Флинкс на планете джунглей

Флинкс подскочил к графу:

— Мы же договорились!

— Наш договор аннулируется в связи с новыми обстоятельствами, которым я вынужден подчиниться, — безжалостно ответил Каавакс.

— Убьешь их — и тебе никогда не завладеть «Учителем»!

— Возможно, — кивнул граф. — Однако я не завладею им и в том случае, если погибну на этой гнусной планете, сис-сфинт! Нет уж, я предпочитаю уцелеть и довериться нашим передовым методам принуждения.

— Тогда просто отпусти их, — взмолился Флинкс. — Ну чем опасна для тебя слабая женщина и двое детей?

Каавакс окинул Тил и детей холодным взглядом желтых глаз.

— В этом мире все опасно… Предпочитаю не рисковать. — Повернувшись к сержанту, он сделал жест согласия четвертой степени: — Мне надоело смотреть, как гибнут только а-анны. Командуй, сержант.

Сержант сделал знак ближайшему солдату. Только что ставший свидетелем ужасной гибели товарища, этот а-анн был не расположен оспаривать подобные приказы, тем более что никакого сочувствия к этим грязным, вонючим и мокрым людям он не испытывал. Рядовой шагнул вперед и прицелился в Тил.

Уловив отчаяние хозяина, Пип забилась в мешке. Флинкс рванулся к графу Кааваксу, но тот вскинул пистолет:

— Только без глупостей!

— Убьешь меня — ни с чем останешься, — напомнил Флинкс.

— Я не собираюсь убивать. Это парализатор. Если мне придется выстрелить, ты пожалеешь о том, что не умер.

Раздались громкие рыдания, и Кисс упала на колени перед а-аннским солдатом. Двелл метнулся к матери, загородил ее собой.

— Пожалуйста, не трогайте мою мать! Убейте меня, если хотите, но отпустите ее!

— Почти как а-анны. — Сержант сделал жест одобрения. — Не волнуйся, малыш, твоя просьба будет выполнена. — Он посмотрел на замершего в ожидании солдата. — Пусть будет так, как решило отважное дитя мужского пола. Мальчишка умрет первым. Постарайся, чтобы он не мучился.

Плачущая Кисс обхватила солдата за ноги, но он словно не заметил этого. У Флинкса появилась идея вырвать у него ружье, но он сразу сообразил, что из этого ничего не получится. Каавакс не сводил с него глаз.

Внезапно раздался испуганный крик — другой солдат заметил какое-то движение над головой. Флинкс вздрогнул, но тут же успокоился — Тил больше не боялась. Как и все остальные, он посмотрел вверх.

Проскальзывая между ветвями и листьями, оттуда спускалось нечто, похожее на рой грибов с тонкими воронкообразными шляпками. Каждую шляпку окружало кольцо крошечных шариков. Вряд ли это было нападение — слишком уж медленно все происходило.

— Успокойся, Масмарулиал, — приказал сержант солдату, который поднял тревогу. — Что тут такого? В растительном мире все когда-нибудь летит сверху вниз — семена и листья, веточки и шелуха. Просто отойди в сторону.

— Да, почтенный, — смущенно пробормотал солдат.

Отступив от ближайшей коричневой воронки, он следил затем, как гриб по спирали плавно опускается к ветке.

Ему, конечно, и в голову не приходило, что тепло его тела способно привести в действие эту живую мину.

Никто не успел и глазом моргнуть, как крошечные шарики на верхнем краю воронки увеличились в четыре раза и дружно лопнули. От неожиданности солдат сделал то, чего нельзя было делать, — резко вдохнул. Вертикальные зрачки расширились до того, что стали почти квадратными, глаза полезли из орбит, из ноздрей потекло, и а-анн чихнул с такой силой, что выронил ружье. Оно упало на ветку, но не свалилось с нее.

Все в изумлении смотрели на несчастного, который корчился на ветке, неудержимо чихая. По примеру Тил Флинкс снова закрыл руками нос и рот.

Отвлеченные происшествием, а-анны не заметили, что рыдания Кисс подозрительно быстро смолкли. Никто не обратил внимания и на то, что девочка достала из кармана плаща костяную иглу десятисантиметровой длины. Демонстрируя великолепные рефлексы и отточенные навыки, она размахнулась и вонзила иглу между ног солдату, за которого только что цеплялась.

Солдат взвизгнул, словно ребенок, выронил ружье и ухватился за раненое место. В то же мгновенье Двелл прыгнул на солдата, обхватил левой рукой за шею, ногами — за талию, и принялся ножом резать веревку, которая удерживала мешок с Пип на спине а-анна. Между тем, приближаясь к людям и рептилоидам, взорвалось еще несколько «грибов». Беспомощно чихая, не в силах оторваться друг от друга, мальчик и солдат рухнули на ветку.

Флинкс закрыл глаза, чтобы в них не попали едкие споры. В этот момент он мечтал лишь об одном — глотнуть чистого воздуха. Он был уверен, что лицо у него посинело от удушья.

Оставив костяную иглу в ране, девочка с развевающимися черными волосами подбежала к краю ветви и… прыгнула вниз, в пустоту. Заходящийся кашлем Двелл оторвался наконец от солдата, напоследок сдернув с его спины мешок с Пип, швырнул его перед собой и сам прыгнул следом за сестрой.

Потрясенный увиденным, Флинкс подошел к краю ветви. Больше терпеть невозможно, сейчас он вдохнет. Но едва он открыл рот, как получил сильный удар в спину. Отчаянно балансируя над пропастью, он успел оглянуться — оказывается, это Тил его толкнула. И, что самое поразительное, она смотрела ласково, успокаивающе.

В следующий миг Флинкс почувствовал, что падает.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он ударился обо что-то мягкое и податливое. Отлетев в сторону, перевернулся на четвереньки, поднял голову и увидел Двелла. Усмехаясь, мальчик глядел на Флинкса сверху вниз, с его плеча свисал знакомый мешок.

— Теперь можешь дышать. — Он махнул рукой вверх. — Все споры хэка остались там.

Понимающе кивнув, Флинкс наполнил легкие сырым воздухом. Какое блаженство! Отдышавшись, он встал и увидел улыбающуюся Тил. Растерянно улыбнулся в ответ и посмотрел вверх. Они пролетели немалое расстояние — преследователей не видно и не слышно.

Сзади Флинкса похлопали по плечу. Он обернулся — мальчик протягивал мешок.

— Вот твое животное. Я знаю, ты не бросил бы его.

Флинкс взял мешок и попытался найти слова, чтобы выразить свою благодарность:

— Ты храбрец, Двелл. Так прыгнуть на а-анна…

Десятилетний мальчик пожал плечами:

— Я же знал, как действуют споры хэка, а он — нет.

Флинкс улыбнулся и развязал мешок. Вскоре пленница получила свободу, расправила радужные крылья и взмыла. Описав три круга над людьми, Пип опустилась на плечо Флинкса. Раздвоенный язычок ласково лизнул хозяйскую щеку.

— Нужно срочно ее накормить, — сказал Флинкс. — Думаю, это будет нетрудно — она всеядная… То есть не очень привередлива в еде.

Подойдя с застенчивым видом — теперь Флинкс никак не мог принять его за чистую монету, помня о расправе над а-аннским солдатом, — Кисс протянула горсть орехов, которые достала из другого кармана плаща. Ядрышки были ярко-розовые, ребристые. Пип без колебаний проглотила орехи один за другим.

— Спасибо, — сказал Флинкс девочке.

Она улыбнулась в ответ, и он почувствовал ее смущение — оно было подлинным. А еще он почувствовал, что нравится ей.

Он снова прислушался — вдали как будто еще раздаются резкие, отрывистые звуки.

— Сколько им еще чихать?

— Мы сбежали до того, как все споры вырвались наружу. Если нелюди еще там, они еще долго не придут в себя.

Кисс прижала пальчиком нижнюю губу:

— Нелюди не слишком умные.

— Уж конечно, они глупее тебя, — сказал восхищенный Флинкс. — Как здорово ты разыграла сценку с солдатом! Кто тебя этому научил?

Зеленые глаза — не такие уж невинные — посмотрели на него:

— Мама, папа, дядя Зил и шаман Пондер.

— Мы рано начинаем учить своих детей, — объяснила Тил. — И учатся они охотно, заставлять не приходится. Лентяю не суждено стать взрослым.

— Пропала мои иголка. — У Кисс задрожали губки; сейчас она выглядела, как любая другая девочка, потерявшая свою куклу.

— Я тебе другую подарю, — сказал Флинкс. — В сто раз лучше. Даже если придется сделать ее собственными руками.

У нее заблестели глаза:

— Правда? Обещаешь?