Черный огонь

– Не стоит быть таким беспечным, Спок. Когда я привезу тебя на базу, ты попадешь в такой водоворот, какой и не снился. Не могу же я держать тебя на «Энтерпрайзе» вечно.

– Я знаю об этом.

– Тогда ты умело скрываешь свои эмоции.

– Капитан, вы сами сказали, что все, что с нами произошло, кажется вам не правильным, так ведь? Почему вы не доверяете своей интуиции?

– Не правильным! Разве это теперь так называется? Не правильным! – Кирк резко оборвал сам себя и долго и внимательно смотрел на Спока.

Неожиданно его озарило! Капитан наконец понял, что следовало внимательнее прислушиваться к своему внутреннему голосу.

– Так ты задумал это с самого начала? Боже мой, Спок, ты шел на все это сознательно, ты не предатель!

Услышав крик капитана, в палату вбежал Маккой.

– Успокойся, Джим, тебе нельзя волноваться. У тебя же сотрясение мозга, забыл?

– Это все заранее продумано, Боунз! Понимаешь, все! – с радостным смехом Кирк откинулся на подушки.

– О чем ты, Джим? Я ничего не понимаю.

– Спок – не предатель! Это такой план, уловил?

– Сейчас я все объясню, док, – вмешался вулканец. – Все очень просто. Когда произошла диверсия, было понятно, что традиционными методами расследовать это дело вряд ли удастся. Командование флота приняло решение превратить меня в двойного агента. С тех пор, как мы со Скоттом покинули базу, я выполнял задание.

Спок помолчал, затем продолжил:

– Обвинение в измене создало мне прекрасную крышу для пиратов с Корсара. Что может быть лучше образа предателя, приговоренного к тюремному заключению. Нам требовалось выяснить, где находится лагерь пиратов Их планета расположена недалеко от Томарии, и важно было установить, не заодно ли они с Иизой. Мой побег с Миноса был подготовлен. Но, поскольку только ограниченное количество людей знали о наших планах, не удивительно, что иногда возникали проблемы с прекрасно подготовленной службой безопасности Звездного Флота.

– Но ты справился, Спок, – задумчиво произнес Кирк.

– Впрочем, трудности сделали наш побег только более правдоподобным. Десус – не дурак, и его трудно обмануть. Конечно помогли обстоятельства, я, например, не планировал входить с ним в дружбу. Однако мне все равно не доверяли, и полной свободы у меня не было ни на Корсаре, ни даже тогда, когда я стал капитаном «Черного Огня». Я рассчитывал перебежать обратно, когда вы захватили мой корабль.

– Но Десус вытащил тебя, а это не входило в твои планы, так?

– Правильно, произошло непредвиденное. Когда меня забросили на Ромул, выбора уже не оставалось: либо я присягаю им, либо – смерть. Попав в состав экипажа «Лунного ястреба», я смог изнутри понаблюдать за операциями ромуланцев. Став офицером ромуланского флота, я выяснил, что Десус – не простой пират, а разведчик, собирающий информацию о маршрутах кораблей Федерации, о боевом потенциале нашего флота. Вскрыв их компьютерный шифр, я узнал о планах захватить какой-либо из наших звездолетов. Единственное, что оставалось неизвестным – время проведения операции. Поэтому мне и пришлось оставаться с ними до конца, чтобы успеть вовремя предупредить командование Звездного Флота.

Ну, а успешное окончание томарианской эпопеи, разумеется, можно только приветствовать.

– А зачем ты заставил меня ждать на границе под предлогом заключения мирного договора?

– На это было две причины. Во-первых, то, что я уговорил капитана такого корабля, как «Энтерпрайз», остаться на границе, где его легко можно было захватить, поднимало мой авторитет в глазах ромуланцев и, таким образом, позволяло узнать время начала атаки. А кроме того, сэр, как еще я смог бы сбежать от Десуса? Должен сказать, что, если бы вы предпочли немедленный ремонт корабля возможности заключить мир, я бы не смог выбраться из Ромула.

– Это же означало бы твою смерть! – воскликнул Кирк, пораженный героизмом товарища.

– Скорее всего. Но я бы все равно передал бы вам нужную информацию. Вы знаете, капитан, у ромуланцев есть поговорка: на том свете твой враг может стать твоим другом. Это о наших с Десусом отношениях. Заступаясь за меня на Ромуле, он рисковал своей жизнью, а я, выполняя свой долг перед Федерацией, предал его. По ромуланским законам, его ждет незавидный выбор; либо казнь, либо самоубийство. Уверен, он выберет второе. Это единственое, что огорчает меня, я уважал Десуса и восхищался им. Мы действительно были друзьями, и на том свете… – голос вулканца задрожал, и он отвернулся.

– Я очень хочу поверить всему тому, что ты сейчас рассказал, Спок. Да, что там, я верю тебе, но…

– Вы должны все это проверить… Я понимаю, Джим. То, что мне приходилось скрываться даже от вас, было самым неприятным. Когда принималось решение, вы лежали в госпитале, а все дело держалось в строжайшей тайне. Надеюсь, вы понимаете меня.

– Ты мог бы хотя бы намекнуть, Спок, – вставил слово Маккой. – Мы все так переживали.

– Вы переживали? – Спок удивленно поднял брови.

– Да, черт тебя побери, и ты это прекрасно знаешь! Выдрать бы тебя за эти длинные уши!.. А вообще-то, ты неплохо смотришься в ромуланской форме, правда, капитан?

Кирк откинулся назад и оглядел вулканца с ног до головы.

– Док прав, Спок. Тебе идет.

– Я бы предпочел свой старый комбинезон, сэр.

Капитан ухмыльнулся:

– Думаю, что смогу тебе это устроить.

– Буду вам очень признателен, сэр.

Дверь распахнулась, и в палату влетела Ухура.

– Капитан, вам радиограмма из штаба Флота.

– Что случилось, лейтенант? Почему не передали ее по селектору? Стоило ли спускаться самой?

– Стоило, сэр. Дело в том, что доктор Маккой приказал отключить селекторную связь с лазаретом, чтобы не беспокоить вас.

Кирк бросил взгляд на врача, тот пристально изучал что-то на потолке.

– Что в радиограмме, лейтенант? Читайте.

– «С командора Спока сняты все обвинения. Объяснения получите по прибытии на базу. Быть в готовности к буксировке в восемь часов».

Ухура была готова броситься вулканцу на шею и расцеловать его, но знала, что Спок не выносит подобных проявлений чувств. Поэтому девушка ограничилась ласковой улыбкой.

– Наконец-то, мистер Спок. Нам так вас не хватало.

Полностью выздоровевший и прекрасно себя чувствующий Кирк вернулся к исполнению своих обязанностей командира. Каждый звук работающих механизмов радостно отзывался в его душе.

– Что с нашей лошадкой, мистер Скотт?

– Как и предполагалось, сэр, – инженер заметил сопровождающего капитана Маккоя и добавил. – Может, доктор посмотрит ее? Нам нужна любая помощь.

– Я врач, а не механик, – горделиво ответил Маккой.

Он увидел Спока, улыбнулся самой обезоруживающей своей улыбкой и произнес.

– Единственная машина, которую я лечу, это Спок. Это единственное исключение.

С видом заговорщика врач вышел из зала ЦУПа, но вскоре вернулся, держа в руках книгу в роскошном переплете.

– Знаешь, Спок, сделай мне одно одолжение, – начал он издалека. – Я никогда не просил ни о чем подобном, но тем не менее… Ты теперь знаменитость, о тебе поэмы слагают, Так что, может, подпишешь книжечку, а, «Черный Огонь»?

В глазах Маккоя сверкали веселые искорки.

– Я всегда подозревал, что в душе ты пират, Спок.

Он протянул вулканцу ручку для автографа.

– «Хоть на мгновение принадлежать этому человеку огня… Моя пылающая любовь…» Кто бы мог о тебе такое подумать? В тихом омуте черти водятся, не так ли, капитан?

Ни врач, ни Кирк не могли сдержать смеха, видя смущение Спока.

Вулканец повертел в руках перо и отложил его в сторону, не поставив автографа. Вместо этого он вынул из уха мерцающую черную сережку и с истинно флибустьерской щедростью протянул ее Маккою.

– Лучше возьмите это, док. Подарок от «Черного Огня».

Странное черное сияние осветило ладонь врача. Но еще ярче горели огоньки в смеющихся карих глазах Спока.