Пустой мир. Кровь и честь

И уже через несколько минут сближения тристанская эскадра открыла массированный прицельный огонь из бортовых батарей и орудий главного калибра, подавляя огневой мощью практически любые попытки сопротивления. Первым из боя уже через пару минут вышел один из гористарских корветов, буквально изрешеченный и охваченный пламенем, быстро пошел на снижение, пытаясь дотянуть до береговой линии острова под ним. Еще через полторы минуты почти одновременно взорвались второй корвет и один из фрегатов. Последние два корабля, серьезно поврежденные и не способные эффективно вести ответный огонь, попытались отступить, но были буквально растерзаны штурмовиками, засыпавшими бомбами и ракетами пробоины во внешней обшивке. Первая линия обороны была уничтожена, но уже вскоре эскадра должна войти в зону действия вражеских зенитных орудий, правда, без поддержки с воздуха они вряд ли могли оказаться серьезным препятствием.

Эскадра, сбавив скорость, перестроилась в двухступенчатое линейное положение, подходя ближе к анклаву. Первыми дали залп зенитные орудия портовой зоны. Дальнобойные тяжелые лазерные излучатели, задрав высоко в небо стволы орудий, расчерчивали тьму яркими зелеными лучами, ведя огонь практически на предельной дальности. С такого расстояния уже происходило рассеивание луча, и силовые щиты без особого урона их отражали, но корабли пока не вели ответный огонь, подходя ближе, пока наводчики отмечали положение вражеских батарей и будущие первичные и вторичные цели.

– Приготовить торпедные аппараты! – скомандовал Эдвард, забирая у робота разносчика чашку кофе. Конечно, корабельную кухню нельзя сравнивать с той, что была в замке, но все же, кофе здесь довольно неплохое, – кассетные боеголовки, первый залп болванками. Готовность в течение минуты!

Компьютерные мозги торпед были минимально активны, способными воспринимать всего лишь одну команду, не выполнив которую, просто искали ближайшую цель, при этом уже не обращая внимания, противник перед ней или союзник, в случае же промаха просто летели дальше, пока не будет полностью израсходован запас топлива. И все же, при обстреле анклавов на земле промахнуться довольно сложно, торпеда все равно взорвется, ударившись о поверхность и нанеся значительные разрушения.

– Первоначально поражение первичных целей, – приказал Эдвард, глядя на трехмерное изображение анклава перед ними, уже достаточно близкого, чтобы вести прицельный огонь. Зенитные орудия портовой зоны били практически без перерыва с максимально допустимого расстояния, подтачивая лобовые щиты кораблей, изредка даже пробивая их удачным выстрелом, но броня еще хорошо выдерживала попадания, оставляя лишь вытянутые подпалины с глубокими выбоинами и оплавленными краями. Одно из таких попаданий угодило в бронированный нос корабля, снеся резную фигуру фурии и накрыв несколько камер внешнего обзора. Барон пошатнулся от секундной дрожи, прошедшей по всему корпусу, и чуть не облился кофе, – Что ж, думаю, пора запускать торпеды.

Первый залп был произведен болванками, пустыми торпедами без боеголовки, с небольшим запасом топлива, но мощными ускорителями, предназначавшимися только для того, чтобы отвлечь внимание зенитчиков от настоящих снарядов. Очень простой прием, но практически каждый раз срабатывающий, поскольку никто не мог предугадать, что именно на него сейчас летит, простая обманка или настоящая смертоносная дура мощностью в несколько килотонн. Поэтому, фиксируя приближение торпед, зенитные расчеты сразу же переключились на эти цели, активируя и скорострельные установки меньшего калибра, перекрывающие сразу целые участки неба, намеренно стреляя длинными очередями с рассеиванием. При приближении часть болванок взорвалась от прямых попаданий, некоторые сбились с курс, уходя уже куда-то далеко в сторону, отдельные же и вовсе отключились, перейдя в свободное падение, но не меньше половины удержалось на курсе, почти пройдя сквозь зенитный огонь.

Зенитчики продолжали расстреливать первую волну, почти прекратив огонь по вражеским кораблям, когда был дан второй торпедный залп. В этот раз уже боевыми торпедами с настоящими боеголовками, двигавшимися несколько медленнее, но уже обладавшими собственными щитами, способными выдержать даже несколько попаданий, а из-за своих малых размеров торпеде обычно хватало такой защиты, чтобы дойти до цели. Стрелки, увидев на радарах, что количество быстро идущих целей увеличилось больше, чем в два раза, открыли беглый огонь, к ним присоединились и скорострельные батареи защитного купола города, поскольку часть торпед шла и в их сторону, демаскируя себя и позволяя наводчикам окончательно определиться со всеми целями.

В ответ корабли эскадры практически сразу же открыли прицельный огонь из орудий главного калибра, в первую очередь по тяжелым и ракетным установкам, представлявших для них наибольшую опасность. Портовая зона сразу же расцвела вспышками взрывов импульсных и плазменных зарядов, крушивших все, что попадалось на пути. Эти орудия рассчитаны на пробивание силовых щитов и тяжелого многослойного бронирования, из-за чего попадание в землю, когда выделялась сразу вся энергия заряда, выражалась мощным взрывом, сносившим целые кварталы и выжигавшим десятки зданий. Неподвижные батареи, оказавшиеся под огнем, поражались даже непрямыми попаданиями, взрывные волны сносили бетонные укрепления, ломали стволы орудий и вызывали перепады напряжения, от чего детонировали индукционные катушки и накопительные батареи. Выставленные силовые щиты, какие должны защищать зенитные орудия, выдерживали всего лишь несколько прямых попаданий, после чего отключались, и следующего попадания хватало, чтобы уничтожить батарею.

Отдельные отряды орудийной прислуги дрались до последнего, не покидая позиций даже тогда, когда выла сигнальная тревога, что их позиция взята на прицел, другие же, как только отключались силовые щиты, сразу же бежали, бросая свои позиции, в надежде спрятаться в укрытиях. Получалось далеко не у многих, огненный вал прямого попадания корабельного орудия выжигал всю секцию, и артиллеристы превращались в обгорелые головешки прежде, чем успевали даже закричать.

К этому моменту, когда большая часть воздушной обороны пылала в плазменном огне, подошли торпеды, одна за другой разделяясь на отдельные элементы в полукилометре над целью, и каждое попадание отдавалось сразу двумя десятками взрывов, накрывавшими целые сектора, оставляя лишь развалины и пламя пожарищ. Разрывами моментально покрылся и купол города, не рассчитанный на подобный обстрел, ведь их строили в первую очередь для защиты от внешней агрессивной среды, излучения, загрязненного воздуха и возможных атомных и магнитных бурь, а не для военных действий.

Взрывы торпед обрушали целые секции купола, ломали опорные конструкции, из-за чего грозили обрушением всей структуры. Люди внизу разбегались с улиц, засыпаемых горящими обломками, крушившими здания и переходы, некоторые из которых площадью превосходили несколько десятков квадратных метров. Силы полиции и ополчения, готовившиеся к отражению высадки десанта, вынуждены были выделить часть сил для обеспечения эвакуации гражданских в убежища, предотвращая панику и давки.

На Росс никогда не совершалось крупных налетов и за него никогда не вели серьезных войн, слишком малым и незначительным он считался, на практике теоретические установки для действий в подобных ситуациях у ополчения проверялись впервые. Из-за этого количество суматохи и ошибок только росло, набираясь как снежный вал, а возможности разобраться с ними уже не было, на подходе была первая волна вражеского десанта.

Зенитная оборона оказалась подавлена меньше, чем за полчаса непрерывной артиллерийской дуэли, в ходе которой портовая зона оказалась почти полностью разрушена, от нее остались только развалины корпусов и сухих доков, на причалах горели разбитые остовы немногочисленных торговых судов, так и не сумевших подняться в воздух и разбомбленных прямо на своих позициях. От нее не осталось ни одного орудия, только изуродованные стволы орудий на оплавленных огнем позициях, все еще смотрящие в воздух, где уже выходили на дрейф на низкой орбите корабли атакующей эскадры. В бой были выпущены эскадрильи бомбардировщиков и перехватчиков, подавлявших остатки легкой авиации порта и скопления живой силы противника.