Времяточец: Исход

Постепенно боль отпускала его. Гитлер попытался сесть.

– Я вправил вам плечо, – оживлённо говорил мужчина. – Немного наспех, но пока этого достаточно, – он снял с шеи Гитлера шарф, и соорудил из него подвязку для левой руки. – Теперь вам будет легче, но вам всё равно нужна медицинская помощь и отдых.

Гитлер прохрипел:

– Меня неподалёку ждут друзья, ещё один доктор, на случай проблем. Жёлтый «Фиат», припаркован на Макс-Йозефплатц...

– Тогда будет лучше, если мы отведём вас туда, – сказал Доктор. – Идите как можно спокойнее. Постарайтесь вести себя как невинный прохожий.

Они помогли ему спуститься по ступеням, и пошли по засыпанному битыми стёклами тротуару, поддерживая его по бокам.

Пока они его вели, Гитлер бормотал:

– Я вас не знаю. Вы члены партии, сочувствующие?

Девушка сказала:

– Разме...

Мужчина остановил её взмахом руки.

– Нет, – сказал он. – Просто проходили мимо. Можете считать, что мы наблюдатели.

Глубоко в сознании Гитлера зашевелилось что-то чужеродное, оно корчилось в бессильном гневе. Она почувствовала присутствие своего врага: близко, так близко... и его сознание было заперто для неё, оно отвергало её. Но её время ещё наступит...

Гитлер внезапно остановился, глядя прямо перед собой невидящими глазами.

– В чём дело? – спросил незнакомец.

Гитлер понял, что серые глаза незнакомца смотрят в его глаза. Он встряхнул головой, прогоняя наваждение, и отвернулся.

– Ничего. У меня бывают приступы головокружения... напряжения...

Он шёл, уныло озираясь по сторонам. Его недолгая попытка совершить революцию завершилась. Мёртвых и раненых начали уносить, из ближайших домов начали выходить любопытные, чтобы узнать, что произошло. Всё было кончено... он потерпел неудачу. Стоит ли продолжать?

Они шли по улице, а за ними на безопасном расстоянии кралась тёмная фигура, перебегая от дерева к дереву, словно огромный чёрный паук.

Доктор качал головой, подавленный странным предчувствием. У него было такое чувство, будто его враги собираются вокруг него.

Макс-Йозефплатц была всего в нескольких кварталах, и жёлтый «Фиат» стоял, припаркованный на краю площади. Гитлер остановился на углу и внимательно посмотрел на Доктора.

– Я вам навеки благодарен за вашу помощь. Я хотел бы отплатить вам за это, но мне нечего предложить, – он горько рассмеялся. – Полчаса назад я надеялся править Германией, а теперь я разыскиваемый беглец. Мне повезёт, если меня не арестуют, а то и казнят... Я потерпел полное фиаско. Я покончу со своей жизнью, это единственный способ сохранить честь!

Он услышал, что девушка пробормотала что-то, похожее на «Хорошо!». Невысокий человек снова велел ей молчать. Он положил руку на здоровое плечо Гитлера и внимательно посмотрел в его глаза.

– Послушайте меня. Сегодня вы проиграли, но так будет не всегда.

Гитлер смотрел на него, не понимая:

– Что вы хотите сказать? Откуда вы знаете?

– Однажды вы будете править Германией. Не очень много лет, но этот день настанет. И тогда мы снова встретимся. Всё, чего я прошу – запомните меня!

В тихом голосе мужчины было что-то странно неотразимое, абсолютно убедительное, и Гитлер понимал, что этот человек каким-то образом знает правду. Ещё не всё потеряно. Однажды он добьётся верховной власти и поведёт Германию к славному будущему. Его судьба предопределена.

– Я никогда не забуду вас, Доктор, – прохрипел Гитлер. – Вы дали мне новую надежду. Если эти надежды исполнятся, вы получите любую награду, которая будет в моей власти, – он повернулся и пошёл к ожидавшей его машине.

Когда он к ней подошёл, дверь пассажирского места открылась. Задержавшись на мгновение, он вскинул правую руку, отдавая салют.

– До свидания, Доктор!

Он неуклюже сел в маленький автомобиль, дверь закрылась, «Фиат» загудел и поехал.

Позади себя Доктор услышал злой шёпот Эйс:

– Прощай, Адольф!

Инстинкт подсказал ему обернуться, и он увидел, что рука Эйс высунулась из кармана и замахнулась.

– Нет! – закричал Доктор, хватая её за руку.

Он не смог помешать ей бросить, но не дал попасть в цель. Стеклянная капсула с нитро-9а упала левее отъезжающей машины, проделав взрывом в дороге огромный кратер. «Фиат» поехал большими зигзагами, затем выровнял курс и умчался.

Крадущаяся за ними тёмная фигура спряталась.

Доктор отпустил вырывавшуюся Эйс.

– Ты что это себе вздумала?

– Ты сам слышал ту расистскую грязь, которую он орал. Мы видели, что он сделает с Англией, если его не остановить. Я думала, что мы меняем историю, Профессор!

Доктор схватил её за руку и повёл прочь.

– Лишь ровно настолько, насколько нам придётся. Изменение истории – операция деликатная, как операция на мозге. Её не начинают с ампутации головы пациента!

– Я её разнести хотела, – пробормотала Эйс.

Тёмный силуэт подошёл ближе. Спорившие мужчина и девушка его не замечали. Он с радостью отметил, что был прав – это был Доктор. Его внешность изменилась, но он узнал его голос, его манеру двигаться, саму душу этого повелителя времени, которого ненавидел столько лет. Его старый враг оказался в его руках. Доктор клюнул на наживку гораздо быстрее, чем он надеялся. Как жаль, что он умрет не зная кто его убил! Силуэт осторожно настроил энергетическое оружие...

– Ладно, предположим, что ты бы его убила, – нетерпеливо сказал Доктор. – Что было бы потом?

– Откуда мне знать? Что бы это ни было, было бы лучше.

– Откуда тебе знать?

– Ну, это логично...

– Разве? – яростно сказал Доктор. – В истории, в настоящей истории, Тысячелетний Рейх Гитлера существовал с 1933 по 1945 год. Двенадцать лет, и всё. И ему конец.

– И что?

– Главная причина этого – Гитлер был некомпетентным безумцем. Разнеси его в клочья, и его место может занять компетентный безумец. Кто-то, кто действительно сделает Тысячелетний Рейх тысячелетним.

– Ладно, Доктор, ты победил, – устало сказала Эйс.

Где-то рядом чей-то голос прошептал:

– Нет, Доктор, ты проиграл!

Из-за одного из деревьев вышел тёмный силуэт, держа в руках длинную трость. Раздался электрический треск.

Доктор пригнулся, но недостаточно быстро, и энергетический луч отрезал кончик его уха и полу его шляпы. Луч метнулся вверх, отрезал тяжёлую ветку дерева, и та рухнула на землю, едва их не задев.

Эйс замахнулась.

– Эйс, пригнись! – закричал Доктор, но капсула нитро-9 уже летела.

Дерево, за которым стоял стрелявший в них, поднялось высоко в воздух... и убийца, наверное, вместе с ним.

– Бежим, Эйс! – крикнул Доктор. – Обратно в ТАРДИС, пока ты ещё не весь Мюнхен разрушила!

Они бросились к переулку.

Забежав в ТАРДИС, Доктор устало опустился в кресло.

– Спасибо, Эйс... снова!

– Значит, тех, кто в тебя стреляет, взрывать можно?

– Всегда. Особенно, тех, кто стреляет в меня в 1923 году из энергетического оружия. И тем не менее... – Доктор протянул руку.

– Что? – невинным голосом спросила Эйс.

– Давай сюда.

– Но это последний!

– Давай сюда, говорю.

Эйс неохотно вынула последнюю капсулу с нитро-9а.

Доктор взял её и спрятал себе в карман.

– Я больше не могу рисковать твоим взрывным вмешательством в историю. Ты могла нарушить временной поток, – он осмотрел свою шляпу. – Посмотри на неё – хоть выбрасывай! И ухо он мне тоже испортил.

Эйс уже рылась в шкафчике.

– Найдёшь себе другую шляпу.

– А как на счёт уха?

Она кинула ему каменный сосуд:

– Попробуй, там ещё чуть-чуть оставалось. Если всё и дальше так пойдёт, тебе лучше будет запастись эти средством.

Доктор осторожно помазал ухо мазью.

– Теперь моё левое ухо будет моложе остального меня.

Эйс кивнула на центральную колонну. Та поднималась и опускалась, но очень, очень медленно.

– Мы летим куда-то или нет?

– Кажется, мы просто зависли в Вихре, – Доктор достал из шкафа набор электронных инструментов, снял с консоли одну из панелей, и взялся что-то переделывать.