Тысячелетний сокол (ЛП)

— Перепускной клапан дроида-заправщика!

Кентт вскочил с кресла и перегнулся через пульт, чтобы видеть, что происходит снаружи. Немного в стороне, весь залитый ярким светом бортовых огней станции, виднелся фрахтовик, к левому борту которого присосался дроид-заправщик. От остальных машин выше и ниже узкого коридора, обозначавшего линию нулевой гравитации, аналогичные дроиды уже отстыковались. Кентт развернулся на каблуках.

— Отключить дроида!

Приподнявшись на цыпочках к колоссальной панели рычагов, техник покачал бритой головой.

— Он не реагирует.

— Переведите программу в ручной режим.

— Бесполезно.

Кентт снова бросился к транспаристальному окну. Дроид не сдвинулся с места, и, скорее всего, продолжал накачивать ИТ 492727ЗЕД топливом. Топливо, выпускаемое в форме жидкого металла и позволяющее грузовым кораблям разгоняться до ошеломляющих скоростей, поддерживало и огонь жгучих споров с момента выхода пробной модели корабля новой линии. Оно же чуть не стало и причиной закрытия этой линии.

Кентт перевел взгляд на мониторы слежения и индикации.

— Наполнение топливных баков достигло предельной отметки. Если мы не отсоединим дроида к моменту вывода на режим…

— Он должен отсоединиться сам!

Кент чуть не приклеился лицом к транспаристали окна.

— Дроид отстыковался! Однако эта машинка сейчас полыхнет — мало не покажется! — Он развернулся и побежал к двери, противоположной той, в которую вошел его коллега Бон. — Иди за мной.

След в след они протрусили через два наблюдательных поста. Третьим на их пути был отдел систематизации данных, и, едва ступив внутрь, Кентт понял, что дело плохо. Облепив иллюминатор, драллы, служившие в отделе, прыгали и безостановочно верещали, не обращая внимания на попытки матриарха клана призвать их к порядку. Кентт продрался сквозь плотную меховую стену и выглянул наружу. Ситуация оказалась даже хуже, чем он опасался. Избыточно заправленный ИТ вошел в зону испытаний тормозных двигателей и маневровых сопел. Он резко скакнул в сторону, раскидав и обездвижив с десяток гравитационных дроидов, чьей обязанностью было выстраивать корабли в линию. На глазах у Кентта еще три корабля покинули строй. Проблемный ИТ протаранил один из них сзади, отчего тот закрутился винтом и ушел вперед, в свою очередь ткнувшись в корабль перед собой. Тот тоже повернулся вокруг продольной оси, только в другую сторону; сделав полный оборот, они оба сцепились жвалами и изящно воткнулись в изогнутый корпус центрального модуля станции с дальнего конца строя.

Поскольку двигатели продолжали получать импульсы тестовой системы, взбесившийся ИТ скакнул влево, потом вправо и, нарушив строй, ушел вниз. Кентту хватило одного взгляда на происходящее, чтобы понять: с мечтами вернуться на Кореллию к ужину можно распрощаться… Повезет, если он сможет вырваться домой хотя бы на выходные. Оставив драллов разбираться, как восполнить непредвиденные издержки, Кентт с техником рванули на следующий пост, где уже чуть не рвали на себе волосы сотрудники среднего руководящего звена, в большинстве своем человеческой расы. Они все как один обратили взгляды на вновь прибывших в надежде хоть на обрывок хорошей новости.

— Аварийные дроиды вот-вот будут на месте, — уверил их Бон. — Все под контролем.

Коротко глянув на техника, Кентт повернулся к функционерам:

— Вы его слышали. Все под контролем.

Один из функционеров, мужчина с красным лицом, в рубашке с закатанными до локтя рукавами, ожег оператора взглядом.

— Да что вы говорите? — Он резко вскинул руку в сторону иллюминатора. — Посмотрите сами.

Кентт не пошевелился, но тут двое других подхватили его под руки и поволокли вперед. Аварийные дроиды и впрямь уже были на месте: четверка грейферов производства «Сайбот Галактика», вытянув руки и телескопические манипуляторы, приближалась к мечущемуся ИТ. Однако фрахтовик увиливал от каждой их попытки подобраться к щиткам панелей доступа к двигателям. Притом, что строй был остановлен, десять кораблей-близнецов позади обезумевшего ИТ налетели друг на друга там, где поврежденные ориентационные буи прервали их продвижение. Хуже того — нагромождение привело к тому, что несколько заправочных дроидов оторвались от своих носителей, и в настоящую минуту два из них неслись наперерез друг другу.

Кентт плотно зажмурил глаза, но ослепительная вспышка, ударившая по закрытым векам, частично дала понять, что один из дроидов взорвался — а может, и оба. Слух позволил завершить картину: по транспаристали застучали оплавленные обломки и раскаленные металлические капли. На всех наблюдательных постах завыли сирены, и из полукруглых модулей по периметру «коридора невесомости» хлынула противопожарная пена. Помещение наполнилось дружным стоном, а перед закрытыми глазами Кентта сгорела небесным пламенем его премия. С ней сгорели серьги, не подаренные супруге на день рождения, игровой планшет для сына, отпуск на Сакоррии и ящик гизер-эля, который Кентт собирался выставить на вечеринке по поводу финала чемпионата по шокболу.

Открыв глаза, он подумал было, что огненный кошмар закончился или что по крайней мере взбесившийся ИТ превратился в груду обуглившихся запчастей. Однако корабль не только не пострадал от пламени и бомбардировки осколками, но даже умудрился проскочить сквозь хаотичное мельтешение и приблизился к зоне испытательных пусков досветовых двигателей.

Кентт тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями, и всей пятерней ударил по кнопке коммуникатора:

— Экипаж в досветовую зону четвертого коридора — быстро!

С шумом втянув воздух, он опустил вторую ладонь на пульт и наклонился вперед. В этот момент в воротах ангара в верхней части станции показался нос аварийной тележки на полозьях. В тележке, представлявшей собой мотор, притороченный к клетке из горизонтальных и вертикальных брусьев, находилось шестеро спецов, все в желтых скафандрах, со шлемами и реактивными ранцами. У каждого имелся ворох газовых резаков и гидроключей, а на поясах, словно оружие, болтались взрыватели направленного действия. В этом экипаже служил друг Кентта, для которого, как и для остальных членов его бригады, чрезвычайные ситуации были образом жизни. Но обезумевший корабль был событием небывалым.

Поначалу казалось, что пилот тележки, как и дроиды-грейферы, не может угнаться за мечущимся ИТ. Непредсказуемые зигзаги и повороты грузовика были обусловлены не чем иным, как нестабильной работой двигателей и маневровых сопел, однако временами, словно по наитию, они превращались в идеальные маневры. Выглядело все так, будто корабль хочет уклониться от столкновения или добраться до зоны испытаний досветовых двигателей в обход своих послушных собратьев.

На краю сознания Кентта зародилась ужасающая мысль: что, если никому так и не удастся обуздать взбесившуюся технику? Сгорит ли избыточно заправленный ИТ дотла? Взорвется ли, разнеся все вокруг? Откроет ли вакуумную брешь прямо посреди станции, чтобы унестись к звездам?

Постепенно пилот тележки уловил ритм запусков двигателей грузовика и смог направить свою скелетообразную машину параллельным курсом. Покинув тележку при помощи реактивных ранцев, техники опустились на обшивку корабля и закрепились там с помощью магнитных зажимов и вакуумных присосок. Задравший нос корабль, как какой-нибудь своенравный аклай в зверинце, предпринял попытку со всей решимостью стряхнуть их. Однако после нескольких осторожных манипуляций одному их техников удалось вскрыть люк в верхней части корпуса и проникнуть внутрь. Когда это произошло, служащие станции радостно загалдели. Кентт мысленно взмолился, чтобы их радость не оказалась преждевременной.

Только когда возгласы смолкли, он понял, что все это время не дышал, и протяжно, с клокочущим звуком, выдохнул, утирая рукавом пот со лба. За радостным галдежом последовало облегченное похлопывание по спинам и трескотня о том, как бы поскорее возобновить испытания. Поскольку список предварительных заказов на ИТ пополнялся ежедневно, производство следовало расширить. Отпуска отменить. Сверхурочную работу сделать нормой.