Смерть планам не помеха.Часть первая: Человеческое лицо (СИ)

- Gut.- неожиданно даже для самой себя переходит на немецкий Рингоноки. “Неужели я ещё помню что-то из школьного курса?”

- Хорошо?

- Да. Вы знаете немецкий?

- Я знаю английский – а у тебя произношение хромает.- в чем-то Сасакибе прав. Произношение у Рингоноки действительно плохое. Но отличить английский от немецкого даже она может!

Рингоноки молчит, выслушивает неофициальное наставление по поводу достойного поведения и высокой морали (лейтенант неодобрительно смотрит на её живот), послушания (он явно вспоминает инцидент на казни), держания отряда в ежовых рукавицах (претензий пока не было), а потом переходит к хорошей части напутствия.

- Отныне твоим начальником является только мой капитан, и ты вольна делать всё, что он разрешит, не делая запрещённого. Церемония завтра в восемь утра, потом твой лейтенант покажет тебе бараки, отряд, расскажет о текущих делах и способах их решения.

- Хорошо. Если уж Айзен её не убивал до последнего, значит с отрядом она обращаться умеет. Правда, он иногда жаловался мне на её излишнюю говорливость и эмоциональность, из-за которых он её прикончить-то и хотел...Скажите, а она уже оправилась от ран?

- Стараниями Уноханы Ретсу... Иди уже, остальное на церемонии объяснят.

- Если церемония будет длиться долго, можно уйти? Семнадцать недель...

- Ну хорошо, хорошо, сократим. Можно будет без долгого вступления. Иди, иди, хаори получишь завтра, перед назначением.

- До свидания, раз так.- и Рингоноки уходит. Ей предстоит небольшой разговор с Нетсуденом.

Во внутреннем мире спокойно. Но Нетсуден выглядит немного грустным. Но явно не из-за назначения хозяйки капитаном.

- В чём дело?

- Хозяйка...может, мне лишь кажется...да, наверное, только кажется...

- Не мямли.

- Кажется, я влюблён!- Нетсуден закрывает лицо руками и ждёт ругани и побоев. Но Рингоноки, получив своё счастье, не может препятствовать счастью других. А Нетсуден ей даже не чужой. Поэтому она садится рядом и успокаивающе гладит свой занпакто по плечу.

- И кто эта счастливица? Синигами или занпакто?

- Я не знаю, хозяйка! Я увидел её в одном из ваших вещих снов, и с тех пор она не выходит у меня из головы! Думал, забудется, но не могу позабыть!

- Ничего. Ты увидел её в вещем сне, а не в простом, и вы скоро встретитесь. А как она выглядела?

- У неё короткие волосы, кошачий хвост, кошачьи уши и очаровательные зелёные глаза.

- У беды глаза зелёные...ну хорошо, а она не кошка, случаем?

- Нет, хозяйка, вы что?! Она, наверное, дух меча! У неё была человеческая фигура, а не кошачья.

- Ясно. И ты влюблён в неё. Хорошо, тогда подожди немного, она скоро появится. Но пока она не появилась, я могу кое-что сделать.

- Что же, хозяйка?

- Пора готовится не только к становлению капитаном, но и к скорому отправлению к Айзену. Он меня ещё до предательства приглашал к себе. Надо бы ответить на приглашение. Но это будет немного позже. Пока я должна выспаться. Нетсуден, поможешь?

- Но сейчас ещё день!

- Именно поэтому.

Она поднялась ещё затемно, часа в три утра. Все спали снами праведников, и она решила немного поразвлечься. Нарисовала на дверях кабинета капитана пятого отряда знак Тельца. “Что-ж, пусть знают хоть отчасти, с кем имеют дело” – в мыслях. Оставшееся время она тратит на приведение себя в относительный порядок – моется с любимым дегтярным мылом (оно ведь так приятно пахнет!), расчёсывает волосы, стирает любимое кимоно и высушивает его же феном, магией и добрым словом.

Остаток времени Рингоноки проводит, успокаивая некстати проснувшуюся Донохане. Та не могла поверить, что лучшая подруга (а если точно, то единственная подруга) становится капитаном. Ведь у неё, как она помнит из жизни до смерти, нет никаких лидерских качеств.

- Ты ведь всегда была хуже меня! Ой...

- Была. Только тогда я ещё не отбила себе все мозги и училась в обыкновенной гимназии, в седьмом классе, в первой параллели, была пятнадцатая по счёту и седьмая от конца в списке худших учеников...

- Обалдеть, ты всё это ещё помнишь? Годков пять скоро будет, как мы померли, а ты ещё помнишь! Да ты, небось, и пропорции ещё помнишь!

- Да вот, головой как-то удачно ударилась. А ты ничего не помнишь?

- Да не, помню...как на День Рождения приглашала ты меня – помню. Остальное вспоминаю от случая к случаю...а когда тебя капитаном сделают?

- На рассвете, чую я.

- А можно мне прийти?

- Если они тебя не заметят, то да.

- Уж я так замаскируюсь, что они меня сами впустят...

Церемония. Ямамамото что-то там бубнит. Капитаны откровенно скучают – дошли до обсуждения груди Матсумото Рангику. Ретсу о ноги тёрся маленький рыжий котёночек, и та вскоре, оглянувшись на увлечённых отнюдь не делом капитанов и их лейтенантов (лейтенанты вообще резались в карты), наклонилась и взяла котёнка на руки. Котёночек при ближайшем рассмотрении оказался девочкой, как не удивительно при таком окрасе. Котёнок мурлыкал громко, и скоро к капитану четвёртого подошла его лейтенант, потом прочие девушки, потом подтянулись мужчины...и только Рингоноки не подходила – всё внимание капитана первого отряда сосредоточилось на ней. Что говорил Ямамото? Что-то о долге, чести, предстоящей войне...ничего нового. Война началась задолго до ухода Айзена из Сейретея, но в активную фазу вступила лишь сейчас.

Наконец, когда Ямамото увидел явное игнорирование его слов, он решил не задерживаться более (старость не радость, да и молодость – гадость), и потому, прокашлявшись, объявил главное:

- С этого дня вы, Рингоноки Куротсучи, назначаетесь капитаном пятого отряда. К обязанностям приступите с завтрашнего дня. А сегодня...

- ...это надо отметить!!!- закончил Кьёраку. Зал вмиг опустел. Котёночек спрыгнул с рук Уноханы в последний момент, и сейчас тёрся о ноги Рингоноки. Та улыбнулась невольно.

- Как ты и сказала, Хан – сами впустили.

- А то! Они-ж ещё о шикае моём не знают, и знать до поры до времени не будут, хе-хе...

- А у тебя одежда после трансформации сохраняется?

- Агась. Я ведь, в отличии от тебя, тела не захавываю!

- Захватываю, может?

- Во-во, точняк! Я только себя меняю...

- А в кого ты ещё превращаешься, кроме котёнка.

- В воробья, мышку...всё. Я недавно шикай освоила, чего ты ещё хочешь?

- Да так...- Рингоноки думает, а потом улыбается так широко, как только может:- Вот ты старше меня будешь, а я уже замужем, жду ребёнка...и старше тебя по званию! И обращайся ко мне на вы.

- Бака.- беззлобно отвечает Донохане. Конечно, она не будет обращаться к Рингоноки на вы. Не будет, и всё тут.

Комментарий к Из грязи в князи. Шикай Донохане – превращение в животное. Не захват чужого тела, а трансформация своего. Одежда сохраняется.

====== Прошу любить и не жаловаться. ======

...В глазах нет ни страха, ни жалости. Они прозрачны и холодны, как две льдинки. Она выполнит то, что должна. Приказ есть приказ. Ни воли, ни разума: лишь то, что она означает – The Obedience…

Рингоноки помотала головой. Что-то не то в голову лезет. Словно это и не её мысли. “Нет, надо завязывать с ночными бдениями. Уже мысленные глюки пошли.”

- К-капитан?- А, вот и Момо. Рингоноки видела её от силы раза три, а Хинамори видела свою будущую капитан только однажды – на свадьбе оной. А нет – и раньше видела. С бывшим капитаном, перед предательством последнего.

- Да?- Момо переполняет гнев. Её Айзен (её!) больше разговаривал по душам с этой некрасивой и непонятной женщиной, чем с ней, со своим лейтенантом! Нет, Момо пока не будет мстить своей новоиспечённой капитан. Она продумает хитрый план! Не хуже плана Айзена-самы (Айзен-сама, я вас не подведу!)!!! Только Момо не учла, что все эти эмоции отражаются на её лице.

“Нетсуден, она нас убить хочет”

“Не подавайте виду, что знаете об этом. Пусть продумывает что хочет.”

“Ты прав, Нетсуден. Так и сделаем.”- Рингоноки чуть улыбается Момо. Та сначала бледнеет от ужаса (вдруг что-то заподозрили), а потом краснеет. Как она вообще могла подумать, что эта ...её капитан настолько пала, что соблазнила Айзена-саму?