Республиканец. Дилогия (СИ)

– Нет, аппаратуры необходимой нет, но есть мысль.

Бывший студент высказал свою идею.

– Сегодня ночью попробуем, – сказал Вольдемар.

В половине четвертого ночи датчики охранной сигнализации обнаружили диверсанта, ползущего к орудийной позиции. Поднятый по тревоге караул задержал и уничтожил нарушителя – эдакую местную помесь крота с ежом. Когда все упокоилось, капрал вытащил из мешка следующего зверька и выпустил его на волю. Позиция пушки находилась как раз на его пути к родной норе. К утру они всегда возвращались в нору и обходных путей не искали. Эту особенность местной фауны и подметил Математик. На четвертого нарушителя караул реагировал довольно вяло, на шестого не отреагировал вовсе. Для верности выпустили седьмого, а в семь сорок к пушке пополз сам господин младший лейтенант в тепломаскирующей накидке. Интенсивность теплового излучения в ней была похожа на интенсивность излучения «кротоежа».

В семь сорок девять Вольдемар добрался до ствола пушки, в семь пятьдесят Математик послал в космос сигнал об ее уничтожении. Операция началась.

Обшивка десантного катера выдерживает сделанный чуть ли не в упор выстрел из стационарного лазера, а вот килограммовый снаряд, разогнанный до скорости две тысячи пятьсот метров в секунду, пробивает ее с дистанции менее пяти километров. Радиолокатор орудия захватил цель, приводы наведения повернули ствол в нужном направлении. Огонь! После первого же выстрела пушка отказала, план Вольдемара сработал.

Через две минуты первые катера уже садились, отрезая лагерь от казармы охранной роты. Катеров было много, для быстрейшего подавления сопротивления и минимизации потерь диверсионный батальон высаживался весь, целиком. Еще через четыре минуты по радиомаяку, выставленному группой Дескина, начал посадку космический транспорт.

Сама четверка наблюдала бой со стороны. Она свою роль в этой пьесе уже сыграла, можно было расслабиться в зрительном зале. Против натасканных Патриком диверсантов у местной солдатни шансов не было, да еще и превосходство атакующих было четырехкратным. Оборону задавили быстро. Когда от лагеря к кораблю потянулась колонна освобожденных пленников, первым к ней бросился Математик. Вольдемар закинул на плечо винтовку и, подхватив рюкзак с аппаратурой, повернулся к двоим оставшимся:

– И нам пора. Не успеем в последний катер, никто вытаскивать не будет.

Полет прошел довольно гладко, если не считать страшной тесноты в отсеках. Еще бы, из космоса операцию обеспечивал свежеотремонтированный республиканский крейсер. Вся галардская мелочь разлетелась по сторонам при одном его появлении и тихо сидела по углам до самого конца операции.

– А что ты с этой пушкой сотворил? – спросил Вольдемара капитан Патрик уже по прибытии на базу.

– Крышку, закрывающую ствол, отсоединил от штока электромагнита. Расшплинтовал, ось выдернул. За десять секунд справился. И все, электромагнит сработал в момент выстрела, но ствол остался закрытым, остальное первый снаряд сделал.

– А если бы первый снаряд не взорвался при ударе о крышку?

– Так ведь взорвался же.

– Авантюрист ты безответственный, – резюмировал капитан. – Марш в резерв, глаза бы мои тебя не видели.

А отца Математик нашел, он и был одним из тех, ради кого затевалась вся операция.

Глава 8

Инструктор

Молоденький лейтенант ВКФ вылетел из шикарных огромных дверей как ошпаренный. Вот интересно, вроде форма у всех одинаковая, а мундир этого лейтенантика на фоне Вольдемарова смотрелся как парадный фрак на фоне рабочего комбинезона. Да‑а, влетело штабному, наверняка вышибли с теплого местечка, а могли и звездочки сковырнуть. С особо невезучих, говорят, и погоны снимали, причем не только с младших офицеров, но и с почтенных капитанов всевозможных рангов.

После огромных потерь в корабельном составе было спешно развернуто строительство новых, а также модернизация старых кораблей. При этом наметился дефицит членов корабельных экипажей, система подготовки явно отставала от требований военного времени. Зато офицеров был избыток, ни один штаб в боевых действиях пока не пострадал, а уж офицеров там было… Вот и трудилась в поте лица аттестационная комиссия, возглавляемая адмиралом Кагершемом, о роли кадров в успешном ведении боевых действий он знал не понаслышке. Поэтому и выбрасывал со службы балласт мирного времени, недопустимый в военное.

У самого Вольдемара Дескина повод волноваться был. Он уже месяц сидел в офицерском резерве на половинном окладе, а жизнь в столице дорогая. Хорошо хоть кормили бесплатно, ну, и орденские продолжали капать. Вот таких неприкаянных младших и просто лейтенантов ВКФ легко списывали обратно в сержанты и направляли на курсы переподготовки пилотов истребителей. А уж истребители республиканская промышленность клепала безотказно, пока хватало всем.

За дверями комиссии исчез еще один младший лейтенант с нашивкой за ранение, Вольдемар Дескин был следующим. Наконец предшественник вышел, даже повеселевшим, выходит, звание сохранил и должность тоже. Собравшись с мыслями, Вольдемар шагнул за роковую дверь.

Обстановка за дверью была довольно демократичная. По центру стола сидел сам адмирал Кагершем, крепкий мужчина под шестьдесят, похожий на своего двоюродного брата. Рядом с ним контр‑адмирал – начальник мобилизационного отдела, два капитана первого ранга – кадровики. Еще в помещении находились лейтенант и два сержанта – технические сотрудники. Подследственному разрешалось даже сидеть, причем на одном уровне с комиссией, вот только монитора, на который выводилось его личное дело, перед ним не было.

– Младший лейтенант Вольдемар Дескин, резерв офицерского состава, – объявил лейтенант, исполнявший обязанности секретаря комиссии.

– Дескин?

Кагершем с интересом начал рассматривать Вольдемара, а потом перевел взгляд на монитор.

– Зеда… «Проксима»… Сириус… У Варена был? Вижу, был. А это еще что? Тара и Галарда? Вы, лейтенант, предпочитаете диверсионный батальон офицерскому резерву ВКФ? Во всех заварушках поучаствовали? Или куда‑то не успели? – Не дожидаясь ответа, Кагершем продолжил: – Два ранения, к строевой годен без ограничений. Награды… Два Военных креста. Представление к званию младшего лейтенанта подписано мной. Какие будут вопросы?

Вопросов у членов комиссии как‑то не нашлось.

– Отлично, – подвел итог адмирал. – Звание подтвердить, а должность для вас, лейтенант, у меня есть. Только она вам не понравится.

Адмирал повернулся к секретарю:

– Запишите младшего лейтенанта Дескина ко мне на прием. Завтра в двадцать ноль‑ноль.

Затем он еще раз пристально посмотрел на Вольдемара:

– А вы, лейтенант, свободны. До завтра.

Вольдемар вышел в коридор. Кто‑то из ожидавших удивленно прошептал:

– Четыре минуты.

Пара республиканских истребителей совершала рутинный патрульный полет. Решив, что спокойная жизнь пилотов затянулась, Вольдемар повесил им на хвост два модернизированных «Рекса» с уровнем сложности шестьдесят. Бой закончился довольно быстро, и не в пользу республиканцев. Ведущий был откровенно плох, училище закончил полтора года назад, и все это время числился пилотом истребителя, а летает на уровне курсанта второго курса. Пилотаж вялый, маневры стандартные, просчитываются легко, ему не совершенствоваться надо, а заново учиться. Ведомый был получше, за ведущим шел до конца, а тот подставил обоих. В следующий раз надо будет поменять их местами. Выключив тренажер, инструктор истребительного тренажера курсов усовершенствования пилотов ВКФ младший лейтенант Дескин отправился на разбор полетов. В голове всплыл недавний разговор с адмиралом.