Наёмник

И тут огненная волна достигла склона горы.

Пылающий прилив вмиг слизнул лес, взметнул к небу клубы дыма, ударился о гору и захлестнул её, поднимаясь всё выше и выше.

Невыносимый жар ударил майора Чана в спину, заставил вспыхнуть ткань формы. Майор споткнулся и рухнул прямо на ван Детчера. Рука его ещё продолжала нашаривать на поясе нож, но сейчас уже майору было не до этого ― офицер десантной бригады превращался в пылающую куклу.

Кирк вцепился в тело Чана, сжался, стараясь прикрыться им от никак не утихавшей огненной волны, в отчаянии понимая, что это не поможет. Он чувствовал судорожные рывки пытавшего высвободиться Джошуа, и как рывки эти делались всё отчаяннее, и как они вдруг внезапно прекратились. Но жар всё продолжал нарастать, выжигая едва ли не самый воздух. И замершее тело превратилось уже в раскалённый, обжигающий комок.

И тогда Кирк закричал, выбрасывая из лёгких ненужный более воздух ― изо всех сил, с надрывом, словно это могло его спасти.

Благо подданных Империи ― превыше всего.

Да, разумеется, уничтожение громадного участка континента планеты, превращение цветущего рая в радиоактивное пепелище ― это не могло просто так сойти Императору Арнольду с рук. Тем более что бывший рай принадлежал не Империи. Но Имперские войска были уже в системе Кассилиа, и два корпуса наёмников с Альгатира тоже.

Ксион-II пока молчал, но было понятно, что и ему не избежать участия в конфликте. Одним словом, просыпалось пока ещё маленькое, но быстро растущее и набирающее силу дитя ― война.

Прожорливое дитя, беспощадное, могущее со временем постареть, но по сути своей бессмертное. Дитя, которое долгое время будет напоминать всем окружающим о себе.

Но иначе было нельзя. Империя была недовольна свободными планетами. Потому что всегда оставалась вероятность того, что они могут примкнуть к Каилишской Ассоциации. И тогда уже спокойствие Империи могло оказаться под угрозой. А этого допустить нельзя. Потому что благо подданных Империи ― превыше всего.

Даже если этим подданным суждено вскоре стать жертвой новой войны, ведущейся исключительно ради их же блага и спокойствия.

Лицо казалось чужим ― стягивающая кожу маска, жар которой, правда, уже чувствовался не так сильно. Боль не то, чтобы совсем прошла или стала меньше, но сейчас её можно было терпеть и делать вид, что никакой особой боли нет. Сложнее было с боком ― выстрел «Дракона» пришёлся вскользь, но и этого было достаточно. Кирку казалось, что внутренности его спеклись и прикипели к рёбрам. Каждое движение сопровождалось невольным стоном, а прикоснуться к боку ― об этом вообще даже страшно было подумать.

Ничего, успокоил себя Кирк. Теперь уже недолго терпеть.

Он посмотрел на Патрицию. Та выглядела сейчас не лучше ― сожжённая кожа неопрятными струпьями покрывала её плечи и спину, крупные бледно-сиреневые волдыри при каждом движении шевелились, словно живые. Лицо... лица её Кирк не видел, Патриция старательно отворачивалась. Как будто теперь имеет значение, кто как выглядит, рассеянно подумал Кирк, закрывая глаза. Все мы скоро будем выглядеть одинаково.

Суки. Мезонными бомбами. По гражданским. Суки.

Кирк ленивым взглядом проследил, как Патриция встала с места и направилась куда-то вглубь пещеры. Он вспомнил, как она несколькими часами раньше скрылась в боковом проломе, и невесело усмехнулся. «Мне надо», ― вспомнил Кирк.

Да, сейчас лучше пещеры не покидать. Снаружи бушует сильный и горячий ветер, несущий тучи пепла и сажи. А через день-два с неба хлынет ливень, вмещающий в себя миллионы тонн испарившейся от взрывов влаги. А ещё через неделю...

Кирк вздрогнул ― до его слуха донёсся испуганный вскрик Патриции.

Опять что-то случилось, устало подумал Кирк. Эй, кто там есть, наверху! Создатель вселенной или ещё кто, званием повыше ― может, хватит уже, а? Достал ты меня своими шуточками, крепко достал. Сколько можно?! Дай хоть подохнуть спокойно. Жить не дал, так хоть умереть позволь...

Патриция продолжала испуганно причитать и всхлипывать. Ушла она, по-видимому, недалеко, а может быть, просто эхо тут такое. И тогда Кирк, превозмогая боль, поднялся на ноги и, нелепо скособочившись, сильно припадая на левую ногу и постанывая сквозь зубы, направился вглубь пещеры.

Зарежу, равнодушно подумал он. Кто бы ни был ― зарежу. И девчонку ― тоже. Зачем ей мучиться?! Всё равно ей не выжить. Даже если не умрёт от ожогов, на планете сейчас ни еды, ничего. И спасатели в ближайшие месяцы будут активно игнорировать это пепелище. А передатчиков тут нет...

Кирк прищурился. То ли ему показалось, то ли... чёрт! Точно!

Кирк погасил фонарь и подождал немного, пока глаза привыкнут к темноте. Да, так и есть ― откуда-то впереди пробивался бледно-голубоватый свет. Кирк сделал ещё несколько шагов и обогнул выступ, который образовывала здесь стена. Свет сделался ярче, теперь уже всё вокруг было отчётливо видно. И первое, что увидел Кирк, была пятящаяся прямо на него Патриция Вернер. Фигура её в этом мертвенном свете выглядела вообще жутко.

— Не смотри! ― пронзительно выкрикнула она.

— Да не смотрю я на тебя, ― проворчал Кирк. ― Нужна ты мне больно...

— Туда не смотри, ― уже еле слышно всхлипнула Патриция.

В первый момент Кирк не понял, куда это ― «туда». Но потом до него дошло, что прямо перед ним какими-то призрачными тенями двигаются... люди?.. чужие?..

Чёрт!

Откуда здесь могли взяться люди или чужие?!

Скрипя от боли, Кирк прислонился плечом к стене. Где-то у меня должен быть нож, подумал он. Хороший нож, всё, что осталось от Джошуа Чана ― на память... где-то он тут вот... чёрт!.. больно-то как... не повернуться.

Нет, сейчас мы его достанем. Сейчас мы его... зар-р-раза!.. да и что толку с ножа, если руки поднять как следует не можешь... и башка раскалывается, перед глазами всё плывёт...

Патриция уже была рядом, лицо её по-прежнему было обращено вглубь пещеры ― туда, где двигались непонятные тени и откуда лился этот странный голубоватый свет. Кирк посмотрел на Патрицию и увидел на её щеках дорожки от слёз ― шелушащаяся кожа блестела от влаги. Непонятно, что или кого она там, впереди, увидела, но Кирку вдруг стало жалко девчонку, и одновременно на него мягким одеялом навалилось равнодушие.

Ну, убьют, подумал Кирк. Какая разница?! Сейчас ли, через пять минут, через час... Всё равно, нам уже не жить. Денёк ещё промучаемся, не больше ― знаю я, что такое мезонные бомбы... А может, напоследок хоть полюбопытствую, что там впереди? Что это так девчоночку напугало-то? И что там за люди такие, откуда взялись...

Кирк шагнул вперёд, задел плечом всхлипывающую Патрицию и заскрежетал зубами от боли. Идти удавалось с трудом, перед глазами всё плыло и дрожало. Но постепенно свет делался ярче, и вскоре Кирк своим затуманенным сознанием понял, что это светятся какие-то странные кристаллы, усыпавшие стены пещеры. А люди... да, точно, это были именно люди... только они были какие-то необычные ― прозрачные, словно бы состоящие из более светлых или более тёмных сполохов этого призрачного света. Но они двигались, беззвучно шевелили губами и...

Кирку показалось, что он сходит с ума. Потому что один из этих призраков обернулся и ван Детчер отчётливо разглядел лицо Патриции. Выглядела она нормально, словно никакой атаки на планету и не было. Она улыбнулась и беззвучно пошевелила губами.

— Что? ― невольно переспросил Кирк. И тут же обернулся ― Патриция была позади, присела возле стены, поджав колени к подбородку, и плечи её вздрагивали... а может, это в глазах у Кирка всё дрожало.

Кирк снова принялся рассматривать призраков. И вдруг до него дошло, что всё, что происходит, он уже видел. Точно!

Перед ним чётко обозначился крутой склон, по которому они когда-то (похоже, тысячу лет назад) поднимались к пещере. Вот и сама пещера, вот Ксирс-Тис-Сат возникла откуда-то справа, что-то спрашивает...