Скрамасакс (СИ)

Заглушая, редкие стоны ещё не отошедших в мир иной викингов, раздаётся звериный рык. Берсерк, а это именно он, судя по всему, настроен решительно. От неожиданности, татарин как-то присел и попятился. Я же, уже видел в своей голове, эту картинку и был готов, но от внезапного крика, всё же непроизвольно дёрнулся. Вновь открывшиеся способности, представляли собой немое кино, звуки отсутствовали полностью. Рука с занесённым, для броска ножом дрогнула, и скрамасакс вошёл в мачту по самую рукоять. Заметив мою неудачу, викинг оставляет Хала и как раненный бык, низко опустив голову, прёт на меня. Так странно, я это тоже уже видел, предвидение опережает следующие за ним события секунд на пять-десять, но этого вполне достаточно.

В последний момент, уклоняюсь чуть в сторону. И зная, что должен упасть, споткнувшись о чей-то труп, корректирую шаг, а оставшись на ногах, с оттягом, бью по шее проносящегося мимо берсерка. Катана толкаемая импульсом энергии, проходит сквозь тело, как горячий нож через масло. Голова, шея, часть грудной клетки с правой рукой, скользнули на палубу. В моментально наступившей тишине, топор всё ещё сжимаемый уже мёртвой кистью, с громким звоном ударяет по потерянному кем-то стальному шлему. Этот гонг и возвещает окончание битвы...

- А ведь берсерки, на поле боя посвящают себя одноглазому Одину и верят, что через поглощённые мухоморы их божество даёт им часть своей силы - выстраивается в голове логическая цепочка, - этот успел подготовиться и обожрался поганками. Видимо, неспроста их драккар так удачно появился у нас на пути. Это была ловушка. Викинги знали, что мы пойдём мимо, вероятно одноглазый, их как-то проинформировал....

Опять победили наши, вот такие мы блин супермены, а что делать...? Так гранатами и не воспользовались, не испытали их в настоящем деле, обидно, но чувствую, будет ещё случай... все живы здоровы, а это самое главное. Адреналин отпускает и мозг продолжает юморить - а курильщиков то прибавляется, бэтмен, Нострадамус, супермен - кто следующий...?

Драккар больше струга в несколько раз, и наш кораблик выглядит на его фоне совсем игрушечным. Из двадцати восьми человек, коих мы сосчитали, в живых осталось только двое. Началась мародёрка. Пленных стерёг Аника, пока мы дружно выковыривали трупы из доспехов и сталкивали тела за борт. Мерзкая работёнка скажу вам, картечь сделала своё дело, от некоторых осталось только кровавое месиво, много доспехов попорчено безвозвратно, да и кораблю не хило досталось. Но что делать? Кольчуги, бригантины и хорошее оружие нынче в цене, а мы сильно поиздержались, практически находились на мели. Закончив с трупами, занялись пленниками, необходимо было их допросить. Однако первый уже стоял одной ногой в могиле, - этот не жилец, а вот второй, всего лишь легко ранен в руку и шанс разузнать об их похождениях, у нас оставался.

- Дай ка мне скрамасакс.... Хочу поближе рассмотреть, как он действует - протягивает руку дед, видимо старый решил, совершить удар милосердия. Хоть милосердия в этом нет, скорее наоборот, но не смею перечить, и передаю оружие. Старик, недолго думая, вгоняет нож тому в сердце. Мы все, затая дыхание, наблюдаем как умирающий, практически мгновенно, скукоживается и труп превращается в иссохшую мумию. Зрелище настолько шокирующее, что все, широко открыв рты на несколько секунд зависают. Легко раненный пленник этим и воспользовался, оттолкнув Хала, с безумным криком прыгает в воду, но проплыв всего метров пять идёт на дно.

- Что это было? - хриплым голосом бормочет остолбеневший капитан, видя картину произошедшей с трупом метаморфозы - ты забрал его душу себе...? - уже дрожащим голосом обращается он к деду, пятится назад и истово крестится. Татарин и грек выглядят, мягко сказать, поражёнными, вмиг позеленевшие лица и отвисшие челюсти. Впрочем, у нас с Аникой были такие же, когда мы в первый раз увидели способности скрамасакса.

- Ну, только этого нам не хватало, отставить истерику - грозно рычит Прохор. Атанас вытягивается, прекращает дрожать, и рука с занесённым двуперстием, застывает у лба. Крик, определённо подействовал, и уже более мягким тоном, старик добавляет - это не я, это нож, позже всё объясню, обещаю...

Всё это время, два корабля плотно стянутые верёвками, со спущенными парусами медленно дрейфуют вниз по реке. Надо как то приставать к берегу.

Избавившись от последнего тела, мы услышали настойчивый стук, доносившийся из недр драккара. Откинули щеколду, и из трюма на божий свет показывается чуть раскосое, широкое лицо старого башкира. Виновато улыбающийся пленник, до конца не уверен - то ли его освободили из заточения, то ли просто у рабов поменялись хозяева.

Хал призывно махнув рукой, велел тому вылезать. Не переставая улыбаться и высоко подняв руки, башкир вскарабкался на палубу, за ним последовало ещё три человека, таких же чуть ускоглазых, но гораздо моложе. Выстроившись в шеренгу, пленники продолжили молча ждать своей участи. Похоже, что это отец с сыновьями или просто близкие родственники, хотя могу ошибаться, для европейца - азиаты все на одно лицо.

- Кто такие? - задаёт вопрос, озадаченно нахмуренный дед и добавляет - да опустите вы, наконец, уже руки, кончилось ваше злоключение, басурманов нет больше. - Старший, поняв русскую речь, кивает своим, и виноватые улыбки трансформируются в счастливые.

- Охотники мы, от Камы с мехами шли на Нижний, хотели быстренько обернуться, только вот не вышло, на норманов напоролись - огорчённо вздыхает бывший пленник - меня Аяз зовут, а это мои сыновья - Таймас, Ульмас и Тукай с Берсута мы, от устья Камы день плавом - на довольно чистом, русском языке, хоть и с лёгким акцентом, заканчивает башкир.

- Так, где говоришь, вас повязали? - продолжает допытываться дед.

- Возле впадения Ветлуги, как раз давеча, на вечерней зорьке.

- Большой ли корабль, у тебя был? сколько гребцов?

- У нас то, лодка маленькая, вдвое меньше вашей - башкир указывает подбородком в сторону привязанного струга - токмо мы к купцам Нижегородским прибились, чтоб сподручнее - времена нынче тревожные, лихой народец озорничает, у них-то ладья, побольше этой была - рассказчик топает ногой по палубе. - Как всё добро вынесли, так и сожгли её басурмане. Мы стрелами, помочь пытались, да какое там.... Нижегородцев кого порешили, кто убёг, а нас догнали, помутузили немного и под замок, вот вроде и всё....

- Меха наши в трюме - нервно тиская шапку, явно стесняясь, продолжает он - оно конечно понятно, что боем взято, то по праву твоё, но шкурки общественные - охотники поселковые полгода добывали. - Подведя итог своего повествования, Аяз вопросительно смотрит на деда и замолкает.

- У Ветлуги, говоришь - порядочно мы за ночь отмахали, считай половину прошли. А что в Казани меха свои не отдали?

- Цена там вполовину ниже, а добро то общинное - для общества и старались...

- Вероятно, викингов в Казани не наняли, значит там тоже с финансами не важно, везде бардак - толи во времена Орды было - задумчиво изрекает дед, и башкир, утвердительно кивнув головой, с ним соглашается.

Собеседник мнётся, видно, что тот размышляет, потом видимо придя к какому-то решению, неуклюже надавливает на жалость - так... как с нашим мехом поступите...? а то нам обратной дороги нет - общество осерчает.

- Вижу, не врёшь ты, что твоё, всё заберёшь - нам чужого горя не надо, поди, у вас и семьи большие дома остались - пропадут без мужиков то....

- Благодарствую, благодетель - со слезами в глазах, башкир падает на колени и пытается целовать деда в руку.

- Охолонись, ты, что тут устроил? Ну-ка встать, быстро - грозно, как он умеет, рявкает Прохор. Аяз резко вскакивает, смущённо глядя под ноги, нервно комкает шапку.

После разговора с башкирами, хоть и с трудом, но нам удаётся пристать к берегу, для нашей лодки драккар, мягко говоря, несколько великоват. Перегрузив на струг доставшиеся от викингов трофеи, в трюме оставили только два больших тюка, принадлежащих освобождённым пленникам. Помимо оружия и амуниции, нам досталось пять мешков с мехом, десять больших свёртков кож, да немного серебра. Пообедав, двинулись дальше, ведя драккар на длинной буксирной верёвке.