Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо (СИ)

- Пчхи!- чихает Нетсуден.- Так ведь и простуду подхватить можно.

- Согласен,(хлюп), я её уже подхватил.- пробубнил Заэльапорро. Единственные, кому здесь было хорошо, сейчас плавали в море и питались рыбой. Аарониро и Арруруэри явно готовились к размножению. Кажется, Рингоноки подала им хороший пример.

- Возвращайся в Готей 13. Все...ну, кроме Кучики, тебя все ждут.

- Я не люблю менять своё решение.

- Я мог тебя потащить туда силой, но...честно говоря, я плохо помню дорогу назад.

- Понятно. Хорошо, я изменю своё решение. Но за Готеем 13 долг. Когда придёт время, я пойду против Главнокомандующего. И у него не будет надо мной власти.

- Да хоть прибей его, мне-то что? Мне приказали вернуть тебя в Готей. Муж твой, кстати, обещал сменить мне пол, если я не приведу тебя назад.

- Маюри может выполнить свою угрозу. Пошли. Я пойду вперёд.

Встречала её вся семья – Маюри, Нанао, Нему с Еленой, Рекко. И очень злая Донохане.

- Ты где шлялась? Капитан Унохана вернулась, Хинамори вернулась, а ты почему задержалась?

- Было стыдно.

- А чего стыдится-то?- Донохане не знала, что её подруга теперь не синигами, не Пустой, а нечто среднее. Даже не вайзард. Арранкар без дыры.

А Рингоноки рассказала. Где-то к середине рассказа (к моменту, когда Заэльапорро начал проводить свои опыты) пришли остальные капитаны и лейтенанты. Рингоноки выпустила Эспаду из головы, заверив всех в их безобидности. Ну, насчёт Улькиорры она не стала ничего говорить – тот уже успокоился и не собирался выпускать серо, но в глазах явно читалось недовольство. Рингоноки, правда, не знала, чем: морозом, похищением, ею? Скорее всего, Шиффер был недоволен ею.

А Улькиорра не был недоволен. Просто у него были немного иные проявления эмоций. Сейчас, например, он был просто спокоен. Эти синигами не боялись его – они боялись угловатую женскую фигурку с очень выразительными глазами. Да и не все, а только капитан первого отряда. Эмоции остальных тяжело поддавались расшифровке. Кроме одной.

Капитан Бьякуя стоял рядом с генералом. Он не смотрел на Рингоноки, как все остальные. Он видел её реацу и ненавидел её обладателя.

====== День испытания. ======

С момента возвращения Рингоноки в Готей 13 прошло несколько недель. Эспада удобно устроилась среди синигами. Незаметно для себя и других, их перестали считать чужими, особенно когда Рингоноки сняла с каждого из них маску и шепнула что-то каждому на ухо. Непонятно, что они сделали дальше, но их дыры Пустых начали затягиваться. Кроме дыры Улькиорры – он не терял надежды вернуться к Айзену. Или терял…

Как теряла своё тепло Рингоноки. Температура внутреннего мира продолжала понижаться. Нетсуден всё чаще вылезал оттуда и грелся на солнышке. Офицерам двенадцатого отряда было его жалко, и Рин однажды предложил Нетсудену батарею для внутреннего мира. «Лучше уж кипятильник.»- без тени улыбки ответил дух меча. Во внутреннем мире холод шёл от воды, покрывавшей почти весь внутренний мир Рингоноки. Вода ещё не покрылась льдом, но температура медленно приближалась к нулю. Хорошо, что не к абсолютному. Нетсудену не нравилось похолодание, он очень любил тепло, но почти не жаловался хозяйке. Почти. Иногда он всё-таки не сдерживал недовольное бурчание.

Рингоноки решила пойти к капитану Укитаке за советом. Она рассудила, что в четвёртом отряде лечат синигами, а не их внутренний мир. С другой стороны, эти изменения явно что-то значат, и явно что-то нехорошее. Во всём Готее 13 был лишь один синигами, который мог её понять.

Её приняли с радостью – она была нечастым гостем в тринадцатом отряде, а отношение к ней было очень положительным. Особенно капитана – он всё ещё не доел ту банку варенья (ту самую, подаренную год назад). И теперь, когда Рингоноки сама пришла за помощью, её просто нельзя отпустить без обеда.

Тем временем Маюри собирался проверить, что из того, чем владеет Рингоноки, передалось Елене. Хорошо было бы, если бы сыворотка, с таким трудом ставшая частью жены, передавалась по наследству. А если бы все синигами обладали регенерацией? Стольких бы смертей удалось бы избежать! Столько подопытных пережило бы его эксперименты! В общем, далеко шли мысли Маюри. Очень далеко.

- Да, я однажды сталкивался с этим. Четыреста лет назад один мой подчинённый пожаловался на резкое похолодание в своём внутреннем мире. Невыносимый холод не чувствовался им, но был ясно виден. Потом этот холод начал просачиваться в реальный мир…всё происходило так стремительно, что мы не успевали отреагировать. Это состояние длилось лет пять или шесть. Но он развивался почти как Ичиго! Достиг шикая на третьем году обучения, ещё через год достиг банкая. И он продолжал развиваться и дальше.

- Он стал капитаном?

- Нет, не стал. Тогда его силы не требовались, никто из капитанов помирать или оставлять пост не собирался, потому он просто стал моим лейтенантом. Он не был на тебя похож…ну, разве только немного. – неожиданно добавил Джуширо,-. Его меч тоже повелевал погодой – Юкидори, снежный буревестник.

- А как его звали?

- Риндоу. Он не имел фамилии, как и ты. Пришёл из ниоткуда. И он тоже никогда не плакал…

Капитан прикрыл глаза, вспоминая бывшего лейтенанта. На бледном лице была какая-то странная отрешённая улыбка. «Наверное, с тем лейтенантом у доброго капитана было связано много приятных воспоминаний.»

Неожиданно Рингоноки почувствовала себя нехорошо. Температура повысилась сразу на несколько градусов (так ей показалось), в глазах поплыло, мысли начали путаться…

- Добрый капитан…Маюри сюда…быстрее…

- Маюри? Не Унохану?

- Капитан, у вас всё в порядке? – забеспокоилась Кионе. Она заглянула всего одним глазом в комнату и чуть не задохнулась от возмущения: капитан пятого отряда нагло домогалась её капитана! В данный момент капитан пытался держаться на расстоянии от явно сдвинувшейся по фазе Рингоноки, а та…

- Маюри сюда. – Он почувствовал прикосновение чего-то влажного к своей щеке и непроизвольно повысил голос. – БЫСТРО!

- С-сию минуту! – И Кионе побежала к Маюри. Перелетела через забор, через второй, через открытое окно в кабинет Маюри и повторила слова своего капитана. Перед тем, как пойти к Укитаке, Маюри схватил со стола свёрток с чем-то. «Пыточный набор? Верёвки? Еда?» – подумала Кионе. Но она была неглупой, и потому не стала спрашивать Маюри. Вдруг это новое изобретение нуждается в тестировании?

Маюри прибежал вовремя – Укитаке ухитрился закрыть сбрендившую Рингоноки в шкафу, но она явно собиралась выбить дверь. Таких посягательств на свою честь Укитаке ещё не испытывал. Увидев подмогу, седой капитан исчез в шунпо. Оказавшись у двери, он схватил за шиворот любопытную (Варвару) Кионе и закрыл за собой дверь. Маюри же на шею кинулась Рингоноки, ведомая лишь инстинктами.

- Надеюсь, здесь хорошая звукоизоляция…- пробормотал Маюри, доставая из свёртка контрацептив.

Капитаны восьмого и тринадцатого отряда сидели в соседней комнате и пили (Укитаке – чай, Кьёраку – саке). Из той комнаты, где находились Рингоноки и Маюри доносились понятного рода звуки. Уже полчаса не стихают.

- Это как-то связано с экспериментами Заэльапорро Гранца?

- Очень может быть. Половой цикл у животных проходит иначе, чем у людей…и синигами. Кто знает, как действие этой гадости (имеется в виду сыворотка Гранца) наложилось на обычное тело.

- Вот именно. Хм, а ведь она так похожа на него.

- Ничуть не похожа! Мой лейтенант был весёлым и эмоциональным, он интересовался только женщинами, я даже хотел сделать его своим родственником.

- Ты кое-что забываешь. Ты забываешь его последние слова. Мы могли понять их неправильно. Он умел говорить загадками. Некоторые из них я до сих пор не могу понять. А его письмо? Ты ведь до сих пор хранишь его. И его заколку…Я бы тоже хотел себе такого лейтенанта.

- А кто же не хотел? – усмехается Укитаке,- не будь у него кидотипный занпакто, его бы сделали капитаном одиннадцатого. Он был вполне достоин…если бы не та странная болезнь.