Вердана

Да, теперь она понимала, почему его пророчили ей в мужья. Они внешне очень подходили друг другу. Ей некогда было обдумывать этот вопрос, она пыталась понять, как ей вести себя с ним. Он принес известие о смерти. Он видел мертвую Вердану? А если нет? Жаль, что она не читает мыслей.

Она решила вести себя нагло, надменно, с вызовом. Она нужна императору, он не посмеет так просто наказать ее. Стоит проверить его терпение.

Силуэт Рады заслонила другая фигура. Вот он — властитель Мантупа. Память ее не подвела.

Вместо полагающегося по этикету ритуального приветствия Вердана опустилась на колено и пригнула голову. Она едва не грохнула спрятанным оружием по полу, потому поклон вышел сдержанным. Чтобы подняться потребовалось усилие, но тело послушалось и медленно поднялось. Вердана застыла в величавой позе и больше не двигалась. Она смотрела поверх головы императора на Раду. Он резко развернулся и попытался уйти, толпа мешала ему. Она не успела понять его реакцию, император с приветственным, очевидно, жестом двинулся к ней. «Все. Теперь представление вступило в кульминационную фазу», — подумала Эл. И ей вспомнилось, как на Земле во времена одного их совместного приключения с Аликом и Димкой в нее буквально влюбился король. Это была проблема для нее, повод для ревности для Алика и повод для ехидных шуточек Дмитрия.

Император был уже рядом, он стоял в ожидании. Что сказать? Он ждет.

— Вы звали меня. Я все еще ваша слуга, поэтому я здесь. Как правитель изволит повелевать мной? — спросила она.

Она не помнила, имеет ли право задавать вопросы императору, но ее тон оказался явно резким и дерзким, что отразилось на физиономиях окружающих. Отлично. Тон встрече задан.

Император молчал, он просто рассматривал ее. Она тоже решила выдержать паузу и уставилась на императора. Она смотрела сверху вниз и чувствовала свое превосходство.

Ну, что дальше?

И тут из толпы выскочил запыхавшийся канцлер Бала. Он был один, без своего обычного эскорта — четырех секретарей, телохранителя и десятка стражников. Спешил бедняга. Бала встал за спиной императора.

— Канцлер? — она кивнула ему и скосилась.

Физиономия Балы, осталась, пожалуй, единственной в зале, не отразившей изумления, страха или восторга связанного с ее появлением. Бала знал, что она в Тупе, что придет во дворец. Более того, Бала знал о ее намерениях, настроении, а может и о том, что она наблюдатель. Эта мысль почему-то показалась здравой.

— Благородная Дана Вердана из Дора почтила нас присутствием своим, — провозгласил Бала. — Император доволен возвращением в полном здравии столь преданной подданной.

— Я, насколько мне стало известно, не считаюсь более доброй подданной. Скорее предателем! — копируя интонацию Балы и повышая голос, ответила она.

Зал замер. Пауза. Бала-Бала. Старый пройдоха всегда знал лазейку. Он в мгновение ока распластался на полу, как делали только в двух случаях, если ты ничтожный слуга своего господина, или ты просишь у кого-то милостиво простить тебя.

«Я должна была распластаться перед императором», — вспомнила Вердана. Дело было плохо. Если речь зайдет о сватовстве, и она откажется, за непочтение к императору ее ждет тюрьма. Теперь совершенно ясно, что Бала пришел позднее и не видел ее приветствия. Все до единого в зале решили, что брак с императором дело решенное, что она — их будущая императрица, потому не считает нужным падать на пол перед высочайшим господином Мантупа. «Мне конец», — успела подумать Вердана до того, как придворные, словно домино, повалились на пол. Стоять остались она и император.

— Простишь ли ты меня и моих верных слуг за такую роковую ошибку, госпожа моего сердца? — спросил император тоном мечтательным и слащавым.

— Встаньте все! — заорала Вердана, да так громко, что ее голос был слышен страже с обратной стороны дверей. — Кто из вас действительно искренне верит, что я не предатель и не убийца?!

Ей была отвратительна эта сцена, это неприкрытое лицемерие. От ее крика присутствующие еще больше вжались в пол. Она стала осматривать их, но вдали прозвучал единственный голос и отвлек ее.

— Я! — уверенно сказал кто-то.

В дальнем углу зала, возвышалась фигура Рады. Он стоял у тяжелой занавеси, такой же пестрой, как его наряд, потому она не увидела его. Рада не пал ниц, что весьма подрывает его авторитет в глазах императора. Такой поступок не в духе учтивого Рады. Что-то тут не так.

— Верю! — крикнула она. — Только не знаю, стоит ли?!

— Я слишком хорошо знал тебя, божественная госпожа моего сердца, чтобы верить, что ты примешь этот сан.

Вердана вдруг уперлась в бока своими ручищами, и ее голос опять прогрохотал по залу.

— Уж не лелеешь ли ты прежней надежды?! Я бы удивилась!

— Я уже похоронил тебя однажды, что-то говорит мне, что ты…

— Самозванка? — спросила она.

— Умолкни, непочтенный, не навлекай на нас гнев богов, — прошипел кто-то из лежавших на полу.

— Нет, Вердана, я не смею так утверждать. Особенно сейчас, когда вновь вижу тебя. Твои раны зажили, а тело так же крепко. Ты жива. Своим появлением ты развеяла любую ложь о себе. Тебе на занимать отваги, если ты пришла сюда. Вот только зачем?

Вердана посмотрела на императора, тот заинтересованно слушал их. Выражение его лица показалось Вердане глупым. Он смотрел так, словно она немедленно произнесет слова о готовности стать императрицей. Непременно.

Вердана двинулась к Раде, переступая через тела, арбалет снова ударил по колену, напоминая, что она должна быть осторожной.

Она добралась до него. Вот они стоят друг напротив друга. Она вдруг вспомнила его взгляды, какими он смотрел прежде. Сейчас было с чем сравнить. Его холодное равнодушие, говорило о том, что чувства к ней остыли. И, все-таки, он вздрогнул, когда она приблизилась, словно не хотел видеть ее так близко.

Тут он сказал очень тихо:

— Я знаю, почему ты здесь. Уходи из зала, пока они не опомнились. Дорогу ты, надеюсь, помнишь.

Никто не ожидал, что всего через мгновение Вердана с грохотом откроет другую дверь, ведущую из зала и, распугав стражу, вихрем промучится по галерее.

— Найти!!! — завопил встревоженный император.

Бала вскочил на ноги, а Рада кинулся следом за беглянкой.

— Вот так сцена, — пробормотал кто-то из толпы. — Что это с ней? И что с ним?

— Шальная. Как и была, — ответил ему другой.

— И все равно, она лучше, чем ничто в роли императрицы, — прозвучал уже женский голос. — Уж она то вам задаст. Обрадуетесь еще скорому концу.

Она бежала по огромному сводчатому коридору, боялась, что грохот шагов выдаст ее присутствие. Заставить массивное тело двигаться с приличной скоростью требовало такого сосредоточения, что думать о конспирации не приходилось.

Комната за углом, недалеко от входа в библиотеку. Ахши сам выбрал это место. Он редко выбирался из дворца через парадные входы, пользовался потайными ходами, потому и комнату расположил в жилой части этого гигантского сооружения. Она не смогла бы попасть сюда, минуя зал для церемоний. Она не рассчитывала на толпу. Еще немного и ее выдали бы замуж. Выходка Рады и его странное поведение помогли ей проскочить зал, а уж как она покинет дворец — решит потом.

Из-за поворота появился стражник, и Вердана с разбегу налетела на него. Они столкнулись с такой силой, что дыхание перехватило. Он отшиб ей легкое. Задыхаясь Вердана, пыталась встать, но поняла, что он вцепился в нее. Она стала высвобождаться, но он был ловок. Они боролись, как казалось целую вечность. Потом она нанесла оглушающий удар, он сник. Она не удостоверилась, жив ли он, вскочила на ноги, с десяток шагов отделяли ее от потайной двери. Она смогла с трудом пройти это расстояние, все еще стараясь отдышаться.

Комбинация, набранная на скрытой панели, не открыла дверь. Она повторила ее раз десять. Дверь не открывалась. Что происходит? Неужели они передумали, тогда почему не остановили ее? В растерянности она стояла, опираясь на стену, дышать было трудно. Но вот гулким эхом по коридору раздался топот. Погоня. Коридор вел в библиотеку, а дальше в покои Ахши, а потом тупик.