Путь Гладиатора. Калин

«Неужели нас собрало вместе четкое осознание опасности? — размышлял он. — Или они здесь, чтобы прибавить пикантности своим жизням и хоть как–то разнообразить безмятежное существование?»

Легче поверить в это, чем в то, что все они альтруисты, работающие вместе ради общего блага.

Шим встал и заговорил первым:

– Как вы все знаете, вызов, принятый Властителем Игрушки, в итоге способствовал тому, что мы приобрели еще один пакет акций. Он будет, как и договорено, поделен среди нас. А теперь мы должны обдумать наш следующий шаг.

– Еще один вызов, — импульсивно вставил Эван.

Шим поднял брови и оглядел присутствующих:

– Кто за?

Никто не поднял руки.

– Есть другие предложения?

Леон подавил в себе желание поднять руку.

«Пусть сперва выступят другие», — решил он.

Ему меньше всего хотелось приобрести такую же, как у Эвана, репутацию. Тот говорил слишком долго и слишком часто. Более того, он говорил, не думая.

«Ребенок, — подумал Леон. — Он представляет опасность».

Однако Эван был Акционером, членом Ассоциации. К нему следовало относиться с терпением.

– Не думаю, что нам удастся заполучить такое простое пари во второй раз, — тихо сказал Рестерн. — Во–первых, Властитель Игрушки — далеко не дурак, хотя иногда и ведет себя как законченный сумасброд. Во–вторых, риск проигрыша слишком велик. — Он пристально посмотрел на Эвана, когда тот попытался его прервать. — Нам удалось завербовать под наши знамена всех опытных бойцов, еще не подписавших других контракто в. Грошен был ограничен в выборе, он мог нанимать лишь недавно прибывших путешественников, не имеющих опыта боев. Естественно, из–за этого он и проиграл. Но если мы попытаемся снова заключить похожее пари, то он использует личную гвардию. Неужели кто–нибудь из вас думает, что наемная армия сможет победить элитные отряды гвардии?

Рестерн умолк, ожидая ответа.

– Можно и по–другому заключать пари и выигрывать их, — загорячился Эван. — Не обязательно устраивать сражения на арене. Что, если бросить ему вызов так, чтобы он сам сыграл? В шахматы или, скажем, в скаг?

Тут вмешался Шим:

– А кто будет играть с другой стороны? Ты?

Эван помедлил в нерешительности.

– Я бы с готовностью, если б умел хорошо играть, — ответил он. — Однако…

– Тогда кто? — Рестерн, которому было наплевать, что его вмешательство могли посчитать оскорблением, оглядел собравшихся. — Так я и думал. Никто из вас не осмелится вызвать неудовольствие Властителя Игрушки, открыто нападая на него. Я не могу винить вас. Даже сейчас мы не можем предвидеть всех последствий победы Акционера Херла. Грошену не нравится проигрывать. Его гордость — вещь хрупкая, нежная. — Он посмотрел на Леона. — Неплохо было бы позволить ему взять верх над тобой в каком–нибудь не слишком важном споре, — предложил он. — Прошу меня извинить, если кто–то посчитает, что в моем предложении содержится оскорбление.

– Я принимаю твои извинения, — кивнул Леон — я уже думал об этом. Пара подходящих рабов, которые привлекли внимание Властителя Игрушки. Я проиграю их Грошену, когда настанет время.

Рестерн одобрил:

– Не стоит откладывать это на слишком долгий срок.

– Да, не стоит.

– Ты мудр. Естественно, Ассоциация компенсирует твой проигрыш. — Рестерн снова обвел глазами присутствующих. — Есть предложения?

– А почему бы нам не сложить наши дивиденды, чтобы нанять отряд опытных наемников, атаковать дворец и свергнуть Властителя Игрушки? — Мулво был столь же нетерпелив и горяч, как и его предки. — Вот только не стоит сражаться этими идиотскими мечами и копьями. Мы применим автоматическое оружие, лазеры, даже газ. Сотня планет готова предоставить нам все необходимое.

– Революция, — запротестовал Рестерн, — вооруженные бойцы, кровь на улицах, разруха. И без всякой уверенности, что мы победим. Ты должен понимать, что произойдет в таком случае.

«Он понимает, — подумал Леон, глядя на лицо Мулво. — Ведь это его дедушка по отцовской линии пытался осуществить мятеж. В живых удалось остаться только его матери, да и то потому, что во время мятежа она оказалась за пределами планеты. Лишь через двадцать лет, ценой расставания с половиной принадлежавших ей акций, ей удалось добиться от нового Властителя Игрушки позволения на возвращение».

Мулво прочистил горло.

– Извини, — поторопился добавить Рестерн, — если мои слова прозвучали для тебя обидно.

– Я принимаю твои извинения, — мрачно ответил Мулво. — Нельзя ли поставить мое предложение на голосование?

Результатом голосования явилось отклонение его предложения, и теперь он сидел, сверля глазами столешницу, — вулкан, готовый в любую минуту взорваться.

– Можно мне сделать предложение? — Тревожную тишину разорвал еще один человек. — Незаметное, но непосредственное воздействие на Властителя Игрушки. Используя внушение и наркотики, завладеть его волей. У меня есть одна рабыня, — пояснил он. — Девушка, юная и красивая, которая может стать идеальным оружием. Подготовленная нашими техниками, она…

– …провалится, как только ее психику подвергнут мыслезондажу, — перебил его Рестерн. — И это случится еще до того, как он вообще увидит ее. Неплохое предложение, Эмиш, — тихо сказал он. — Однако оно основано на недостаточной информации. — Он еще раз оглядел присутствующих. — Есть другие?

– Прямой вызов, — выложил свой план Леон, растягивая слова, ему очень хотелось, чтобы это предложение исходило от кого–нибудь другого. — Рано или поздно это все равно случится, — оправдываясь, произнес он. — Один из нас либо кто–нибудь, работающий на нас, должен предстать перед Властителем Игрушки и бросить ему вызов. Основной Закон позволяет это. Сменить Властителя Игрушки возможно, если будет получено большинство при голосовании, чего невозможно достичь, либо же если кто–то бросит прямой, личный вызов, дабы показать, что он обладает психическими и физическими способностями, дающими ему право возглавлять планету. Защитная мера против упадка, — пояснил он. — Управляющий Конрад Грейл вполне понимал опасности, присущие корпоративному обществу, и принял меры предосторожности, закрепленные в Сертификате Корпорации.

– Это верно, — задумчиво проговорил Рестерн. — Но ведь такой вызов может быть брошен лишь Акционером, у которого есть, как минимум, десять процентов акций. Известен ли нам человек с подобным количеством акций? — Он с сожалением покачал головой. — Ты грезишь о невозможном, Акционер Херл. Возможно, когда–то, в самом начале, это еще было возможно, но не сейчас. Слишком много Акционеров, мелких и не очень. Задолго до того, как нам удалось бы даже на некоторое время стать владельцами требуемого количества акций, Властитель Игрушки узнал бы о наших попытках приобрести акции и нанес бы удар!

– Квара, — внезапно вмешался Эван. — Она наверняка владеет требуемым количеством акций.

– Сестра Властителя Игрушки? — презрительно Фыркнул Мулво. — Ты в своем уме? Неужели ты хоть на мгновение вообразил, что она может присоединиться к нам в борьбе против своего брата?

– Почему бы и нет? — заупрямился Эван. — Он умрет, и она наследует его положение. Награда стоит усилий.

– А если она проиграет?

– Мучительная смерть. — Эван оглядел присутствующих. — Но если мы все поддержим ее, разве она сможет проиграть?

– Хорошо, Акционер Эван, давайте все обдумаем. — Рестерн попробовал сделать прогноз, который и без того был ясен всем: — Она побеждает и становится новой Властительницей Игрушки. Неужели мы сражались только для того, чтобы какой–то другой человек снова стал держать нас за горло? Ведь это одна и та же семья, — заметил он. — Одна и та же кровь. За Грошенами никогда не числилось проявлений милосердия. — Он оглядел лица присутствующих, отметил их разочарование.

И заговорил прежде, чем оно еще больше возросло и вылилось в гнев: — Я предлагаю повременить с нашими планами на будущее. Это даст нам время консолидировать наши выигрыши и обдумать не только преимущества, но и недостатки любого плана. А теперь, Акционеры, давайте перейдем к обычным делам Ассоциации Прядильщиков. Акционер Шим?