Апостолы Феникса

У одного из них в руке была банка пива. Засмеявшись, он поднял ее в приветственном жесте. — Кто к нам пришел? — сказал он.

Второй выпустил облачко дыма.

— Спорим на пять евро, они заблудились?

— Да, — сказала Сенека, — совершенно заблудились. — Помогите нам, пожалуйста.

— Спорить не станем, а помочь поможем, — сказал первый. — Угощайтесь пивом и травкой. — Он залез в свой рюкзачок, вытащил две банки пива и протянул им.

— Нет, спасибо, — сказала Сенека.

— Нет-нет, — сказал Мэтт. — Но все равно, спасибо.

Они подошли ближе и теперь стояли прямо перед мужчинами.

— Как хотите, — сказал первый, пряча пиво обратно в рюкзак. — Ну по крайней мере присядьте, отдохните, насладитесь безлюдьем Империи мертвых.

Сенека и Мэтт сели на каменную скамью.

— Нам бы хотелось поскорее выйти отсюда, — сказала Сенека.

— Я — Ночной таксист, — сказал первый, словно не слыша ее слов. — А это мой друг Бродяга. Добро пожаловать в наш уютный подземный уголок. А вы кто будете?

— Я Сенека, а это Мэтт. Вы говорите по-английски. Вы американцы?

— Экспаты, — сказал Бродяга. — Мы перебрались в Европу много лет назад. Преподаем в здешнем университете, а где-то раз в неделю спускаемся сюда, чтобы отдохнуть от реального мира.

— Что ж, нам очень повезло, что мы нашли вас, — сказал Мэтт. — Так вы покажете нам выход отсюда?

— Конечно, — сказал Ночной таксист.

— Далеко это? — спросила Сенека.

Двое переглянулись и рассмеялись, потом Бродяга показал направо.

— Вон там; футов двадцать будет.

ТУПИК

2012, Париж

Ночной таксист и Бродяга вывели Сенеку с Мэттом из катакомб через канализационный кульверт, который вел в заброшенный железнодорожный туннель. Там они распрощались с экспатриантами, поблагодарили их и пошли сначала полем, потом какими-то тихими окраинными улочками, а потом наконец они поймали такси, которое и довезло их до отделения полиции в двух кварталах от «Отель де Лион», где они остановились. После короткой пятнадцатиминутной беседы с полицейским детективом они дошли до отеля пешком. Когда они вошли в вестибюль, гостиничный охранник смотрел на них очень подозрительно. Их грязная одежда и непрезентабельный вид притягивали взгляды и постояльцев, и работников отеля.

Отмывшись и переодевшись, Мэтт пришел к Сенеке в номер, и они стали звонить Элу с рассказом о своем приключении в катакомбах. Сенека сообщила ему координаты их французской редакции и описала внешность гида, и он обещал перезвонить через час-другой.

В ожидании его звонка они заказали обед в номер. Поев, Сенека свернулась на кровати калачиком и уснула, а Мэтт стал смотреть французскую программу по телевизору.

Ее разбудил звонок мобильного.

Мэтт первым дотянулся до телефона.

— Алло?

Сенека неохотно села.

— Эл?

Мэтт кивнул.

— Здесь, — сказал он в трубку.

— Да, это я. Сейчас включу громкую связь. — Она нажала кнопку. — Так что тебе удалось узнать? Кто нас похитил?

— Во-первых, — сказал Эл, — настоящий гид, с которым договорился журнал, сказал, что вы позвонили и отказались от экскурсии. Понятно, что позвонили не вы. Дальше. Вы обратились в полицию. Как отреагировала полиция?

— Нам сказали: легко отделались, — ответила Сенека. — И напомнили, что спускаться в катакомбы запрещено. Так, словно не слышали ни про похищение, ни про пистолет. А поскольку у нас нет никаких доказательств, я даже не знаю, поверили они нам или нет. Зато предупредили насчет дачи ложных показаний. Совершенно ясно, они не заинтересованы в продолжении этого дела.

Мэтт подошел к окну, посмотрел на огни внизу.

— Эл, как вы думаете, что все-таки происходит?

— Сначала я считал, что взрыв в Мехико и авария с вертолетом — два не связанных между собой несчастных случая. Но теперь, когда вдобавок вас под дулом пистолета завели в катакомбы, это кажется мне все более подозрительным. Плюс упоминание имени Сенеки в чате. Есть еще кое-какие мелочи, но этого пока недостаточно, чтобы вынести взвешенное суждение. Однако скажу я вам, мне это не нравится.

— А список ограбленных могил, что раскопали ваши коллеги, простите мне невольный каламбур?

— Это интересно и, без сомнения, очень странно, но я не знаю. Хотя я и не вижу прямой связи, вопросы все же возникают. Если это связано с ограблением могил, значит, тот, кто крадет эти кости, очень не хочет, чтобы вы совали нос в это дело. И тогда я предложил бы вам для вашей же безопасности вернуться домой, к нормальной жизни. И поскорее.

— Ты же понимаешь, я не могу, — сказала Сенека. — Никто, кроме меня, не стремится узнать, кто убил Даниеля. И эта серия ограблений могил — моя единственная ниточка.

— Послушай, все очень серьезно. Тебя хотят убить. Я пытаюсь призвать тебя не допустить этого. А мы с моими ребятами будем продолжать расследование.

— Но ты же сказал, что теперь, когда ты в отставке, им затруднительно тебе помогать?

— Но все же кое-какие связи у меня остались. И уж позволь мне самому об этом позаботиться.

Мэтт сказал:

— Эл, а тот факт, что все эти кости принадлежали массовым убийцам — назовем их так за неимением лучшего определения? Что вы об этом думаете?

— Повторю еще раз: интересно, но не стоит того, чтобы вы рисковали жизнью. Что можно сделать с этими костями? Вот если бы их вернули к жизни, тогда это была бы совсем другая история.

— Мы должны продолжать это дело, именно потому что нас хотят остановить, — сказала Сенека. — Не только чтобы найти убийц Дэна и предоставить Мэтту ценный материал. Сам факт того, что нас хотят остановить, показывает: здесь есть что расследовать.

— Ладно, — сдался Эл. — Предположим, ты права. Тогда каковы ваши планы? Что вы теперь будете делать? Список ограблений — весь земной шар: Южная Америка, Европа, Ближний Восток. Вы хотите угадать, где будет следующее? Мне даже думать об этом страшно. — Возникла долгая пауза. — Так каковы ваши планы?

Сенека посмотрела на Мэтта и пожала плечами.

— Мы пока думаем.

— Еще один довод в пользу того, чтобы сесть на первый же самолет. Я взял на себя смелость перевезти твои вещи в новую квартиру, за которую вы с Даниелем внесли залог. К твоему приезду все будет готово.

— Эл, я же тебе объяснила, что я не могу себе позволить этот кондо на одну свою зарплату. Мне нужно найти квартиру подешевле.

— Нет, не нужно. Я твой отец, и на мой взгляд, ты уже достаточно страдала. Так что где ты хотела жить, там ты и будешь жить, — грохотал его сильный и строгий голос из маленького телефона. — Так что берите билеты и летите домой. В Париже вам больше нечего делать. Это тупик.

Сенека, глядя на Мэтта, покачала головой.

— Эл, ты взял на себя смелость — и совершенно напрасно. Я не знаю, благодарить тебя или бросить трубку.

— Послушай, малышка. Не надо из гордости отрезать себе нос.

Мэтт ободряюще улыбнулся ей и кивнул — в знак согласия со словами ее отца.

— Пожалуй, ты прав, — сказала она. — Если кто-то желает мне смерти, нет смысла упрямиться и помогать им исполнить желание. Я пришлю тебе номер рейса, как только мы купим билеты.

— Хорошо. А за это время я посмотрю, что можно сделать, по своим каналам.

— Да, и еще, — вспомнила Сенека. — Когда твои друзья-шпионы будут этим заниматься, попроси их разгадать значение одной фразы, на которую мы наткнулись.

— Какой?

— «Спали сей плат огнем».

2012, Багамы

Койотль поерзал в кресле. Когда он переложил руки с подлокотников на колени, ладони оставили на кожаной обивке следы пота. Скэрроу оторвал его от ежедневных занятий с апостолами и вызвал в библиотеку Ацтеки. Койотль понимал, что отнюдь не для дружеской беседы.

Скэрроу сел напротив него на кожаный диван, его глаза были жестки и холодны, как латунные шляпки гвоздей.