Вакуум (СИ)

- Давно он так? – спросил я у стоявшей за мной Тришер.

- С момента пробуждения, - ответила она. – Оставлю вас.

За моей спиной зашипела дверная панель, отгораживая нас с Клайвом от суеты колонии. Подтянув стул к кровати, я сел лицом к лицу с Везнером, он никак не отреагировал на мое появление, продолжая видеть что-то свое.

- Клайв, - позвал я.

Тяжелый ком распирал мне горло и грудь, было очень тяжело видеть его в таком состоянии: красивый замшево-серый цвет его волос словно выцвел, да он весь словно выгорел, превратившись в бесцветное подобие себя.

- Мне очень жаль, - выдохнул я и дотронулся до бледной кисти, лежащей на одеяле. – Мне, правда, очень-очень жаль.

Не дождавшись реакции, я взял его ладонь в свои и слабо сжал. В этот момент губы Клайва задрожали, он вырвался и закрыл руками лицо, всё его тело задрожало от воя. Так ревут дикие звери, когда неимоверно больно и спастись от боли невозможно. Я растеряно хлопал глазами, не зная, что сделать чтобы его успокоить, но прежде чем я до чего-то додумался, Клайв заговорил все еще закрывая ладонями лицо:

- Я любил его. Правда, любил. По-своему. Чем ты лучше меня? Ты такой же. Выбрал себе самого страшного и сильного зверя и влюбился в то ощущение защиты, которое он тебе дал. Я выбрал Торрията. Ты выбрал орх Дагана. В чем между нами разница?! – последнее он проорал мне в лицо.

Я сглотнул сухой комок в горле, увидев мокрое от слез лицо Клайва, того начало потряхивать от обуревающих эмоций.

- Он не мог остановить Звуро, потому что тот был его гайди – побратим, это - связь на всю жизнь, куда брат - туда и ты, эти узы сильнее брачных! …А теперь его нет… Что же делать мне? Что? Ответь мне! – выкрикнул Клайв, метнулся ко мне и вцепился в плечи: – Как мне дальше жить без него?!

- Попробуй найти другого самого страшного зверя в этой колонии, - выдавил я из себя первую разумную мысль.

Клайв еще пару секунд безумно смотрел на меня, а потом горько усмехнулся:

- Как ты не понимаешь, другого такого нет.

На этом наш разговор был окончен, Везнер словно сдулся, будто выпустил все клокотавшие внутри чувства и остался совершено пустым.

- Уйди, пожалуйста, - сказал он и снова принял безучастный ко всему вид.

Выйдя из его палаты я встретился взглядом с Тришер, подпирающей косяк в коридоре.

- Думаешь, он справится? – спросил я.

- Увидим, - ответила она мрачно.

Придя в медблок на следующий день, я обнаружил логианку в палате Клайва. Вокруг его койки опять сновали и пищали датчики состояния здоровья, аппарат искусственного дыхания качал воздух в его легкие, закрывая пол-лица прозрачной мембранной. В груди разлился неприятный холодок:

- Что произошло?

Тришер пальцами отодвинула ворот больничной пижамы, и я увидел опоясавший шею кровоподтек.

- Пытался повеситься. На моих же трубках от капельницы.

Я ошибочно полагал, что, выплакавшись, Клайв смирится с ситуацией. Видимо, нет.

Следующий день не принес никаких изменений. Мне хотелось завыть где-нибудь в углу. Уже поздней ночью, когда тяжелая рука прижала меня к сильной широкой груди, я осознал, что свернулся кренделем на самом краю нашей с Еном кровати. В этот момент я глупо разревелся в подушку, ощущая молчаливую защиту и поддержку обнаженной спиной.

***

- Убери от меня это! – рявкнул Клайв.

Я притормозил возле приоткрытой дверной панели, услышав впервые за неделю голос Клайва.

- С чего бы мне это делать? – обманчиво спокойным голосом возразила Тришер и колыхнула в зажатой руке…клизму.

Прогресс не стоит на месте, в том числе и медицинский, но вид этого предмета не менялся, кажется, с бородатых времен.

- Я сам могу сделать это! – не сдавался Везнер, забившись в угол комнаты и угрожающе выставив перед собой табуретку.

- К сожалению, нет, - Тришер растянула губы в ехидной улыбке. – Ты забыл, что твой зад порван на мелкие лоскуты и швы еще не рассосались?

- Как о таком забудешь, дура, если ты все время мне об этом напоминаешь?!

Я опешил от такого обращения, но, кажется, «дура» не возражала, она только снова поиграла клизмой в когтистой руке и сделала приглашающий жест на койку:

- Запомни, Везнер, даже не пытайся снова наложить на себя руки, не зли меня, иначе я снова вытащу тебя с того света и накачаю этой дрянью так, что у тебя дерьмо через рот польется.

- Заткнись, больная ты баба!

Дальнейшее развитие событий рисовало мне не самые радужные перспективы, и я тихо удалился, но туго сжатый ком в груди стал медленно распускаться. Яростный блеск в глазах Клайва и упрямо сжатые губы дали мне наконец-таки повод думать, что обошлось.

Он справится. Я помогу. И, судя по всему, Тришер тоже.

Глава 8

Даже удивительно, насколько обыденной и размеренной стала моя жизнь в тюрьме. Я не работал в шахтах, не общался с зеками и контактировал лишь с парой-тройкой логианцев.

Каждый мой день начинался с визита к Клайву. Поначалу он сторонился меня и не шел на контакт, но я заметил, что стоило только в поле зрения появиться Тришер, как в его глазах зажигался мятежный огонь. Он весь подбирался и нахохливался, словно воробей, и огрызался на нее по малейшему поводу, даже на профессиональный интерес с её стороны, вроде вопроса: «Как твое самочувствие?», - Клайв шипел: «Не дождешься».

Это выглядело весьма забавно, на мой взгляд, и я не терял надежды расположить его к себе, поэтому приходил каждый день, болтал без устали о всякой ерунде, вычитанной мной в сети, и о новинках киноиндустрии, давал ему послушать музыку, которая мне нравилась, пытался играть с ним в шахматы и даже обещал сыграть с ним в гольф на симуляторе.

- Не хочу, - вдруг сказал он упрямо.

- Почему? – спросил я терпеливо.

- Потому что хочу в бильярд, - ответил Клайв и... улыбнулся.

- Как только твоя жопа заживет, - брякнула Тришер, появляясь в палате и сразу переключая внимание Везнера на себя.

- Я смотрю моя «жопа» тебе покоя не дает, - сразу ощетинился он.

- Не обольщайся, жальче твоей задницы я еще не видела, - хмыкнула в ответ логианка, показав клыки. – Разворачивайся: время процедур.

- Да какие процедуры?! – взорвался Клайв. – Все твое лечение сводится к клизмам и анальным свечам!

- А ты хочешь, чтобы я твой анус через рот лечила?