Путь Гладиатора. Калин

«Не в то время, не на ту планету, — подумал Дюмарест. — И ведь как много таких вот мест — тупиковых, замкнутых миров, планет, где совсем не рады пришельцам. Как много обществ, где нет места для человека, который хочет найти работу, чтобы всего лишь заработать себе на перелет, дабы отправиться куда–нибудь еще».

Легрейн задумчиво ковырялся в зубах.

– Я тоже был поставлен перед таким выбором и, как и ты, решил сражаться. — Он улыбнулся, встретившись взглядом с глазами Дюмареста. — Все верно, дружище. Я тоже странник. Или, вернее, был им, — поправился он. — Я посетил не один десяток планет, прежде чем злой рок привел меня на Игрушку. Игрушка, — задумчиво проговорил он. — Странное название, не правда ли? Как утверждается в легенде, управляющий Конрад Грейл, узнав о рождении своего первенца, пообещал отдать ему целый мир в качестве игрушки. И вот мы на нем.

Дюмарест промолчал.

– Акционеры пресытились, — продолжал Легрейн. — Они все время ищут новых удовольствий, новых ощущений. Любое оскорбление здесь должно быть смыто кровью, а ведь для отмщения подобным образом необходимо еще найти людей. Сотня, пятьсот, иногда тысяча человек выходит сражаться, вооруженных самым примитивным оружием. Великолепное зрелище, полное крови, смерти и боли. Неужели ты не заметил зависших в небе плотов?

– Мне было не до того, — сухо отозвался Дюмарест. — Но все же я видел их.

– Зрители, — пояснил Легрейн. — Игроки. Пирующие хищники. Любители острых ощущений. — Он ковырнул угольки кончиком меча. — Ложись отдыхать, — внезапно сказал он. — Я первым посторожу.

Дюмарест растянулся во весь рост возле костра, ощущая на лице такое приятное тепло. Правда, небольшое неудобство причинял нагрудник, но он и не подумал снять броню. В таком месте крайне важно быть всегда защищенным. Он закрыл глаза и снова увидел изможденные лица, безумные глаза, мелькающую сталь, пыль, страшные раны, из которых фонтаном била кровь. Память снова вернула ему звуки хриплого дыхания, крики, вопли, лязг оружия, привкус кружащейся в воздухе пыли, ощущение перенапрягшихся мышц и рук, уставших наносить удары.

Он раздраженно перевернулся на спину, открыл глаза и глянул на звезды. Глубокая тьма ночного неба встревожила Дюмареста: что–то здесь было не так — слишком уж маленькие были звезды, слишком разбросанные. Было очень странно не увидеть привычной картины сверкающего неба с многочисленными туманностями, густо усеянного посредине светилами. И все же если поверить памяти, то на разыскиваемой им планете было похожее небо. Темное, с одной–единственной луной, горстью звездочек да полоской тусклого света, протянувшейся от одного горизонта до другого. Звезды складывались в смутно припоминавшуюся картину — холодные, далекие, горящие в тишине ночи. Такие далекие, что казалось невероятным, что их вообще возможно когда–нибудь достичь.

Дюмарест вздрогнул, внезапно осознав, что едва не заснул, взвинченные нервы буквально вопили о приближении какой–то неведомой опасности. Он огляделся. Легрейн куда–то исчез, от костра остались лишь едва тлевшие угольки. Дрожа от холода, он вскочил и, вытянув меч из ножен, выставил его перед собой, готовый пустить оружие в ход в любой миг. Вообще–то он не любил мечи: клинок был слишком длинным, слишком неудобным, таким невозможно делать сильные и точные выпады. Переложив меч в левую руку, он достал из голенища сапога десятидюймовый нож и пристально всмотрелся в окружавший их убежище мрак, приготовившись к атаке.

– Мама, — шептал в лихорадочном бреду Сачен, лежа на камнях. — Мама.

– Успокойся, — тихо попросил раненого Дюмарест. Он встал по другую сторону костра, разглядывая пространство вокруг, неясно освещаемое звездным светом, однако игра теней и света не позволяла ясно различить детали. Внезапно откуда–то сбоку раздался шорох камней. Легрейн? Дюмарест повернулся в сторону источника постороннего звука, напрягая слух, прищурив глаза, чтобы уловить малейшее движение. Шорох раздался снова, в этот раз ближе, а потом нечто, какая–то тень, колебание воздуха, примитивный инстинкт заставили его нырнуть вниз и отпрыгнуть в сторону.

Там, где только что стоял Дюмарест, мелькнуло копье.

За первым последовал и второй бросок, совершенный смутно видимой фигурой, широкий наконечник копья был нацелен прямо в глаза Дюмареста. Тот выбросил вверх левую руку, парируя удар мечом, а правой нанес удар ножом. Он почувствовал толчок, вонь изо рта, дыхнувшего прямо ему в лицо, вес навалившегося тела. Потеряв равновесие, Дюмарест упал, перекатился через угольки костра, вскочил на ноги, разбрасывая искры.

– Идиот, — выкрикнул он. — Не смей…

И снова выпад копьем, направляемым двумя руками; в темноте были видны лишь безумные глаза, раскрытый рот. Дюмарест же потерял и нож, и меч. Он припал на одно колено, потом вскочил, когда наконечник пролетел над его плечом, ухватился за древко обеими руками и сделал при этом разворот корпусом, благодаря чему его противник, крепко державшийся за копье, был сбит с ног и рухнул на спину. Дюмарест вырвал копье из рук врага, поднял его и бросил острием вниз. Затем выдернул оружие и повернулся на звук хрустнувшего за спиной песка.

– Спокойнее, дружище. — Из темноты появился Легрейн. В руках он нес груду колючего кустарника, которую бросил на землю, после чего сгреб угольки, подул на них, чтобы раздуть пламя, и стал подбрасывать в костер новые ветки. Только потом он посмотрел на человека, убитого Дюмарестом.

– Человек, — вздохнул он, — и хотя в нем мало что оставалось человеческого, все же это человек. — Легрейн пнул тело носком сапога. — Человек, пытавшийся выжить.

Покойник был худощавым, истощенным, с лицом, густо заросшим бородой. Одежда состояла из лохмотьев по меньшей мере десяти туник различных цветов, напяленных друг на друга. Шлем и нагрудник были черного цвета. Кожа под бородой пестрела язвами. Глаза, уставившиеся неподвижно вверх, посверкивали красным в свете костра.

– Проигравший, — объяснил Легрейн. — Один из тех, кому удалось скрыться от охотников. Прятавшийся среди скал, питавшийся тем, что удавалось найти, сошедший с ума от лишений, яда местных насекомых. Наверное, он заметил наш костер. — Легрейн снова пнул труп. — Я видел конец драки, — закончил он. — Ты действовал очень быстро. Не думаю, что встречал кого–нибудь, кто был бы быстрее тебя.

Дюмарест нагнулся и стал обыскивать мертвеца. Из–под нагрудника выглядывал нож, погруженный по рукоять в месиво одежд. Дюмарест вытащил оружие, протер его и сунул обратно в голенище сапога. Потом отправил меч в ножны, нагнулся и подхватил покойника за плечи.

– Помоги, — попросил он Легрейна.

Вдвоем они оттащили труп от костра и бросили его между двумя валунами.

– Уже завтра он исчезнет, — буркнул Легрейн, когда они вернулись к костру. — Останутся лишь металл и кости. — Дойдя до костра, он уселся на землю и протянул к жару огня руки. — Скажи мне, Эрл, почему ты прилетел на Игрушку?

Дюмарест подбросил еще сухих веточек в костер:

– По делу.

– Здесь это может означать лишь одно, — задумчиво произнес Легрейн. — Богатство планеты заключается в знаниях ее большого компьютера. — Он с любопытством взглянул на Дюмареста. — И что же за причина для такого, как ты, скитальца, проконсультироваться с Библиотекой?

– Как и у любого другого, — ответил Дюмарест. — Задать вопрос и получить ответ.

– Вопрос?

Дюмарест помедлил, потом мысленно пожал плечами. Почему бы и не довериться этому человеку? Возможно даже, от этого будет какой–то толк. Легрейн сам путешественник и, возможно, знает то, что он, Дюмарест, ищет.

– Я разыскиваю одну планету, — сказал он. — Планету, которая называется Земля. Тебе такая известна?

– Земля? — Легрейн нахмурил брови. — Странное название для планеты. Зачем кому–то называть планету так? Это все равно что назвать ее Почвой, Грязью или Глиной. Земля… — Он хихикнул — Эрл, дружище, ты, конечно, шутишь.

– Ты что, никогда не слышал такого названия?

– Название–то слышал. — Легрейн подался вперед, зачерпнул горсть песка и позволил тому просочиться между пальцами. — Вот это песок. Есть ли планета с таким названием? На равнине я бы зачерпнул горсть земли. Аналогия понятна?