Третий берег Стикса (трилогия) (СИ)

— То есть как? Вы не можете управлять баблом? — удивилась Эйрис. Не испугалась, а просто удивилась, возможность потери управления ей просто никогда не приходила в голову. Если с самого раннего детства вы привыкли, что по одному слову дом ваш отправится в любую точку Земли и прибудет туда, не позволив даже соскучиться дорогой, вам может показаться странным, что он перестал слушаться. Бабл — самое надёжное изобретение человечества, Планетарная Машина незыблема, неуязвима, она просто не может сломаться! Ведь не приходит же вам в голову, что Земля в одночасье рухнет на Солнце!

— К сожалению, не могу, — без тени сожаления в голосе признался навигатор. — Могу только констатировать, что гравикуб корабля подвергается воздействию постоянной по величине и направлению силы, исходящей от Планетарной Машины и достаточной для того, чтобы сообщить ускорение в девять целых и восемь десятых метров в секунду за секунду. В настоящий момент корабль удаляется от Земли со скоростью…

— Что?! Удаляется от Земли? — выкрикнула Эйрис. Вернее, начала она с крика, но последнее слово было сказано невразумительным шёпотом, поэтому, видимо, навигатор ничего не ответил, а может быть, просто счёл вопрос риторическим. В полной тишине, не чувствуя ног, девушка бросилась по спиральной лестнице, змеившейся вдоль оболочки бабла вниз, в круглую комнатушку, пол которой, как и стены верхней площадки, казался прозрачным из-за вмонтированных обзорных экранов.

Нижняя смотровая комнатка была небольшой — метра три в поперечнике всего-то, — но Эйрис нравилось время от времени бывать там, полёживать на удобнейшем кольцевом диване, свесив голову и водя пальцем по толстому стеклу, за которым горы и леса, морские берега, изрезанные прихотливо. Да мало ли чего ещё удивительного можно разглядеть с большой высоты? Но вид, открывшийся её расширенным от страха глазам, не вызвал восторга: чёрная чаша и в самом центре её — голубой шар размером с футбольный мяч. Не может быть! Это, что ли, Земля?!

— Я не совсем хорошо уяснил суть вашего вопроса, мисс Уокер, — послышался сверху голос навигатора. Оказывается, последний мысленный вопль мисс Уокер не смог удержаться внутри. Эйрис взяла себя в руки и произнесла, стараясь выговаривать слова чётко, что не вполне получилось — дрожал голос:

— Этот голубой шарик внизу — Земля?

— То, что вы видите на нижнем обзорном экране, — реконструкция изображения Земли, полученная с видеокамер нижнего сегмента корпуса корабля. Угловой размер изображения совпадает с реальным угловым размером планеты.

— Сколько… Сколько до неё сейчас?!

— Расстояние до поверхности Земли составляет пятьдесят девять тысяч четыреста тридцать один километр. Оно постоянно растёт: пока я произносил последнюю фразу, увеличилось на триста пятьдесят два километра.

— Папа! — завопила Эйрис, и каблучки её ультрамодных прозрачных туфель застучали по спиральной лестнице вверх-вверх-вверх, к гравитону. Обычно достаточно было прикоснуться пальцем к тёмному экрану, и он светлел, показывал вездесущую заставку «Грави Инкорпорейтед», после чего можно было крикнуть: «Папа!» — и где бы ни находился Роберт Уокер: на «Грави-айленд» или скучал на Мега Бабл Пати, — на экране появлялось его худое, слегка меланхоличное лицо. Ну, или хотя бы раскрашенное личико Марты — его бессменной секретарши, получившей прозвище «Мартышка» не за внешность, разумеется, а за способность делать пять дел одновременно, так, будто не только руками и ногами она пользовалась, но также и хвостом.

При таких обстоятельствах — бабл вышел из повиновения! — Эйрис была бы рада и Мартышке, которую, скажем прямо, недолюбливала, но, сколько ни хлопала ладонью по экрану гравитона, ничего кроме серой ряби добиться не смогла.

— Мисс Уокер, — подал голос навигатор, — должен напомнить вам, что грависвязь не работает.

— О-о! — застонала Эйри и опустилась беспомощно на пол. — Что же мне делать?

— В условиях отсутствия связи с Планетарной Машиной вы можете только ждать.

— Ждать? Чего?

— Восстановления связи. До тех пор пока это не произойдёт, я буду работать в автономном режиме, но вы не должны беспокоиться, мисс Уокер. Я сканирую канал каждые десять микросекунд. Ваша команда о срочной посадке будет выполнена сразу же, как только я получу доступ к управлению.

— Не должна беспокоиться? — Эйрис даже подскочила от возмущения. — Тащите меня неизвестно куда!

Она не заметила, как оказалась у края круглой смотровой площадки, ладони её легли на стекло, за которым — одна лишь звёздная ночь. Впрочем, ночь ли? Ночью не видно солнца, однако вот же оно висит, как… даже непонятно, с чем сравнить этот комок огня. Красиво, но очень страшно наедине со звёздной ночью, освещённой солнцем, похожим на огненный апельсин. И раньше, когда бабл покидал атмосферу, Эйрис приходилось видеть такое, но тогда даже с верхней обзорной площадки бабла видна была огромная голубая чаша — Земля, а теперь… «Я, что же, так и останусь здесь навсегда? Что со мной будет? Я погибну?» Эйрис не заметила собственного крика:

— Я, что же, так и погибну здесь?!

— Успокойтесь, мисс Уокер, — бесстрастно отозвался навигатор, — системы регенерации воздуха работают нормально, контроль оболочки корабля задействован, повреждений нет. Электроэнергии, отбираемой из гравиканала, достаточно для работы систем навигации и кондиционирования, бытовые инженерные системы функционируют нормально.

Эйрис перестала слушать эту нудную болтовню. Вступать в пререкания с компьютером не было сил, пусть бубнит, если так уж хочется. Всё равно ему не понять, что это такое — одиночество. Сидит себе в круглой центральной колонне — или где он там угнездился? — и в ус не дует. Электричество, видите ли, у него есть. Конечно, ему — что! Если бы его так оскорбили, как Эйрис Уокер… Подумать только! Принцессе Грави терпеть такое — и от кого? — от пустоголового типа с пузырём вместо головы. Ах, Микл, Великолепный Микл, какой же ты всё-таки тупица. «Нисколько бы я не удивилась, если бы узнала, что этому ничтожеству тоже ничего кроме электричества не нужно, — мстительно подумала мисс Уокер, принцесса Грави. — Вместо головы у него пузырь, может быть, и штекер где-нибудь имеется, которым он подключается — куда бы? — ну к розетке, должно быть. И зачем я только набила холодильник всякими вкусностями? Специально слетала в «Грави-Маркет/318»… Или это был «Грави-Маркет/316»? Не помню, но, кажется, всё-таки в Северном полушарии, значит, номер чётный. И битых два часа расхаживала, выискивая, что повкуснее. И спелетончики взяла в растовом соусе, и зелоты по-барбадосски, и…

Навигатор всё ещё бубнил:

— …ресурс систем жизнеобеспечения практически бесконечен, если учесть, что примерно через шестьсот часов начнут сказываться релятивистские эффекты…

— Шестьсот часов?! — перебила его ошеломлённая Эйрис.

— Ну да, мисс Уокер, — с готовностью подтвердил навигатор. — Это при условии, что не произойдёт случайного столкновения с каким-нибудь из малых небесных тел, но, смею вас уверить, даже в поясе астероидов вероятность такого события чрезвычайно мала. Я веду постоянное наблюдение за всеми потенциально опасными объектами по гравископу и обязательно сообщу вам, когда столкновение станет неизбежным, однако если вы дадите мне санкцию на использование радиолокатора…

— Да-да, конечно, — поторопилась разрешить Эйрис.

— Прекрасно. Теперь я смогу замерять точнее.

— Что же мне делать, когда вы предупредите о столкновении? — осведомилась заинтригованная девушка.

— К сожалению, ничего. Я уже сообщал вам, что связи с Планетарной Машиной нет, корабль неуправляем. Но если вы хотите, я могу выводить на обзорные экраны не только изображения небесных тел, но и названия, тогда…

Вот это уже было слишком. Чёрная тоска затопила душу Эйрис, никогда в жизни она ещё не чувствовала себя такой беспомощной и одинокой. Оставаться на обзорной площадке и смотреть на все эти небесные тела, да ещё и с названиями, не было сил. Она поплелась уныло по спиральной лестнице в гостиную, уложила собственное, отнюдь не небесное, а напротив — очень слабое земное тело в одно из кресел (последний писк моды — модель «тьюлип»), и задумалась: «Шестьсот часов!.. И потом начнутся эти… Ретяли… Какие он сказал? Эффекты. Не буду спрашивать, что они такое. Ещё скажет что-нибудь. Как о столкновениях с телами. Бр-рр. Лучше не знать. Страшно, даже живот свело. И есть теперь хочется. Я проголодалась? Но можно ведь…»