Экспериментальный полет

— Мы тут проверили данные его траектории. Похоже, что садиться он намерен где-то у вас, в районе Сибири, но может быть и в Китае, хотя наиболее вероятно все-таки у вас. Ведь это у тебя был юбилей? Прими мои запоздалые поздравления. Дерзай, покажи класс. Мы на связи.

— И из Удаоляня тоже поздравления, — ворвался в эфир голос китайского диспетчера.

— Спасибо, — улыбнулся Берковский, отключая громкую.

Вот все и разрешилось. Соседи ребята ушлые. Сразу подметили все стыковки и нестыковки. Неопознанному объекту удалось пролететь сорок астрономических единиц, не будучи засеченным ни единым радаром? Хорошо. А на последних восьми он вдруг стал видимым? Еще лучше. Летит к Земле и собирается садиться в зоне ответственности русского диспетчера, который совсем недавно отпраздновал свой юбилей? Вообще прекрасно. Был и еще один маленький намек. Вместо общепринятого английского диспетчера сейчас как могли старались разговаривать по-русски. С акцентом, тяжело, примешивая изрядную толику международного, но по-русски.

Берковский ожидал подарка от руководства, но, чтобы ради этого все три службы разных стран впервые договорились о совместных учениях! Это даже как-то слишком излишнее внимание к его скромной персоне.

— Игорь Вячеславович, почему не докладываете? — вот уже и Станислав Андреевич, министерство.

— Согласно Инструкции, провожу первичный мониторинг ситуации.

— Давай, давай. И помни: объект не должен войти в земную атмосферу. Ни при каких условиях. Согласно первичным данным, его масса слишком велика, врежется в Землю — наделает нам делов.

— Может, он просто собирается приземлиться? Он же искусственный.

— Ну и что, что искусственный? Код с него идет какой-то несуразный, вроде бы наш, а вроде и нет. Расшифровать не можем. На запросы не отвечает. Появился из ниоткуда. Просто Летучий Голландец какой-то.

— Надо проверить по базам данных… Может, из пропавших. Древний.

— Вот только учить нас не надо. Свою работу выполняй. А архивы уже запрошены. На триста лет назад запрошены. А будет надо — и глубже копнем. Сам-то что предполагаешь делать?

— Совместно с американцами выполняем перехват в районе орбиты Марса.

— Хорошо, действуй. И помни: эта штуковина нам в атмосфере ни нах… не нужна.

Министерство отключилось. Берковский вновь откинулся на спинку кресла. Вот даже как! Знают, что легенда не выдерживает никакой критики, так накачкой берут. И куда торопятся? Ведь известно же, в космосе просто так нахрапом не возьмешь, тут каждому движению расчет нужен… Ладно, сработаем.

Диспетчер впился глазами в те немногочисленные данные, которые уже были собраны о неопознанном объекте. Масса… Достаточная для того, чтобы при соударении с Землей на достаточной скорости вызвать небольшой апокалипсис районного масштаба. Скорость… Снижается. И, судя по данным контроля, к Земле упадет до нуля. Но кто поручится за то, что будет продолжать снижаться? А не увеличится при подходе? Коды… Да, действительно, похожи на отечественные, но расшифровке не подлежат. Инопланетяне, что ли? Тогда уж больно мы с этими инопланетниками похожи. Те же частоты, те же наборы символов. Тип корабля… Пока не определен. Что ж, повременим, пока патрульный крейсер приблизится поближе.

— Короченков, ты американцев выводишь?

— Все нормально, босс, через пару часов они будут в зоне визуального контакта.

Что-то еще? Надо объявить тревогу сил ПВО зауральским округам.

— Вадим?

— Сделано.

— Что сделано?

— Силы ПВО в полной боевой готовности.

Вот и все. Теперь ждем ответа от американского крейсера. Два часа.

— Инночка, а принеси-ка мне еще кофейку.

Тоскливо тянувшееся время вахты вдруг заметно ускорилось. Еще несколько звонков из министерства. Приняты входящие из Китая и Америки. Поддерживают. Выпита еще одна кружка кофе. Наконец сообщение от патрульного крейсера. Тот вышел на визуальный контакт и теперь ведет переговоры с неизвестным бортом. Вернее, посылает запросы и не получает на них ответа.

А что? Неужели это не блеф и корабль на самом деле существует? Тогда где он прятался? Как разогнался так, что его никто не видел? Что, на самом деле вынырнул из какого-то там пятого измерения? Конечно, Берковский знаком с различными концепциями мироздания, но пока все это лишь теории в умах да на компьютерах математиков, а у тех и мира-то реального нет, одни голые цифры.

Ладно, это потом. Что сейчас? Неопознанный продолжает торможение. Уже вычислена наиболее вероятная точка посадки, севернее Канска, на сплетении рек Ангара, Енисей, Тунгуска. Черт! Это же почти рядом с Центром в Томске! Конечно, по нашим, российским бесконечным масштабам. Грубо работают начальнички… Но для остроты картины надо бы дать команду американцам на подготовку к уничтожению.

— Главному, внимание, — вновь оживает селектор. — Неопознанный объект распался. За двенадцать минут до этого от него отделилась небольшая капсула. Направление — Земля.

— Принято. Средствам ПВО. В широком диапазоне дать категорический запрет капсуле на вхождение в атмосферу Земли.

— Принято.

Это еще что такое? Система самоуничтожения? Подобной уже несколько сотен лет никто не пользуется. Или просто объект технически неисправен? Или это отвлекающий маневр, а капсула является главной ударной силой? Черт, да учения ли это?

— Вадим, что у тебя? Неопознанный отвечает?

— Нет, приближается с настойчивостью самоубийцы, начинает вход в атмосферу.

И вот она, основная привилегия Главного диспетчера, дающаяся в нагрузку к отдельному кабинету и возможности практически ничего не делать — обязанность принимать ответственные решения. Берковский заколебался. А вдруг это действительно всего лишь терпящий бедствие корабль? Неважно какой и не важно чей. Но даже если это так, он несет огромную опасность всей планете…

— Службам ПВО, уничтожить капсулу, — а что? Хоть данного пункта и нет в Инструкции, но все до сих пор помнят ту вспышку оберонской чумы, которую четыреста лет назад случайно завезла одна из экспедиций к Урану. Тогда врачам всего мира еле удалось справиться с эпидемией, охватившей почти всю Европу. Хорошо хоть смертельных случаев удалось избежать.

— Выполнено, — показалось, что прошел всего лишь миг, на самом деле около минуты.

— Что там?

— Из капсулы совершено катапультирование. Раскрылся парашют. Наш вертолет на подходе…

— Диспетчерская, — в переговоры вмешивается спокойный голос, видимо пилота вертолета. — Наблюдаю спускающегося человека, машет рукой…

— Это действительно человек?

— По всей видимости, да. Точнее после приземления.

И вновь томительное время ожидания, и снова голос неизвестного пилота.

— Диспетчерская, это действительно человек. Судя по нашивкам, Николай Бойо, пилот.

— Как он?

— Без сознания. Неудачно приземлился на деревья. Похоже, сломана ключица и пара ребер. Да все нормально. Состояние стабильное, эвакуируем в Красноярск. Жить будет, да и летать тоже.

— Откуда он?

— Непонятно. И скафандр на нем какой-то…

— Старинный?

— Да нет, наоборот, довольно навороченный. Я таких и не видел. Экспериментальный, что ли? Да вы не волнуйтесь. Сейчас доставим в больницу, там его приведут в чувство, потом сам и расскажет кто, зачем, откуда. Я же говорю: жить будет.

Вот и все. Как сказал палач, отрубив голову невинной жертве. Пора докладывать наверх. Хотя там уже и так давно все знают.

— Игорь Вячеславович? — на звонок отозвался все тот же Станислав Андреевич, оперативный дежурный. — Поздравляю! Принято решение о вашем поощрении. Так что готовьтесь к повышенной пенсии.

— За что? За то, что только что чуть не угробил человека?

— За принятие исчерпывающих мер по обороне Земли. И не спорьте. Нам хватит и собственных бюрократов, которые уже вроде бы начали разбор полетов… Историки, мать их… Да не волнуйтесь, знаете ведь, как это у них бывает. Им лишь бы покопаться, а здесь работы не на один год. Так что отдыхайте спокойно. Остальное — наше дело. Заодно примите самые сердечные поздравления от коллег из Штатов и Китая, они просто потрясены вашими самообладанием и выдержкой.