Лабиринт зла

Красная эскадрилья, потрёпанная и неспособная защититься от нападения, заложила широкий вираж к северу, чтобы уклониться от направленных потоков плазмы и наводящихся на тепло зенитных снарядов. Энакин и Оби-Ван истратили последние торпеды, тщетно пытаясь спасти Красных-3, 4 и 5. Выстрелы лазерных пушек джедаев покалечили два вражеских спидера и множество дроидов-истребителей, заставив их врезаться в заражённую поверхность. Р4-П17 жалобно подвывал, а Оби-Ван неумолимо вёл истребитель сквозь вспышки огня и потоки перегретого дыма.

Исчез Красный-6.

Когда худшее осталось позади, истребитель Энакина пристроился рядом с кораблём Оби-Вана. Теперь их было только двое.

— Точка три-ноль, — передал Энакин. — На посадочной платформе.

Сквозь колпак кабины Оби-Ван бросил быстрый взгляд на останки громадного завода по производству плазмы. Огромные изломанные купола и лишённые крыш здания открывали развалины шахт, взорванные управляющие блоки и обрушенные переходы. В центре комплекса на возвышении располагалась площадка из ржавого феррокрита, заполненная вражескими истребителями. Рядом стоял один-единственный джеонозианский корабль знакомого дизайна.

— Шлюп Дуку.

Едва эти слова сорвались с губ Оби-Вана, из зданий завода на платформу хлынули боевые дроиды и принялись выстрелами из винтовок царапать обшивку истребителей.

— Думаю, через главный вход нам не пройти, — заметил Оби-Ван.

— Есть и другой путь, — отозвался Энакин, когда они вышли из виража. — Пролетим сквозь северный купол.

Оби-Ван оглянулся, чтобы рассмотреть частично обрушенную полусферу. Крыши, когда-то венчавшей защитную структуру плазменной шахты, давно уже не существовало, и образовавшееся на её месте круглое отверстие было достаточно большим, чтобы туда прошёл истребитель.

Тем не менее, у Оби-Вана оставались опасения:

— А внутри нет остаточной радиации?

— Радиации? — Энакин расхохотался. — Сам манёвр может нас убить, а вы твердите о какой-то радиации!

Глава 38

Дом 500 по Республиканской улице был отдельным миром: в нём имелись пятьдесят три ангара, сотни частных турболифтов, целый бастион секретных охранных устройств и башнеподобный портик. Пронзающая облака постройка своим населением и количеством современных технологий превосходила многие миры Внешнего кольца. Этот дом был украшением Сенатского округа и средоточием изысканности и утончённости в престижном Посольском секторе.

Величественное здание в классическом стиле за череду веков превратилось в настоящую гору, усеянную пологими выступами: одни имели плоские крыши, другие были аккуратно закруглены, подобно плечам, третьи выделялись своей массивностью, подобно большинству зданий в округе. Дом уходил всё выше и выше к небесам; он лучился жизненной энергией, будто находясь в негласном соперничестве с корускантским солнцем. Увенчанная изящной короной, пышными надстройками и тонким шпилем вершина пронзала облака, а опорные башни позволяли перерасти своих соседей. Дом 500 по Республиканской улице был обителью тех немногих, кто действительно мог свысока смотреть на Корускант.

Именно поэтому дом стал символом. Все лишённые привилегий жители галактики вспоминали о нём, когда заходили разговоры о несоразмерном богатстве и элитарности Корусканта. Для многих олицетворением обрюзгшего, коррумпированного парламента был именно дом на Республиканской улице, а не сам приземистый гриб здания Сената.

Мейс ощущал весь гнетущий вес гигантского здания на себе. Его отряд только что вошёл на первый подвальный уровень дома — квадратные километры феррокрита и дюрастали, набитые жужжащими и ревущими машинами, которые поддерживали структуру в вертикальном положении, регулировали климат и следили за обеспечением безопасности, снабжали водой и энергией. Даже такой глубокий фундамент всё равно находился в сотнях метров от настоящих нижних уровней Корусканта, и вдвое дальше — от поверхности планеты.

Разрешения от республиканской службы безопасности пришлось ждать несколько часов: только после этого им было позволено войти в здание и продолжить расследование. Одно время Мейс даже подумывал обратиться за санкцией к Палпатину, поскольку у Верховного канцлера были апартаменты на самом верхнем этаже дома 500. В помощь дроидам-разведчикам было брошено множество вспомогательных и обслуживающих дроидов, но, несмотря на это, след Сидиуса обрывался.

Он затерялся среди бесчисленных отпечатков ног, покрывавших пол.

— Пока мы не сможем найти следы, у нас не будет никакой гарантии, что тот, кого мы ищем, попал в подземелье именно из этого дома, — заявил Дайн, переключив ручной компьютер в ждущий режим. — Он мог войти по тоннелям, идущим из восточных или западных ангаров.

— Другими словами, он мог попасть сюда из любого места на Корусканте, — подытожила Шаак Ти.

Дайн кивнул.

— Да.

Мейс оглянулся назад, на тоннель, из которого они пришли.

— Мы могли что-то пропустить по дороге?

— Дроиды — нет.

Джедай указал на грязный феррокритовый пол.

— Почему следы вдруг закончились прямо здесь?

Дайн сжал губы и покачал головой.

— Может, кто-то увёз его отсюда на транспорте с репульсорной тягой. Иначе придётся предположить, что он левитировал над полом.

Некоторое время разведчик размышлял.

— Ладно, давайте считать, что здесь он начал левитировать.

— Тогда должны быть следы там, откуда он взлетел, — сказал Мейс.

Дайн осмотрел подвал, скривил губы и вздохнул.

— Нам понадобится намного больше дроидов.

— Насколько больше? — спросил Мейс.

— Намного.

— Сколько времени займёт их доставка и обыск всего уровня?

— Если учесть всё оборудование, тоннели доступа к ангарам, неработающие и эксплуатационные турболифты… даже предположить трудно. Более того, для осмотра тоннелей нам понадобится дополнительная санкция от службы безопасности.

— У вас будут все санкции, какие потребуются, — пообещала Шаак Ти.

Мейс огляделся.

— Вам придётся начать визуальное сканирование перегородок и наружных стен.

— Это может занять несколько недель, — осторожно заметил Дайн.

— Значит, чем скорее мы начнём, тем лучше.

Дайн снял с пояса комлинк и уже собрался активировать его, как вдруг пол под ногами вздрогнул.

— Землетрясение? — Мейс озадаченно посмотрел на Шаак Ти.

Та покачала головой.

— Не уверена…

Фундамент сотряс ещё один толчок, такой сильный, что на них посыпались кусочки феррокрита со стен и потолка.

— Как будто в здание что-то врезалось, — пробормотал Дайн.

Не в первый раз пьяный или уставший водитель выскакивает с трассы ручной навигации и врезается в стену, подумал Мейс. А ещё…

Следующее сотрясение сопровождал далёкий отзвук взрыва. Освещение в подвале на миг погасло. Когда оно восстановилось, вспомогательные и обслуживающие дроиды начали энергичную деятельность. Взвыли сирены и сигналы тревоги — тоже будто вдалеке.

— У меня комлинк не работает, — сообщил Дайн, надавив кнопку частотного поиска на передатчике.

— Мы находимся слишком глубоко, — заметила Шаак Ти.

Дайн покачал головой.

— Это ничем не должно мешать. По крайней мере, здесь.

Обратившись к Силе, Мейс почувствовал опасность, возбуждение, боль и смерть.

— Где ближайший выход?

Дайн указал налево.

— Тоннель в восточный ангар.

Мейс повернулся к Задире, быстро обдумывая план дальнейших действий.

— Коммандер, мы с Шаак Ти возьмём половину отряда. Вы и оставшаяся часть группы будете помогать капитану Дайну в поисках. Держите меня в курсе дел.

— А я, сэр?

Мейс посмотрел на ТС-16, затем на Дайна.

— Дроид останется с вами.

Мейс и Шаак Ти вместе с отрядом спецназа поспешили прочь. Они быстро зашагали сквозь толпу испуганных прохожих, состоявшую из представителей всевозможных рас, которые спешили к дому 500 по Республиканской улице или прочь от него, и в это время тоннель в восточный ангар вздрогнул. Впереди замаячил квадрат неяркого, размытого солнечного света, характерного для нижних частей городских каньонов Корусканта.