обошёл вокруг Джина одновременно плавно и стремительно, заставляя его поворачиваться за собой, а когда завершил круг, внезапно привлёк к себе, поцеловал под музыку в буквальном смысле слова и вновь отпрянул.

— И даже поцелуи, Джин. Я же сказал — можно всё, пока ты чувствуешь музыку.

Джин сомневался, что способен чувствовать эту пьянящую мелодию, ибо его уже трясло от того, что успел натворить Хоаран. С другой стороны, рыжую молнию нужно ещё поймать, так что это заставило его пошевеливаться.

Идиотская затея! Хоаран его уже всего облапал, а он толком ничего и сделать не смог. Тут ещё и музыка сменилась. Видимо, чтобы стало веселее, какой-то умник возжелал восточного колорита.

— Следуй за ритмом, — посоветовал Хоаран. Сам он явно следовал за чем-то другим, зато точно вписывался в музыку. Это, пожалуй, прогресс, ведь Джин различил это, увидел, потом сообразил, что Хоаран выбрал какой-то струнный инструмент, издававший низкие мелодичные переборы. Он попытался последовать совету и двигаться под ритм. Кажется, стало выходить лучше, хотя ритм и низкие звуки струн не совпадали. Потом Хоаран стал тихонько напевать саму песню на непонятном языке.

— Это…

— Без понятия. Греческий, наверное.

— Ты знаешь греческий?

— Спятил? Откуда?

— Но поёшь же.

— На слух просто. Песня красивая…

Джин всё-таки поймал его, притянул к себе спиной и провёл губами по шее — под музыку. Наверное, ему показалось… Хоаран выскользнул из рук, но Джин вновь вернул его обратно, правда, теперь они застыли лицом к лицу. Его левая рука слегка придерживала правое бедро Хоарана чуть ниже ремня джинсов, а правой рукой он тронул скулу и попытался поцеловать упрямую скотину. Скотина сделала именно в этот момент вращение на пятке. Ладонь Джина проскользила по гибкому телу и замерла теперь на левом бедре, а губы побывать успели на щеке, шее, волосах и замерли на той самой точке между шеей и левым плечом. На миг Хоаран откинул голову назад, позволив Джину завершить поцелуй, и вновь отступил на шаг. Но теперь было заметно, что дыхание его немного сбилось, а глаза чуть затуманились.

Неужели это работало?

Впрочем, Джин уже сам не хотел останавливаться. Или музыка зачарованная, или это так на него действовала обстановка, или Хоаран…

Они танцевали в слабых отблесках костра, ноги щекотали набегавшие на берег волны, тёплый ветерок перебирал волосы, а вокруг звучала музыка. Ладно, танцевал один из них, а второй просто пытался поймать первого, стараясь двигаться под музыку.

Хоаран позволил поймать себя и заключить в объятия, мягко повёл плечами. Джин не понял сначала, зачем, потом дошло. Ему подсказывали нужный ритм, с которого он сбился. Хоаран тронул ладонью его спину, прижал к себе, заставил сделать оборот, несколько шагов, ещё оборот — заставил почувствовать музыку. Лёгкое прикосновение к щеке, пальцы соскользнули на шею — в том же ритме, дыхание тронуло правое ухо, касание к груди, ещё несколько шагов и опять оборот.

— Я могу вести и дальше, но ты хотел другого. Будешь пробовать? — едва слышно прошептал рыжий, рывком притянув Джина к себе.

Это было… непривычно.

Джин провёл руками по спине Хоарана, шагнул в нужном направлении, спрятав лицо в длинных прядях, позволил ему на шаг отступить, вернул обратно, привлёк к себе и заставил немного отклониться назад, провёл губами по шее — от подбородка вниз, на следующем шагу расстегнул молнию, ещё на одном провёл ладонью от ремня вверх и почувствовал сильные частые удары сердца. Горячие ладони оказались на его спине, спустились ниже, ещё чуточку, заставили прильнуть к Хоарану, и он потянулся к таким близким губам. Это тоже было необычно — целовал Джин, а не Хоаран. И, как стало ясно, завершить танец не так-то и просто. Они продолжали танцевать, не прерывая поцелуя. Точнее, Хоаран танцевал, а Джин не желал отпускать его губы, поэтому тоже танцевал.

Вряд ли движения Джина походили на танец, но он больше не останавливал себя и делал именно то, чего так хотел, уже не опасался потерять ритм — ведь чтобы его вновь почувствовать, достаточно прикоснуться к Хоарану. Кажется, он опьянел от чего-то, но ему понравилось это ощущение. И ещё больше ему понравилось обнимать своего партнёра, уже потерявшего жилет. И его сводило с ума то, что Хоаран отвечал на его ласки, чувствовал их — всё-таки это возможно, пусть и столь странным способом удалось этого добиться.

Как они оказались в воде, пожалуй, не знал ни один из них. На рыжие пряди, разметавшиеся на влажном песке, падали отблески почти погасшего костра. Джин исступленно целовал кожу, источавшую его любимый аромат, смело прикасался под всё звучавшую и звучавшую музыку. И тихий почти неслышный звук, слетевший с губ Хоарана, заставил его восторженно улыбнуться. Всё-таки это было правдой…

— Эндзэру… — выдохнул он, прижавшись щекой к груди рыжего источника таких неприятностей и счастья одновременно. Почувствовал, как в его волосах заблудились пальцы, легонько потянули вверх. И ему позволили вновь поцеловать самому — долго. Мягкий перекат, торопливые движения, и он сам подался навстречу разгорячённому Хоарану, со стоном принял его в себя и вновь потянулся к его губам, счастливо обнимая, прикасаясь руками везде, наслаждаясь туманной дымкой в светло-карих глазах. Бросил руки на его бёдра, потянул к себе сильнее, ещё сильнее, не смотря на сопротивление.

— Придурок… — выдохнул Хоаран.

— Хочу…

— Заткнись…

Откинув голову, тихо застонал, почувствовал казавшуюся раскалённой плоть внутри отчётливее, словно и она всегда являлась его частью.

— Чжин…

— Теперь ты… делай всё… что хочешь…

Хоаран и сделал. Обжигающие прикосновения губ, прикосновения потрясающе чутких пальцев, его особенные движения — балансирование на грани, казавшееся бесконечным. Это нельзя было выдержать, но как-то получилось. И, похоже, Джин сорвал голос, превратившийся в хриплый шёпот, который бесконечно повторял одно и то же заклинание с каждым новым толчком, завершившееся в финале улыбкой, которую тут же забрал жадный поцелуй. Правильно, его улыбка принадлежала Хоарану, как и всё остальное.

Хоаран медленно перевернулся на спину и потянул Джина за собой. От их дыхания мало что осталось, оба дрожали, словно после изнурительной тренировки, но всё равно упрямо пытались целовать друг друга, пока Джин не уронил обессиленно голову на грудь Хоарана. Немного придя в себя, тихо спросил:

— И чтобы… чтобы было так же, нужно каждый раз с тобой танцевать?

Взглянул на Хоарана, тот лежал с закрытыми глазами. Внезапно одна бровь чуть приподнялась.

— Может быть. Не знаю. А может быть, какое-то время, чтобы привыкнуть. Но ты паршиво танцуешь, знаешь? Я не думал, что тебе это так нужно.

— Мне нужно всё, что есть у тебя.

— Тебя не прокормишь…

Джин решительно заставил Хоарана умолкнуть. Сейчас Джин не хотел слушать гадости в его исполнении — просто хотел его, пусть даже сил не осталось.

Сбивчиво шептал, прерываясь на поцелуи:

— Весь ты… твой свет… ты один… без тьмы… навсегда… просто спаси меня…

Внезапно ощутил крепкие объятия и совсем иные прикосновения. Распахнул глаза, чтобы увидеть свет — самый настоящий. Хоаран светился сиреневым и золотым, как тогда, в пустыне. Кожа отливала перламутром, волосы стали ещё ярче…