Истинная правда

ит, ты собираешься истратить 65 килограммов топлива. А возле правого рычага - "Время" и тоже цифры. Это, видимо, время, за которое ты собираешься свое топливо израсходовать. Меньше время - больше тяга, а если время больше - тяга соответственно меньше. Сейчас рычаг стоит на цифре три. Значит, если ты подашь эту команду на двигатель, он израсходует 65 килограммов за три секунды.

- А это много?

- Не знаю, - сказал я. - По-моему, все равно что ничего.

- А как подать команду на двигатель?

- Откуда я знаю? - огрызнулся я. - Ты мне мешаешь. Пульт наверняка заблокирован, а баки пусты. Полюбуйся, - я ткнул пальцем в индикатор. Видишь? "Топливо", четыреста. Всего-навсего! А шкала на две с половиной тонны.

- А как... - продолжал он допрос.

- Отстань от меня! - скомандовал я. - Ты мне мешаешь. Скажешь еще хоть слово, тут же идем домой. И вообще, отошлю тебя к маме.

Он обиженно умолк, а я занялся киберпилотом. Набрал контрольный тест он прошел нормально. Набрал второй - тоже полный порядок. Что они там, спятили? Совершенно исправная машина. Я набрал третий тест. И тут началось...

...Ни один контрольный тест не проходил. Я бросил взгляд на часы: с момента, когда мы покинули воздушный шлюз, прошло уже сорок минут. Пора возвращаться. Я потянулся к рубильнику - снять с оборудования напряжение и посмотрел на сына. Он продолжал играть в космонавта: нажимал какие-то кнопки, созерцал пляшущие на экранах кривые. Рычаги управления тягой стояли в прежнем положении. Он положил указательный палец на большую красную клавишу. Неясное предчувствие шевельнулось у меня в голове.

- Не смей! - крикнул я.

Но было поздно. Под нами загрохотало, за прозрачным колпаком взметнулось пламя, чудовищной силы удар швырнул меня в кресло, и у меня потемнело в глазах...

...Когда я очнулся, кругом было только небо. Сколько я был без сознания? Не знаю. Но мы падали, падали со страшной скоростью! Очевидно, за время моего беспамятства ракета прошла вершину траектории и теперь стремительно неслась вниз. Сергей тянулся к рычагам управления. Но игры кончились. Какую-то секунду я не мог опомниться, но еще через секунду был у пульта. Что я мог успеть в такой ситуации? Заметил лишь показания индикаторов - скорость восемьдесят, высота триста с чем-то.

- Папа! - крикнул Сергей.

Что я мог успеть? Не меняя режима двигателя, я ударил по красной клавише. На нас снова обрушилась перегрузка...

...Когда я очнулся снова, мы опять падали. Я рванулся к красной клавише, но взгляд мой упал на индикатор высоты. Почти километр! И цифры росли! Значит, мы вовсе не падали - мы неслись вверх со скоростью реактивного истребителя! И в прошлый раз мы, конечно же, тоже поднимались! Меня ввела в заблуждение невесомость. Мы действительно падали, но падали вверх! И я, болван, включив двигатель, только усугубил наше и без того тяжелое положение. Зато теперь появилось время, чтобы собраться с мыслями...

- ...Папа! - сказал Сергей, выбираясь из-под меня. - А почему ты говорил,